Герои Брестской крепости - Страница 50

Знамя, найденное Р. К. Семенюком, было передано Музею обороны Брестской крепости, где оно теперь хранится.

Но это не единственное боевое знамя, зарытое в крепости.

О знамени 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона сообщает бывший лейтенант-артиллерист Василий Чесноков из Орла.

«Второго июля, — пишет он, — начальник штаба 98-го артиллерийского дивизиона Акимочкин, комбат Каганович и я собрали все секретные документы и знамя и зарыли в крепости в подвале. Через несколько часов начальник штаба погиб от осколка гранаты, я был ранен, а документы и знамя, вероятно, еще лежат там».

О боевом знамени 44-го стрелкового полка, которым командовал майор Гаврилов, пишет бывший курсант полковой школы, сейчас каменщик из Кузбасса Темирян Зинатов.

«Когда наш штаб горел, — пишет он, — мы из огня — Амосов, Гущин и я — вытащили полковое знамя и спрятали под кухней столовой 44-го полка в подвале. Сохранилось или нет это знамя, я не знаю, так как прошло уже много времени».

Об этом же самом знамени сообщает защитник крепости, бывший сержант Анатолий Корж из Краснодара. Летом 1956 года он прислал большое письмо, обращаясь к участникам обороны, которые в это время были в Москве.

«Помню товарищей Семененко и Виноградова, — пишет он, — их боевой приказ по гарнизону, нашу попытку прорваться через Мухавец, когда мы, соединенные одной волей к победе, пошли открыто на пулеметный огонь врага. Славная старая крепость на века сохранит память о лучших качествах советских людей, о коллективном героизме, о великой силе советского патриотизма.

Я считаю, что не ошибаюсь, когда думаю, что еще тогда, в самом начале войны, в ее первые часы, там, под стенами Брестской крепости, были разрушены мечты и надежды немецкой армии на скорую и легкую победу.

Уважаемый Петр Михайлович, — обращается Корж к Гаврилову, — надеюсь, Вы побываете в крепости. Я жалею, что не могу точно воспроизвести в памяти план всей крепости, но я хорошо помню, что в подвале под столовой рядового состава нашего 44-го полка, у стены, обращенной к Мухавцу, мы зарыли наше полковое знамя.

Дорогой Петр Михайлович, мы с Вами не только однополчане, но и волею судьбы земляки. И поэтому жду Вашего возвращения в Краснодар, чтобы посетить Вас, нашего батьку, как мы Вас раньше называли, простите за прошлое, даже без звания. Целую вас всех, мои дорогие товарищи! До радостных встреч! С приветом Анатолий Иванович Корж, бывший старший сержант, командир химического взвода, ныне мастер-технолог».

Есть сведения и о других боевых знаменах частей, зарытых и замурованных в крепости. Как я уже говорил, скоро начнутся поиски этих знамен и наши музеи пополнятся новыми реликвиями боевой славы героев легендарной Брестской обороны.

Бывшие защитники крепости, присылая свои подробные воспоминания, проливают свет на многие до тех пор неясные обстоятельства героической борьбы гарнизона. Все шире и яснее становится картина этой борьбы, и подвиг героев Брестской крепости встает перед нами во всем своем величии.

На отзываются не только те, кто дрался с врагом непосредственно на крепостной территории. За последнее время много интереснейших фактов сообщили люди, которые в первые дни войны сражались в самом города Бресте и его окрестностях.

Из письма пенсионера и майора в отставке С. Л. Ушенина из Киева я впервые узнал некоторые подробности упорного боя, который шел почти весь день 22 июня 1941 года у здания Брестского областного военкомата.

О том, что здесь в течение многих часов продолжалась борьба, я слышал уже от некоторых жителей Бреста, но обстоятельства ее долго оставались неизвестными.

С. Л. Ушенин, будучи брестским райвоенкомом, принимал участие в этой борьбе, которая происходила под руководством областного военного комиссара майора Стафеева. Несколько десятков командиров, партийных и советских работников города вместе со своими женами и детьми забаррикадировались в здании облвоенкомата и, вооружившись, огнем отражали натиск гитлеровских автоматчиков, ворвавшихся в Брест. Противник осадил этот дом, непрерывно обстреливая окна, забрасывая их гранатами, но осажденные стойко держались.

