Глаз ведьмы - Страница 108

— И они оставили его в живых?

— Он сам их отправил на кладбище и сумел уйти. Крутой малый и, главное, везучий до чертиков!

— Что он теперь собирается делать?

— Сам хочу узнать, — сдержанно засмеялся Шлыков. — Поэтому дал задание найти его и не выпускать из поля зрения.

— Да уж, ты постарайся, не хотелось бы, знаешь ли, чтобы он испортил нам обедню.

— Да пусть себе помашет кадилом, глядишь, огонь шибче раздует и отвлечет внимание. Шибко размахнуться все одно не позволим.

— Надеюсь, — сухо бросил Сирмайс. — Держи меня постоянно в курсе.

Положив трубку, он некоторое время сидел с закрытыми глазами, мысленно анализируя и раскладывая по полочкам информацию, полученную от Бориса Матвеевича. Полный недомолвок разговор имел для Леонида Сергеевича свой скрытый смысл и большое значение.

Пожалуй, оставалось сделать последнее усилие — и можно торжествовать победу и звонить Рогозину, чтобы с теплой заботой в голосе сообщить: те, кто так ужасно поступил с Полиной, его ненаглядной и драгоценной Полиной, теперь будут вечно лежать в холодной земле. И тем самым привязать его еще прочнее, а через некоторое время подсунуть ему другую девку, но уже менее строптивую и полностью послушную воле Сирмайса и Шлыкова. Ничего, найдут такую, подобного добра всегда сколько хочешь. Это Рогозины редкость!

Да, он вроде как в трауре, а деньги взял и довольно кивал, узнав, сколько ему положили на счет за рубежом. Все они одинаковы, разница лишь в цене и занимаемом положении — чем выше сидит чиновник, тем больше он хочет получить от тебя.

И тут в продуманную, логически выверенную, расписанную чуть ли не по минутам операцию пулей врывается ментовский подполковник. Пусть его подставили, пусть он ушел почти в нелегалы, ну и сидел бы там, пока не разберутся без него! Что он еще способен натворить и как спутать карты?

Сирмайс нажал клавишу интеркома, вызывая секретаря.

— Витя!

— Слушаю, Леонид Сергеевич, — на работе племянник всегда называл дядю официально, по имени-отчеству.

— Найди Шлыкова и передай: пусть ребята придержат немножко доброго молодца. Так, мягко, без нажима, просто чтобы не путался под ногами. Шлыков поймет, о чем речь.

В Москву Сергей решил добираться уже испытанным путем — на грузовике. Все равно до станции, где можно сесть на электричку, идти пешком слишком далеко, а обе машины на месте скоротечного боя пылали жарким пламенем. Сейчас туда непременно кто-то да приедет, появятся блюстители порядка, пожарные и прочие, кому положено выезжать на подобные происшествия, включая прокурорских следователей. Ни с кем из них Серову встречаться совершенно не хотелось.

Примерно через час он уже трясся в кузове, больно стукаясь то спиной, то локтями о плохо обструганные рейки ящиков, в которых, обтянутые толстым полиэтиленом, стояли салатового цвета импортные унитазы. А чего, если вся жизнь дерьмо? Самое оно — прибыть в столицу вместе с суперсовременными горшками.

Поглядывая в щель в борту кузова, Сергей заметил, что ближе к Москве на постах ГАИ заставляли свернуть к обочине и проверяли многие автомобили, особенно те, в которых ехали мужчины или чисто мужские компании, — уж не его ли ищут? Впрочем, не велика персона, чтобы затевать такую бодягу, наверняка это из-за случившегося в Клину и на грунтовке: бывшие коллеги, не зная где и кого искать, широко раскинули сети, в надежде, что в них кто-нибудь да запутается-забьется. Да вот беда, обычно так попадается лишь мелкая рыбешка.

Он не знал, что это ищут и его, — Сирмайс был могуч и обладал огромной незримой властью. На вокзале дежурили несколько групп, встречавших все электрички, а на шоссе Серова пытались отцедить получившие от своего руководства ориентировку гаишники, даже не подозревавшие, на кого они на самом деле работают. Кроме того, ждали у конечных остановок пригородных автобусов и у станции метро «Речной вокзал». Шлыков здраво рассудил: Серов рванет в город по кратчайшему пути, и не стал перекрывать иные возможные направления.

