Главред: назад в СССР 2 (СИ) - Страница 36

— Да узнал я его, — нехотя протянул блондин, потихоньку начиная меня раздражать. — Есть хорошие джинсы. «Вранглер», американская фирма. Размер какой у вас?

Я чуть было не ляпнул, что сорок четвертый, какой был у меня в прошлой жизни. Но тут ведь, в СССР, другие размеры! Об этом я как-то совсем не подумал. Фарцовщик, усмехнувшись, покачал головой, слегка отодвинулся и оценивающе посмотрел на меня.

— Рост у вас где-то метр восемьдесят, — прикинул он. — Нет, немного пониже. Сто семьдесят шесть примерно. Талия, наверное, под восемьдесят. Ну, и бедра где-то девяносто — девяносто четыре. Есть такие. Сашок, подай.

Леутин чем-то зашуршал сзади, я мельком увидел на сиденье огромную спортивную сумку с надписью «Adidas». Парень выудил оттуда добротные штаны и протянул мне. Я внимательно рассмотрел джинсу, помял ее — качество и вправду отменное.

— Сто десять, — радушно сказал блондин. — Обычно такие сто двадцать — сто тридцать стоят. Но вам уступаю за помощь ансамблю.

— Спасибо, щедро, — кивнул я, разворачивая штаны поясной нашивкой к себе. — Американские, говорите?

— Ага, «Вранглер», — подтвердил фарцовщик, по-советски коверкая название фирма «Рэнглер». — Брату из Америки привезли, но с размером ошиблись. А вам как раз будут.

Если бы не его румянец, сказал бы, что врет и не краснеет. Ага, брату не подошли, как же. Целую сумку, что ли, таких неправильных джинсов подарили? С другой стороны, я понимаю его осторожность. Фарцовщики в Советском Союзе были вне закона, однако пользовались популярностью в народе, потому что именно у них можно было купить дефицитные вещи. Да, втридорога, а иногда и вчетыредорога, но зато «фирма» с ударением на «А».

— «Вранглер», говорите, — задумчиво протянул я, заметив, что нашивку явно отпарывали. — А мне думается, что это «Тверь» Калининской швейной фабрики. И цена им не больше полтинника.

Лицо блондина вытянулось и стало пунцовым. Он приоткрыл рот, хотел было что-то сказать, но с клацаньем захлопнул его. Потом улыбнулся, протянул руку за джинсами.

— Ой, это не те, — медовым голосом произнес фарцовщик. — Эти я дяде брал…

— Слушайте, — я перебил блондина. — Мне абсолютно все равно, кому вы и что брали. Просто если вы мне калининские джинсы хотите продать, так и говорите честно. Я же вижу, что оригинальная нашивка отпорота и другая приторочена.

— Майк, — укоризненно позвал его Сашка. — Я же тебе говорил, что это хороший мужик, не надо его обманывать. Он порядочный, выдавать тебя не собирается.

— Не собираюсь, — подтвердил я, хотя этот Миша, как наверняка на самом деле зовут парня, явно не брезгует фальшивками. И обмануть для него что-то вроде позавтракать и зубы почистить. Так же естественно.

— Пятьдесят рублей, — сдавшись, уныло проговорил фарцовщик. — Меньше не могу, сами понимаете, я за ними в Калинин ездил, бензин тратил.

Он даже не собирался извиняться, этот Миша-Майк. Не удалось развести лопуха-покупателя? Ничего страшного, при своем фарцовщик все равно останется. Помню, один из преподавателей в универе нам рассказывал, что ошибка властей позднего СССР заключалась как раз в том, что ассортимент не поспевал за потребителем. В магазинах лежали безнадежно устаревшие вещи, а за чем-то хорошим приходилось ездить, к примеру, в Москву. Или в Калинин, который на некоторое время стал джинсовой столицей СССР. Многие пользовались услугами инпошива, как тогда назывались ателье, где можно было заказать одежду по своему вкусу. Но спрос все равно превышал предложение, потому-то и правили бал такие, как этот Майк.

Я открыл кошелек, пересчитал наличность. Темно-фиолетовый четвертной, два красных червонца, зеленая трешка и еще несколько «рваных». Буквально впритык. Еще на дне звенели монеты разного номинала, но их можно было не считать. До зарплаты еще оставалось несколько дней, так что протянуть можно.

— Если интересует, могу шапку вязаную предложить, — блондин включил деловую жилку. — Если группу «Зе Манкис» знаете, там один из участников в такой ходил. Зеленая с помпоном.

