Глория (СИ) - Страница 116

— Твоя воля будет исполнена, повелитель, — и откланявшись, он отправился к широкой каменистой лестнице, что вела куда-то наверх.

После этого Клиос медленно подошёл к, стоявшему возле решётки, Максу и впился в него своим колючим взглядом.

— Поделись, напоследок, чужеземец своими мыслями, — вкрадчиво начал царь.

— Охотно, — Басаргин зло улыбнулся и продолжил, — Всё моё теперешнее состояние сводится к одному только желанию.

— Да? И какому же? — усмехнулся царь, догадываясь, о каком желании толкует землянин.

— Сломать тебе шею. Причём, делать это медленно, чтобы мог ощутить всю боль. Позвонок за позвонком.

— Забавно, — усмехнулся царь, — Те же слова говорил и твой отец перед смертью. Всё повторяется, по спирали.

— За что ты убил их? — закричала Алекс. Клиос перевёл взгляд на неё. Жадно смотрел он на девушку, словно хищник на загнанную в угол беззащитную добычу. — Они так же, как и вы сбежали из дворца. Но в их случае, инициатором побега был капитан. В отличие от тебя, — Клиос слегка наклонил голову в сторону Макса, но взгляд его остался прикованным к Алекс, — Твой отец был более наблюдателен, но также, как и ты весьма недальновидным человечком.

— Он раскусил тебя, мерзавец! — перебил его Макс.

— Не думаю, — спокойно ответил царь, — Вся правда открылась им там, вне стен моего дворца. Они забрели в одну деревушку и люди, верные моему престолу, выдали их. Но я не хотел их убивать. — Царь наклонил голову и, повернувшись к пленникам спиной, немного отошёл от решётки. Немного подумав, он продолжил, — Я предложил им мою дружбу, работу. Я даже попросил их помощи в построении луфертада. Но, они отказались. Очень яростно против этого выступала твоя мать, — Клиос обратил свой взор в сторону Ильи. Картелёв, прибывая в ярости, сжал кулаки и подошёл вплотную к решётке. — Вот это ирония судьбы! Не правда ли? — засмеялся Клиос, — То, против чего была твоя мать, погибшая из-за своих идеалов, то с лёгкостью и без малейшей тени сомнения сконструировал её сын. Машина смерти, сделанная вами, этой ночью послужила моей короне. Мятежников и сторонников Хетта больше не осталось в Цэнаре. На очереди весь Суранон и Кератосс.

— Это же твой народ? — не выдержал Макс, — Какой же ты после всех этих убийств царь? Ты палач! Среди оставшихся в живых рано или поздно найдётся тот, кто отомстит тебе за все эти убийства.

— Они все предатели, такие же, как ты и твои друзья! — огрызнулся царь. — А закон для всех предателей в моей стране, на моей планете — это смерть! — Клиос обернулся к страже и приказал, — Всех отвести в Зал судьбы. Скоро начнётся суд. И разыскать Керифа. Кто-то же должен привести приговор в исполнение.

Пленников вели по длинному тёмному коридору. Кое-где горели факелы в, прикованных к каменным стенам, железных держателях. И слабый свет, что топлёным сахаром расплывался от них во все стороны, слегка подогревал холодную обстановку и леденящий душу страх.

Зал судьбы представлял собой огромных размеров комнату, с высокими стенами и красивым витражным потолком. В центре зала стоял, своего рода, алтарь — место главного судьи. Вокруг алтаря было пустое пространство. Далее следовали полукруглые скамьи, одна за другой размещавшие на себе присяжных и слушателей судебных процессий. Напротив алтаря-трибуны, за которым находился судья, было абсолютно пустое место, заканчивающееся большим углублением в стене. Отделяли это углубление от всего остального помещения две огромные, три метра в высоту и пять метров в длину, решётчатые створки. Судя по всему, это и было место, где узники томятся в ожидании своего приговора. Но самым удивительным в этом зале было другое. Когда пленники вошли в него, никто из них не смог остаться равнодушным к той красоте, что увидел здесь. Все стены были раскрашены в какой-то необычайный неоновый цвет. Он переливался и играл на стенах, перетекая с одной на другую. Это было похоже на полярное сияние. Небесный ультрамарин в один ничтожный миг перекрашивался, примеряя на себя оттенки фиолетового, изумрудного, голубого и синего цветов. Казалось, что стены расширяются и стираются все границы — пространственные и временные.

