Глава клана (СИ) - Страница 55

Приоткрыв один глаз, а затем второй, я широко зевнул и с некоторым удивлением посмотрел на трёх женщин. Русую, красноволосую и беловолосую, что оживлённо беседовали неподалёку от нас. Собственно, можно было даже не гадать — последние две оказались кем-то из Ефимовых и Светловых, а вот представительницу своего клана я сразу узнал. Она была одной из наших «Защитниц», вот только имени я ещё не запомнил.

Находились мы в одной из комнат, примыкавших к временно развёрнутому жандармами госпиталю. Собственно, это было сейчас единственное нормально отапливаемое помещение во всём комплексе, служившее его прежним хозяевам то ли бальной, то ли обеденной залой. Централизованное отопление в районе после начала бунта приказало долго жить, а туда командование понапихало переносных печек. Как работавших на живице, так и обычных буржуек, реквизированных, судя по всему, из соседних домов.

По таким вот соседним с той залой комнаткам непонятного назначения, потому как за исключением нескольких шкафов в них больше ничего не было, даже стола или каких-нибудь диванчиков. Именно в них и расходились на ночлег мобилизованные студенты чародейских Академий в соответствии со своими предпочтениями, более-менее удобно устраиваясь у тёплой стены. Так кто-то, например, стеснялся спать в компании противоположенного пола, а другие, как мы, предпочитали компанию одногруппников. Так что Нина притулилась в уголке рядом со мной и быстро уснула, затем к нам подсела Машка, а когда усталость взяла своё, и я уже засыпал, пожаловала Светлова, пристроившись под бочок к Сердцезаровой.

Естественно, моё пробуждение не осталось незамеченным. Получив парочку ехидных комментариев на тему хитрого жучары, окопавшегося в цветнике, я с успевшими проснуться девочками был обрадован тем, что халява, как и приключения, закончились и нам пора возвращаться в Академию!

Ну, это, конечно, я, немного недовольный спросонья, так интерпретировал, а вообще, дамы прибыли сюда, чтобы отконвоировать нас прямиком в новый особняк Бажовых. А такой представительной компанией в первую очередь для того, чтобы ни у кого не возникло даже тени желания припахать нас четверых к добровольно-насильственной службе на благо Полиса вплоть до окончания всей этой катавасии с бунтом и прорывом Титана.

А всё дело в том, что чинуши из Княжеского Стола, очухавшись, подсуетились и ночью «Княжим словом», пользуясь так называемым «Правом смутного времени», протолкнули в обход Совета Кланов эдикт, позволяющий командованию сил правопорядка переквалифицировать мобилизованных студентов в команды «Крысоловов». А это та ещё задница, потому как подчинены они непосредственно Княжескому Столу, и, когда они решат, тогда подобные команды и смогут освободиться от обязаловки. А ещё, так как мы «не обученные» и не «квалифицированные», то и оплата наших трудов по закону не предполагается.

Анечка, а именно так звали эту «Защитницу» Бажову, объяснила, что нашёлся среди чиновников умник, усмотревший правовую коллизию, из-за которой кланы даже пикнуть в ответ на подобную инициативу не могут. Их тут же ткнут носом в положение древнего договора, заключённого при создании Новой Москвы. Да ещё и спросят: «А уж не вредители ли вы, господа?» Тем более что Князь подмахнул документ не глядя!

Всё дело в правовой коллизии, получившейся из-за того, что нас, студентов, вполне легально, решением оперативного штаба, в который входили представители всех кланов, бросили на усиление жандармерии. Просто некого тогда было, а вот теперь кто-то хитрый с нечистой мохнатой пятернёй задумал таким образом то ли сэкономить бюджетные деньги, то ли, что скорее всего, потуже набить свой кармашек за наш счёт.

Мобилизовали нас по одному древнему закону, вследствие которого: «Именующий себя Чародеем обязан Дом свой и людишек от чудовищ диких защищать, живота не жалея!» А финт ушами провернули, основываясь на «Праве Смутного Времени», где неважно, одарённый ты или нет, но: «…Коли встал под Княжьи знамёна, Москву защищая, — будь рад принять любое его слово и дело! Чти волю его как завет Отца, коли ты сермяжный сын, и повинуйся ему как Главе своему, коли ты сын чародейский!»

