Герой нашего времени.ru - Страница 13

— Андрей, срочное задание — собирайся, живо!

Ващенка поднялся без лишних вопросов.

— Серёга Чамов летает в ночь… Фархеев, до утра остаёшься за меня, — бросил Иванов старшему лётчику.

— Вылет, командир? — забеспокоился Мельничук.

— Нет, Ваня, ты отдыхай. — Иванов осмотрел звено. — Мужики, чтоб без меня здесь не шалить!

— Ясно, командир. Всё будет нормально, — отозвались сразу несколько голосов.

Не сразу Иванову удалось добиться такой сплочённости и понимания в звене: пришлось провести немало общих и индивидуальных бесед, послеполётных разборов и много совместных вылетов, — прежде чем сложился дружный, понимающий командира с полуслова коллектив. Но теперь Иванов был в своих ребятах уверен.

На «поклон» к командиру эскадрильи пошли вместе с Ковалёвым и бутылкой водки. Комэск — боевой лётчик, прошедший Афган, и настоящий мужик, — понял всё с первых слов.

— Сходить по бабам — святое дело. Но чтоб утром оба сидели в столовой как стёклышки! Ясно?

— Ясно, командир. Не подведём, — заверил Иванов.

— Подведёте, — больше не пойдёте. А ты, доктор, поменьше им наливай — завтра летать! — по-отечески напутствовал командир.

— Не больше, чем себе, — приложив руку к сердцу, серьёзно пообещал Ковалёв.

Давно не новая зелёная санитарная «буханка» с красными крестами по бортам, урча мотором, неторопливо ехала по сумеречным улицам вечернего Моздока. Эту часть города Иванов видел только с высоты полёта, поэтому, сидя в пассажирской кабине на раскачивающихся брезентовых носилках, с интересом смотрел в окно. Минут через десять «санитарка» въехала на окраину и, свернув на боковую улицу, остановилась. Вслед за Ковалёвым из машины вышли Иванов и Ващенка. «Сейчас я увижу Наташу!» — в радостном предчувствии стучало сердце Иванова.

— Прошу! — Ковалёв, по-хозяйски открыл калитку. Перед ними за невысоким деревянным забором стоял небольшой дом, аккуратно сложенный из белого кирпича. Дом как дом — ничего особенного, такой же, как и большинство на улице. Неширокий дворик перед ним удивлял чистотой, из-за дальнего угла была видна часть ухоженного огорода. Ковалёв уверенно шёл впереди, всем своим видом давая понять, что он здесь не впервые.

— Три девчонки тут снимают полдома. А в доме всего две большие комнаты и кухня, — тоном всезнающего гида пояснил Михаил.

В глубине двора их встретила пожилая русская женщина в стареньком, но аккуратном халате, видимо, хозяйка. Ковалёв любезно с ней раскланялся, и она ему улыбнулась радушно, как старому знакомому. С Ивановым и Ващенкой женщина просто поздоровалась.

— Умеешь ты женщин привораживать, ловелас! — понизив голос и пряча улыбку, прошептал Иванов в ухо Ковалёву на крыльце.

— Я — обаятельный, — оскалился тот.

Просторная светлая кухня выглядела уютной. Во всём чувствовалась заботливая женская рука. Слева от входа, возле окна под белой скатертью стоял прямоугольный обеденный стол. За столом сидели две незнакомые Иванову симпатичные девушки в зелёных камуфляжах. У дальней стены, возле побеленной русской печки в пол-оборота к двери стояла Наташа. Она доставала из кухонного шкафчика посуду. Девушка повернулась навстречу гостям, и, как показалось Иванову, совсем не удивилась его приходу: видимо, Иванова здесь ждали. На ней, как и на остальных, была привычная камуфлированная форма.

Ковалёв не стал терять напрасно время:

— Девушки, знакомьтесь — это мои братья. А вы, мужики, знакомьтесь — это мои сёстры! — весело объявил он. — А пока вы тут все перезнакомитесь, я отгоню машину в госпиталь и через минуточек тридцать-сорок буду прямо здесь, как огурчик. Замётано? Можете даже начать без меня — не обижусь. Но вот кончать без меня попрошу не начинать!

Выпалив это и не дав никому опомниться, Ковалёв исчез за дверью. Как всегда, он был в своём репертуаре. Часто тех, кто не знал Ковалёва, на первых порах он шокировал своими шуточками. Но многочисленные друзья давно привыкли к Мишиной оригинальности и частенько в компаниях даже провоцировали его на нечто подобное. И всегда из Мишкиных уст выдавалось что-то новенькое, потому что Ковалёв редко повторялся. Такой он имел природный дар.