— Красота какая, — выдохнула Алекс, возведя глаза к верху, — Никогда такого не видела!

— Как это они сделали? — спросил Тигран.

— Не знаю, — тихо ответил Макс, любуясь неземной красотой зала, — Но это — потрясающе!

Вслед за пленниками вошёл и царь.

— Да, — произнёс он, — Я испытал такое же восхищение, когда мне было девять лет от роду. В тот день отец первый раз взял меня в замок Цэнары. Он присутствовал на одном политическом разбирательстве. Но я до сих пор не могу вспомнить, чем закончился тот процесс. Меня это тогда вовсе не волновало. Я и мой старший брат Тэборон глаз не могли отвести от этой красоты. Да, этот замок нужно было отвоевать хотя бы ради этого зала.

— Как это сделали? — спросил Тигран.

— Триста лет назад на Кларионе жили два умельца. Их звали Ролитус и Ким. Они были выдающимися в своём роде. Этот зал — дело их рук. Но, к сожалению, тайну своего мастерства они унесли с собой. И теперь никто не может повторить этой красоты, — пояснил царь и замолчал. Потом, словно опомнившись, он приказал своей страже, — В темницу пленников.

А сам прошёл за почётное место у алтаря. В темнице, а точнее, в специально отведенном для пленников месте, землян уже ждал Хетт. Его ещё раз здорово избили. Свежие раны проступили на его лице и руках. Левая была явно сломана. Посиневшая кожа с запёкшейся под ней кровью, безжизненно висела внизу, поддерживаемая стальной цепью оков. Он лежал на полу и не мог даже подняться. Алекс подошла к нему и попыталась помочь хотя бы привстать.

— Это они вас здорово отделали, — приговаривала она. — Ребята, ну помогите же.

Макс и Павел аккуратно подхватили Хетта под руки и помогли сесть.

— У него рёбра переломаны, — сказал Макс.

— И челюсть, кажется, — добавил Павел.

— Зачем так издеваться над человеком перед казнью? — сказала Алекс и от жалости к этому избитому здоровяку у неё проступили слёзы.

— А всё-таки ты чудачка. Самая удивительная из всех, кого я встречал в своей жизни, — с едва заметной ласковой улыбкой произнёс Макс.

— Это ещё почему? — удивилась она, вытирая рукавом слёзы.

— А потому. Ещё совсем недавно ты его убить хотела, а теперь плачешь от жалости и сострадания. Чудная ты, — Макс улыбнулся и нежно провёл ладонью по её личику, вытирая оставшуюся на щеках влагу. Она улыбнулась ему в ответ и опустила глаза вниз.

К этому времени в зал пришёл Заур. Он повсюду искал глазами Семилу. Но дочери среди пленных он не обнаружил.

— А старик сдал, — тихо сказал Тигран друзьям, указывая на жреца.

— Ещё бы, — ответил Макс, — Жизнь дочери на волоске! Интересно, где сейчас Семила?

— Не знаю. Только бы жива была. И Королёв наш, смотри как переживает, — кивнул Тигран в сторону Ильи.

А Картелёв тем временем, уперся спиной в стену темницы и о чём-то глубоко задумался. Хотя, почему «о чём-то»? Совершенно было ясно, что в эту минуту Илья думал только о Семиле и о том, как её спасти. Не за свою жизнь он сейчас переживал, а о судьбе возлюбленной не переставал думать.

После Заура в зал вошёл Кериф, а за его широкой спиной плёлся Шинар.

— Все на месте, правитель, — в глубоком реверансе склонился перед Клиосом Шинар.

— Нет не все. Я не вижу Семилу, — возразил царь.

— Её тоже желает лицезреть великий царь? — уточнил Шинар.

— Я уже ответил тебе!

После этих слов слуга не стал испытывать судьбу и отправился за Семилой. Когда она появилась в зале, взгляды и сердца, по меньшей мере, трёх мужчин были прикованы к ней одной. Отец, ненавистный жених и возлюбленный чужеземец — три пары глаз не сводили с неё взгляды. Но Семила смотрела прямо перед собой, словно никого не знает среди присутствующих. Она стала неподалёку от алтаря, но при этом, ни к кому не подходя, как будто бы сама по себе.