Вот только… кланы вообще-то тоже не пальцем деланы, чтобы их так вот разводили. Не понравился такой ход конём не только противникам лидера Москвы, но и его сторонникам. Отдельно, по словам Анечки, шла Ольга Васильевна, которая несколько часов назад на спешно собранном совете, куда был призван её брат, а от нас присутствовал Демьян, буквально окунула Князя головой прямиком в выгребную яму. При этом не дав ни единого повода обвинить её в непочтительности.

Выход же из сложившейся ситуации нашли в том же законе. Благо не только простецы, зажравшиеся на высоких должностях в Княжеском Столе, обладают хитростью и пониманием глубин крючкотворства. По тому же закону ничто не препятствует забрать «…дитя клановое, по глупости заигравшееся и всей ответственности своей не понимающее» из-под подчинения Князя. Причём, это вообще-то жуть как позорно, но не в том случае, когда явление массовое и вообще вынужденная мера.

Впрочем, чинушьё в Кремле, плетущее интриги, — это одно, а усталый комендант опорной базы, умудрённый сединами жандарм, — совершенно другое. Мужик не только «препятствовать» не стал и даже из-за Сердцезаровой не сцепился, а наоборот, решительно поблагодарил нас за помощь, а особенно покрасневшую Машеньку. Ведь она, как и её друзья, и подруги по Сеченовке не просто бегали по крышам, воюя с бунтовщиками. Они за прошедшие сутки своими силами и знаниями спасали и жизни, и судьбы многих его людей!

Простеца-хирурга, каким бы опытным и признанным специалистом он ни был, трудно сравнить в эффективности с той же первокурсницей-чаровником, хоть он и многому мог бы её обучить. Вот только арсеналы у них разные. А буквально на глазах залеченные раны, многие из которых обычных людей могли бы если и не сделать калекой или в результате убить, то сильно осложнить дальнейшую службу… вызывали у служивых людей неподдельное уважение к этим девочкам и ещё безусым мальчикам, самоотверженно работавшим в госпитале.

А уже в машине, фырчащем крутом паровике клана Ефимовых, за руль которого села красноволосая Юлия, вдруг выяснилось, что трофейную руку Маша решила вчера с конвоем не отправлять! То ли предчувствие какое было, то ли люди не понравились, то ли после атаки наших чародеев поверила, что завтра нас заберут — сама объяснить не смогла. Но факт в том, что оторванная мной культяпка оказалась в нашем паромобиле.

Кому же её отдать в итоге даже споров не возникло. Везти следовало Ольге Васильевне, мало того что она специалист, она ещё и Кня’жина, а лично для меня ещё и человек, которому можно доверять. Уж больно это какой-то непонятный бунт был. Правы оказались те, кто говорил о странностях. К тому же после Совета, прошедшего этим утром, многие, как я понял, прониклись к блондинке симпатией.

Однако по прибытии в особняк меня вдруг резко пробрало, стоило только вылезти из салона. Не ожидал я, что за короткий срок так к кому-то привяжусь. Аж слёзы из глаз потекли, а ещё мгновение спустя я крепко обнял стоявшую в дверях и улыбавшуюся одноглазую женщину с загипсованной и подвешенной на бинтах через шею правой рукой.

— Марфа! Марфа Александровна! Я так… Так рад! — выпалил я на одном дыхании.

— Ух… Ну ты медвежуть! Отпусти уже! — пискнула она, явно не ожидая подобной реакции. — Больно ж! Опять кости переломаешь!

Как бы ни было велико желание поговорить с тёткой Марфой, с Ольгой Васильевной или хотя бы с Демьяном. Просто отдохнуть и послушать рассказы остальных Бажовых, а так же представителей других кланов находящихся на территории особняка, однако всё это пришлось отложить до вечера. Узнали разве что, что без потерь, к сожалению, не обошлось и если у Бажовых и Светловых, бойцы отделались относительно лёгкими ранениями, в Сердцезаровы в битву вообще особо не лезли, то вот у Ефимовых погиб один из членов побочной ветви.