Иванову с Ващенкой ничего не оставалось, как представиться первыми. Это сняло значительную часть напряжения, повисшего в воздухе после последней Мишкиной фразы.

— Ирина, — улыбнулась миловидная девушка, сидящая за столом ближе к выходу.

— Марина, — тоже с улыбкой назвалась другая.

— Ну, а со мной вы уже знакомы, — произнесла красивым низким голосом Наташа, подходя к столу. — Проходите, мальчики, не стойте там, как сироты. Мы днём не кусаемся.

Девчонки прыснули со смеху. Обстановка почти разрядилась, и Иванов с Ващенкой смело прошли к столу и уселись рядом на свободные стулья. Нескромный по военному времени, аппетитно накрытый стол ожидал начала банкета. В середине расставленных в особом порядке блюд возвышались две запотевшие бутылки русской водки. От всего этого веяло таким домашним теплом и уютом, что Иванов, не сдержавшись, вздохнул:

— Хорошо у вас. Уютно.

— Как мне нравятся уютные женщины! — шутя воскликнул Ващенка.

— Ну, так и дружите с нами! — улыбнулась Ирина, сдвигая шторки на окне.

— А теперь, мальчики, посидите, пожалуйста, одни. Мы переоденемся, — объявила Марина, и девчонки дружно направились к двери, которая вела в одну из внутренних комнат.

— Погодите, девчата, может быть, мы с Андреем пока смотаемся до магазина и обратно? — предложил Иванов. — А то заявились с пустыми руками. Ничего не нужно купить?

— Нет-нет, у нас всё есть! — запротестовали девушки и, одарив лётчиков тремя очаровательными улыбками, скрылись за дверью.

— Ничего не понимаю, — выразил своё удивление Ващенка, — по какому поводу банкет, командир?

— Сам не пойму. Может, у кого-то праздник? — предположил Иванов. Честно говоря, ему было всё равно, по какому поводу их пригласили, главное — он увидел Наташу.

— А мы без подарка. Неприглядная ситуация, — продолжал рассуждать Ващенка.

— Андрюха, ты ещё Ковалева не знаешь: с ним свяжешься — жди сюрпризов! И не всегда приятных.

Не то чтобы Иванова сильно беспокоило, что они попали в гости к трём очаровательным девушкам без подарков, — подарки можно принести и потом, — но сейчас с пустыми руками он чувствовал себя как-то неуверенно, не по-мужски. Но прежде, чем бежать в ближайший магазин, необходимо было решить: зачем?

Тут на кухню вошла та самая седая женщина, что встретилась лётчикам на улице. У Иванова появился шанс прояснить ситуацию.

— Неплохой у Вас домик, — обратился он к хозяйке.

— Только холодно зимой. Когда ветер дует — сквозит по полу. Утеплять да ремонтировать надо, — пожаловалась пожилая женщина, присаживаясь на стул возле стола.

— А Вы одна? — участливо поинтересовался Иванов.

— Теперь одна, — вздохнула хозяйка. — Мужа моего убили два года назад в день получки, когда домой шёл. Хороший был, работящий. Почти не пил. Сорок два года мы с ним прожили. Так и не нашли кто.

— А дети у Вас есть?

— Было два сыночка, — хозяйка снова вздохнула. — Старшенький в Тереке утонул. Уже пятнадцать лет прошло. Говорят — выпимши купался. А младшенький живёт на Урале. У него там семья. Когда в армии служил, там со своей будущей женой познакомился. Они здесь редко бывают, а теперь уж, наверное, совсем не приедут. А я один раз ездила туда к ним ещё со своим стариком — на свадьбу. Мне не понравилось: грязно живут, чёрное всё кругом, и заборы тоже чёрные и высокие — ничего за ними не видно. Вроде бы, в основном, русские живут, а, видимо, плохо относятся к друг другу. И пьют сильно.

— А где сейчас в России не пьют? — в тон ей произнёс Иванов.

— Тоже верно, — согласилась хозяйка.

— А как Вас по имени-отчеству? — поинтересовался Иванов.

— Анна Семёновна.

— А я Александр, он — Андрей, — представил Иванов молчавшего Ващенку. — Да, Анна Семёновна, где сейчас не пьют? Вот мы: бывает, что если после иного трудного полета на спецзадание не выпьем, то на следующий день нервы уже ни к чёрту. А летать надо.