Только вечером противнику удалось сломить упорство этой горсточки людей и ворваться в здание. При этом раненые, и в их числе майор Стафеев, были зверски убиты и лишь Ушенину и еще двум — трем командирам удалось пробиться через кольцо врага и бежать из города.

Еще более интересным было письмо жителя Ростова-на-Дону И. А. Игнатьева. Он помог мне разрешить одну загадку, над раскрытием которой я безуспешно бился в течение полутора лет.

Я уже говорил о вышедшей в Западной Германии книге известного гитлеровского диверсанта Отто Скорцени, где содержалось краткое упоминание о боях за Брестскую крепость. В нескольких словах сказав об упорстве крепостного гарнизона, Скорцени писал дальше следующее:

«То же самое было в районе Брестского вокзала. Там войска противника сосредоточились в глубоких вокзальных подвалах и отказывались сдаваться. Как я узнал позже, пришлось затопить подвалы, так как оказались неудачными все другие попытки взять вокзал».

Так, из этих строк, написанных врагом, я узнал о том, что не только в крепости, но и на Брестском вокзале происходила упорная и, видимо, долгая борьба.

Продолжительное время мои попытки разузнать подробнее о событиях на вокзале не приводили ни к чему. В 1955 году, будучи в Бресте, я встретился со старшим диспетчером железнодорожного узла А. П. Шиховым работавшим здесь на станции и до войны. Оказалось, что он пробыл восемь дней в подвалах вокзала и был свидетелем этой упорной обороны. Он рассказал, что во главе защитников вокзала была группа наших бойцов, которыми командовал какой-то старшина. А. П. Шихов не помнил никаких фамилий и говорил, будто бы все эти люди, сражавшиеся в подвалах, — погибли. Некоторые подробности боев я узнал от него, но все же оборона вокзала по-прежнему оставалась «белым пятном». Только теперь, благодаря письму ростовчанина И. А. Игнатьева, многое в этом «белом пятне» проясняется и картина боев за вокзал рисуется так, как она описана кратко в первой части этой книги.

Позднее, когда я рассказал по радио о защите Брестского вокзала, отозвались и некоторые другие участники этой беспримерной обороны. В 1957 году, будучи в Брестской крепости, я встретился с одним из них — ныне капитаном буксирного теплохода Днепро-Бугского речного пароходства Николаем Ломакиным, живущим сейчас в городе Пинске. Он рассказал мне ряд новых подробностей борьбы за вокзал. Кстати, Ломакин и другие писавшие мне впоследствии защитники вокзала помогли исправить одну существенную ошибку, допущенную Игнатьевым. Игнатьев считал, что фамилия старшины, командовавшего обороной в вокзальных подвалах была Басов. На самом же деле это был Павел Баснев, старшина-сверхсрочник, уроженец Ивановской области. Оказалось, что, кроме Баснева, в этих подвалах были и другие командиры, фамилии которых, к сожалению, не помнит ни один из защитников вокзала. Удалось также установить, что Баснев с несколькими бойцами сумел прорваться сквозь кольцо врагов, блокировавших вокзал, но затем, пробираясь по тылам гитлеровцев к фронту, они потеряли друг друга из виду и Баснев, судя по всему, погиб позднее. Его семья, с которой мне теперь довелось установить связь, живет по-прежнему в Ивановской области. От нее я получил некоторые сведения о Павле Басневе.

Борцы вражеского тыла

Много писем сейчас присылают мне бывшие советские военнопленные, прошедшие через все испытания гитлеровских концлагерей. Они сообщают о замечательных подвигах наших людей там, в фашистской неволе, об их несгибаемой воле к борьбе, об их мужестве и самоотверженности, об их вере в грядущую победу.

О славном советском патриоте генерал-лейтенанте Дмитрии Карбышеве, который был зверски замучен гитлеровцами в лагере, пишет участник обороны крепости Александр Санин. Санин был близко знаком с Карбышевым, будучи в гитлеровском лагере Хаммельсбург, и он сообщает много интересных фактов о поведении этого замечательного советского генерала.