Герои 1812 года - Страница 15

Иногда, когда казакам угрожала опасность, они пускали своих лошадей в быструю реку и, уцепившись за их хвосты, удачно переправлялись на другой берег.

Особенно враждовали казаки с азовцами, которые находились от них в пятидесяти верстах. Часто даже личные ссоры между ними превращались в войны. «Дело наше казачье не великое, — говорили донцы. — Случится которому казаку поехать Доном за сеном или за дровами и азовцы успеют его схватить — нам ли это простить? Мы поймаем у них двух, трех, и война возгорится; после сошлемся, помиримся и пленных на обе стороны возвратим». Вдвойне казаки мстили за личные оскорбления. «Не дозволим никому оскорблять себя, — говорили они. — Эти неверные вздумали ругаться над нами: поймав на промыслах казаков, остригают у них бороды и усы».

Многие старые вояки, потеряв силу в морских и сухопутных походах, уходили в монастыри. Здесь они могли спокойно прожить остаток своих лет, а порой и дней.

О походах донцов слагались многочисленные песни и легенды. В свободное время, собравшись на станичной площади, старые казаки рассказывали молодым о своих лихих делах, о подвигах отцов и дедов. Любили казаки, в том числе и Иван Федорович, приходить на Преображенское кладбище, где под мраморными и гранитными плитами покоились герои Дона, прославившиеся в многочисленных войнах за родную землю.

Собираясь на могилах умерших и погибших, казаки выпивали крепкого меда и заунывно пели:

И заканчивали песню восклицанием: «Да заслужили наши казаки славу вечную!»

Казачата воспитывались на подвигах предков и воспоминаниях отцов, на родных песнях. Подрастающие донцы обретали навыки различных ремесел, часто выезжали на рыбалку, участвовали в военных играх и забавах.

Так жил и Матвей.

Но юный казак все время стремился на военную службу. И такой случай вскоре представился.

14 октября 1768 года началась русско-турецкая война. Россия по-прежнему решала черноморскую проблему. Освоению южнорусских степей препятствовала почти не прекращающаяся турецкая агрессия. Черноморский вопрос мог решиться либо присоединением Крыма к России, либо предоставлением Крымскому ханству независимости от Турции. Пользуясь широкой поддержкой Франции, Турция становилась все более агрессивной.

Зимой 1769 года татарская конница совершила опустошительный набег на Украину и Нижний Дон. Для борьбы с ней были образованы две русские армии, в которых находились около десяти тысяч донских казаков.

Незадолго до объявления войны Иван Федорович Платов, тогда уже войсковой старшина, оставив за себя дома старшего, Матвея, поехал с Донским полком вначале на Бердянскую линию, а потом в Санкт-Петербург.

С началом военных действий в Крыму Матвей, в свою очередь, оставил хозяйство на попечение приказчиков и на собственной лошади отправился в действующую армию. Перед отъездом он взял горсть родной земли, спрятал ее в узелок и повесил на шею.

2-я русская армия под командованием В. М. Долгорукого, куда попал Матвей, с 1770 года вела успешные действия против турецко-татарских войск в Крыму. В ночь с 13 на 14 июня 1771 года есаул Платов участвовал в штурме и взятии Перекопа, особенно он проявил себя в сражении под Кинбурном. За отличие Матвей Иванович Платов был произведен в войсковые старшины и стал командиром полка. В это время ему было немногим более двадцати лет.

В кампании 1771 года русские войска одержали ряд крупных побед, что заставило турецкое командование запросить перемирие.

В марте 1773 года полк Платова был переброшен на Кубань. Там татарский хан Девлет Гирей-хан, Шабаз Гирей-калга, Муборек Гирей-нурадин со многими другими салтанами, беями и мурзами решили перебираться через Кубань на Дон. Татары двинулись в направлении ейского укрепления. В походе они узнали, что к ним приближается обоз мирных ногайцев, сопровождаемый казачьими полками Платова и Ларионова.

Вечером 2 апреля казаки и ногайцы остановились на ночлег. Перед сном к Платову подошел бывалый казак.

— Батюшка наш, Матвей Иванович, поговорить мне надо с тобой в чистом поле, наедине, — сказал он.

— Ну что ж, пойдем поговорим.

Платов и казак вышли далеко в поле.

— Матвей Иванович, приложи ухо к земле.

Платов перекрестился и припал к земле.

— Что слышишь, Матвей Иванович?

— Слышу какой-то шум, похожий на крик птиц.

— Да разве птица кричит в темную ночь? Она сидит смирно.

— Так что же это такое?

— А вот что: недалеко остановился неприятельский отряд и разложил огни, а на свет-то птица поднялась да кричит. По большому крику надо полагать, что огней много, а стало быть, много и бусурман. Поживешь, Матвей Иванович, довольно — узнаешь больше, — прибавил казак.

Быстро вернувшись в лагерь, Платов сразу же направил казаков в разведку. В полночь они прибыли в лагерь и сообщили, что отряд татар насчитывает около 20 тысяч.

Платов приказал полкам готовиться к обороне. Вскоре из повозок был сделан укрепленный лагерь.

Утром предсказания казака оправдались. Лишь только стало светать, татары двинулись на укрепленный лагерь. Вдали казаки увидели ханское знамя. Девлет-Гирей давал последние указания.

— Матвей Иванович, за подмогой бы надо послать, — сказал Ларионов.

— Подожди, я хочу перед сражением слово сказать своим молодцам. Братья мои, подходите поближе.

Платов вскочил на повозку и начал говорить:

— Друзья мои, вы видите сами, какая сила окружает нас. Нам нужно биться с этой силой и победить. Я вам скажу (это было любимое выражение Платова, и так он почти всегда начинал свою речь): не будем же мы русские, не будем донцы, если устрашимся проклятого врага. А вы два, — Платов указал на молодых казаков, — подойдите поближе ко мне.

Два казака тут же подошли к Матвею Ивановичу. Он приказал им пробиться к подполковнику Бухвостову, стоявшему на другой стороне реки Калалах, и известить его об их отчаянном положении.

С криком «Ура!» казаки поскакали в сторону многочисленного неприятеля.

Между тем татары, разбив высланную против них команду казаков, с криками «алла!» двинулись со всех сторон на укрепленный лагерь.

— Держитесь, друзья! Не посрамим землю русскую и нашего батюшку тихий Дон! Скоро подойдет подкрепление! — кричал Платов казакам.

Восемь атак отбили донцы. Силы были на исходе, казалось, противник вот-вот ворвется в казачий лагерь, а подкрепление все не подходило.

Ларионов предложил сдаться:

— Матвей Иванович, не лучше ли будет нам сдаться в плен? Посланные казаки, верно, убиты; люди приходят в отчаяние; треть лошадей уже пала, да и без подмоги нельзя нам ожидать спасения.

— Никогда, лучше умрем, нежели покроем стыдом и позором честь нашей земли! — воскликнул Матвей Иванович.

Тем временем один из казаков, посланный Платовым за подмогой, сумел-таки пробиться к Бухвостову, и он тотчас отрядил полк Уварова.

— Ребята, не робеть! Посмотрите вдаль, мне что-то мелькнуло в глазах. Уж не наши ли это? — крикнул Платов.

— Наши! Наши! — раздалось вокруг.

Казаки Уварова с ходу атаковали неприятеля.

Платов тоже двинул своих на татар. Подошедший полк Бухвостова довершил полный разгром противника.