— Нет, спасибо, — я покачал головой. — С помпоном я уже не так презентабельно буду выглядеть.

— Тогда вот эту возьмите, — нашелся Майк и достал из бардачку вязаную шапочку с козырьком. — Американская джип-кэп.

Я посмотрел на головной убор в руках фарцовщика. Приятная оливково-серая шапочка с коротким мягким козырьком и манжетой, которую можно опустить на уши. Сразу вспомнился один из героев моих интервью — реконструктор из Твери, который участвовал в постановочных боях по истории Второй мировой. Обычно такие люди переодеваются в советских солдат или солдат вермахта. А вот те, кто «косплеил» союзников, британцев или американцев, было не так много. Мой собеседник как раз оказался из тех редких реконструкторов и хвастался мне точно такой же «джип-кэп», то есть шапочкой для езды на джипе.

— Как у Радара О’Рейли! — улыбался парень, любитель американской армейской истории и абсолютно неизвестных у нас фильмов. — В сериале «Mash»[1]!

Я ни разу не слышал ни о таком сериале, ни о парне с именем, звучащим как название прибора. Но мне запомнилось, что реконструктор купил эту шапочку у какого-то парня с тверского журфака. Тот ковырялся в старых вещах давно умершего родственника из Любгорода, о котором его семья недавно узнала, и нашел ее. И тут меня словно бы молнией ударило.

Того парня я знал лично, мы с ним учились на одном потоке. Фамилия его была Кашеваров, он еще рассказывал, что его двоюродный дед возглавлял районку, когда сам он еще ползал в подгузниках. Получается, это та самая шапка? Только вот как она должна была оказаться у моего реципиента, если он, по идее, умер? А еще, судя по всему, у меня, то есть Кашеварова, где-то есть брат или сестра. Ничего не понимаю, но эту «джип-кепку» я должен купить! Единственный вопрос: на что?

— Четвертной сверху, и она ваша, — расщедрился Майк.

— Хорошая шапочка, но у меня больше нет денег, — признался я. — Можно в долг?

— Такое только постоянным клиентам, — разочарованно покачал головой фарцовщик.

— Майк, под мое честное слово! — выпалил Сашка Леутин.

— Ты мне еще с прошлого раза не все вернул, — ухмыльнулся блондин. Неприятный тип.

— Ладно, — помолчав немного, решился музыкант. — Если что, «Пинк Флойдов» моих заберешь. Они явно дороже, чем весь мой долг.

— Саша, не стоит, — я покачал головой.

— Стоит, Евгений Семенович, — твердо сказал Леутин. — Вы меня тогда от спортсменов спасли, а потом еще и группе помогли. Теперь моя очередь.

— Спасибо, — просто сказал я, понимая, что отказывать уже будет невежливо. Да и кепку эту мне еще сильнее захотелось приобрести, почувствовав в ней некую загадку. Оказывается, в памяти моего реципиента еще много интересного и неизведанного.

— Договорились, — снова хмыкнул фарцовщик. — Забирайте кепку, уважаемый. С вас полтинник, а четвертной через Сашку передадите.

— Обязательно передам, — сухо ответил я. — Держите.

Блондин деловито пересчитал купюры, удовлетворенно кивнул и протянул мне псевдо-американские джинсы, пошитые на Калининской фабрике, и вязаную американскую кепку.

От складов нам с Леутиным пришлось идти пешком. Фарцовщик нас подвозить не собирался, да и мы, честно говоря, не особо стремились. Добрались до автобусной остановки, вместе доехали до центра, а там каждый из нас пересел на свой маршрут. Время катастрофически поджимало, и я, понимая, что не успеваю доехать до дома, отправился сразу к дому культуры. Джинсы я держал в руках, и периодически ловил на себе в автобусе внимательные взгляды. Кто-то смотрел на мою обновку осуждающе, как строгая бабушка в старомодном пальто, другие, напротив, с интересом и легкой завистью — как стайка студентов.

Сойдя на остановке, я помчался сразу в ДК, чтобы там переоблачиться. Сумки, вот, правда, никакой нет, придется штаны комкать и прятать во внутренний карман пальто. Приветливо улыбнувшись вахтеру, я направился сразу к мужскому туалету, где заперся в кабинке и, опасно балансируя на ограниченном пространстве, переоделся в джинсы. Подошли они, надо сказать, идеально — глаз у фарцовщика оказался наметанным. Вот теперь можно с достоинством идти встречать Аглаю.