В принципе Борис Матвеевич все рассчитал правильно, и Сергей непременно попался бы, как уже один раз он попался людям Бормотухи на площади Казанского вокзала. Тогда он принял их за убийц, хотя им дали приказ просто задержать и привезти Серова в уже известный ему ресторан на Мясницкой. Но никто не учел, что бывший подполковник играл свою игру.

Он доехал до Сокола и там, расплатившись с водителем, отправился в магазин кинофототоваров, где приобрел видеокамеру и пару кассет к ней. Потом Сергей наскоро перекусил в уличном кафе и, спустившись в метро, поехал к дому Бланка — он решил выследить Зиновия, захватить его и заставить говорить, записав признания мнимого Константина Михайловича на пленку. Неужели это не послужит веским доказательством невиновности Серова?!

А поговорить с Бланком было о чем, хотя бы о том же Генке Казакове, чей труп обнаружили в лесопарке Лосиного Острова. Конечно, вряд ли Зиновий сделал это сам, но он должен знать, кто всадил нож в Генкину спину и кто убил Полину Горелову. Он должен знать, кто похитил табельное оружие подполковника милиции Серова и застрелил из него Фомича и его приятеля Ластикова, он должен знать, кто навел убийц на Тамару и кто такой мифический Сергей Сергеевич. Вон сколько накопилось вопросов, и на них Серов жаждал получить ответы. Любой ценой! В конце концов на оба ТТ еще оставались почти две полные обоймы!

Квартира Бланка была в престижном кирпичном доме недалеко от Филевского парка. Сергей запасся бутербродами, сигаретами и банкой пепси, отыскал в сторонке лавочку под кустами и устроил там наблюдательный пункт. Провизия не помешает, неизвестно, сколько предстоит прождать, а дождаться придется, потому что других выходов на эту компанию у Серова просто-напросто нет. Кстати, дома его не было — это Серов проверил, позвонив из таксофона и выслушав гнусавую тираду автоответчика. Естественно, никакого сообщения он оставлять не стал: зачем, если намереваешься увидеться с владельцем телефона лично и, по возможности, не откладывая?!

Ждать пришлось долго. Уже были съедены все бутерброды, выпита пепси, выкурено полпачки сигарет, а Бланк не появлялся. Солнце клонилось к закату, тени стали гуще и длиннее, повеяло вечерней прохладой, начали зудеть комары. Сергей отгонял их табачным дымком и с тоской думал: а не смылся ли уже Зяма куда-нибудь в дальние страны, едва тут заварилась катавасия? Сейчас это недолго, купил билет и полетел, а у таких деятелей, как Бланк-Максимов, всегда оформлен загранпаспорт и есть сбережения за границей. Тогда ждать здесь можно до второго пришествия.

Серов провожал глазами каждую иномарку, подъезжавшую к подъезду, но всякий раз его ждало разочарование, а время шло и шло… И когда Сергей наконец увидел, как из темно-вишневого «фольксвагена» вышел Константин Михайлович, то бишь Зиновий Абрамович, собственной персоной, то в первый момент просто не поверил, что такое возможно. Но тут же подобрался и, подхватив сумку, направился к подъезду, в котором уже скрылся Бланк, сопровождаемый телохранителем. В машине остался водитель.

Серов бочком проскользнул мимо «фольксвагена» и вошел в подъезд: код он выяснил заранее у гулявших во дворе ребятишек и провел разведку, поднявшись на восьмой этаж, чтобы узнать расположение квартир. Теперь многое зависело от того, провожает телохранитель Зяму только до дверей или входит вместе с ним в квартиру и как скоро хозяин его отпустит? Хотя, как знать, кто из них кому является хозяином, если телохранитель приставлен пресловутым Сергеем Сергеевичем?

Дверь у Бланка бронированная и в ней телеглазок, поэтому, чтобы застать Зяму врасплох, надо применить хитрость. Что же, придется караулить внизу, пока костолом спустится.

Похоже, сегодня Серову явно сопутствовала удача — совсем скоро кабина лифта стала спускаться. Как только открылись ее двери, Сергей увидел знакомого бугая, показавшего ему дом, в котором якобы жила Полина-Тамара. Бог мой, как давно это было, не дни и недели, а столетия назад он впервые увидел «глаз ведьмы»!