Геополитические шахматы. Искусство побеждать без войны - Страница 10

Основная часть этой Сети невидима и неотличима от обычных законопослушных граждан, в поле зрения правоохранительной системы большая часть из них не попадает, но это и есть настоящая и главная часть Сети. Каждое звено этой Сети имеет определенные функции, выполняемые в мирное время обязанности. У большинства это вовлечение новых членов, сбор и обмен информацией, постоянная мобилизационная готовность, как к идеологическим/ (информационным) акциям подрывного характера, так и к выполнению функций по специализации: от диверсионно-террористических до финансово-материального и митингового сопровождения различного рода «революций».

Отличительной особенностью основной Сети является то, что в ней обычно нет засвеченных криминальных элементов, большинство членов новой Сети – хорошо оплачиваемые молодые люди, якобы руководствующиеся убеждениями. Каждого из них правильнее всего сравнить с разведчиком-нелегалом, внедренным в систему враждебного государства. Все «братья» в живой сети-цепочке и в виртуальной электронной Сети как бы все знают, но при этом связаны молчанием, и никто из них не знает всего. То есть действует та же система, что и в любом тайном сообществе, хорошо укорененном в структуру общества, где каждый привык к двойной жизни и двойной морали.

Большая часть Сети находится в спящем состоянии – это мобилизационный резерв иностранных спецслужб.

После поражения «ваххабитов» или, точнее, провала «арабского геополитического проекта» в 1999 году, изгнания их из Дагестана новый президент Путин взял курс на национальное единение и возрождение страны. Разгром в Дагестане, провал проекта «Ичкерия» – все это вместе деморализовало участников экстремистских вооруженных формирований, их идеи были во многом дискредитированы. Этим объясняется то, что большую часть людей, даже вовлеченных в новую Сеть, очень трудно заставить всерьез взяться за оружие. Остатки же старых банд частью легализовались в различных структурах при «родственниках», частью ушли инструкторами в подполье и в страны, занимающиеся подготовкой агентуры против России: их можно встретить в так называемых «исламских культурных центрах» Европы и США и, конечно, в лагерях по подготовке террористов. Наиболее маргинализировавшаяся, погрязшая в криминале часть бандитов остается на нелегальном или полулегальном положении, выполняя грязные платные заказы на устранение политиков, сотрудников правоохранительных органов и др. После выполнения таких заданий их, как правило, организованно «сливают» милиции, а уже она их «зачищает».

То есть большая часть того, что зачищается в настоящее время милицией, – остатки прежней структуры, отработанный материал для породивших их иностранных спецслужб и примкнувшие к ним из-за криминальных наклонностей молодые люди. Есть, к сожалению, и такая прослойка «ваххабитов» – по сути, это патологические убийцы, предатели, грабители, насильники, воры и др. В настоящее время многие из подобного людского отребья примыкают к экстремистским группам, даже переходят в ислам из других конфессий, потому что им кажется более удобным реализовывать свои преступные наклонности под прикрытием религиозной демагогии радикальных экстремистских лозунгов.

Одной из наиболее ярких фигур этого ряда был ныне покойный предатель Родины Литвиненко, который якобы перед смертью принял ислам. Ничего необычного в этом явлении нет, достаточно вспомнить историю гражданской войны: сколько банд, прикрываясь революционно-анархистскими лозунгами, грабили и убивали людей. Даже отразив внешнюю агрессию и разгромив белых, Советская власть еще долго была вынуждена бороться с бандами «анархистов» – на самом деле и тогда это было криминальное отребье, использовавшее псевдореволюционные лозунги для собственных целей.

Кроме всеобъемлющего, глобального проекта, существуют регионально привязанные «джихадистские» проекты для всех регионов и даже небольших анклавов с мусульманским населением. Активизация тех или иных проектов, как мы видим, зависит от политического заказа, и не всегда этот заказ напрямую связан с основным проектом. Запуск того или иного «джихадистского» проекта, скорее, свидетельствует о наличии некоего совпадения интересов США и НАТО с интересами стран-сателлитов в исламском мире. Такое совпадение интересов было какое-то время у США и афганских моджахедов – США не могли позволить СССР доминировать на столь важном в геополитическом плане направлении: руками моджахедов США захватили Афганистан и сделали его своим плацдармом в Азии.

Нарастание угрозы религиозно-политического экстремизма на Северном Кавказе также связано с регионально привязанным «джихадистским» геополитическим проектом. Руками мусульманского населения региона США пытаются разрубить для себя Кавказско-Каспийский нефтяной узел, при этом лицемерно прикрываясь идеями построения всемирного исламского халифата.

Теракты в США 11 сентября 2001 г. (кто бы ни был их реальным организатором) открыли эпоху «мятежевойны», наступление которой предсказал еще в начале 60-х гг. XX в. русский военный, ученый-эмигрант Евгений Месснер[38]. Он выявил принципиальные особенности этого явления, среди которых:

– отсутствие линии фронта и четких границ между противниками;

– превращение общественного сознания в основной объект воздействия;

– пространство войны становится четырехмерным (к трем традиционным добавляется информационно-психологическое измерение).

Однако Месснер был крайне скуп в описании методов борьбы с противником, избравшим стратегию «мятежевойны». Первыми попытку восполнить этот вакуум предприняли политики и военные США. Сентябрьские теракты заставили американцев активизировать эти усилия. Ответом на стратегию «мятежевойны» стала концепция «сетевого противоборства»[39].

Наибольшую угрозу в плане создания предпосылок для вмешательства извне и различных видов агрессии от информационно-идеологических и культурно-цивилизационных до военных представляют ушедшая в полуподполье террористическая сеть и пятая колонна агентов влияния региональных и мировых исторических антагонистов России в национальных республиках.

Борьба с террористической угрозой внутри страны предполагает создание сложной, хорошо координируемой, многоуровневой системы государственного масштаба, органично включающей в себя сетевое противоборство на информационном уровне, в которое осознанно вовлекается большая часть населения страны – гражданское общество. Совершенно победить политический терроризм невозможно. Пока существует антагонизм в самом обществе, интересы различных групп в нем будут сталкиваться, и время от времени эти столкновения будут выражаться в форме терроризма.

Поэтому надо сразу сказать о том, что мы говорим об одном виде политического терроризма, который порождается религиозным экстремизмом исламского толка и о все более примыкающем к нему в плане практического приложения этническом и региональном сепаратизме.

«Несмотря на некоторую стабилизацию социально-политической обстановки на Северном Кавказе, активность боевиков, по мнению многих аналитиков, не снизилась. «Удивляет сохранившаяся скоординированность действий террористов, их подготовка, конспирация и синхронность», – отмечает конфликтолог Арсен Мерзоев. Согласно заявлению командира батальона «Восток» Сулима Ямадаева, на которое обратили внимание зарубежные СМИ, на территории Российской Федерации, в труднодоступных горных районах Северного Кавказа, укрываются в настоящее время более тысячи боевиков, включая иностранных наемников. По мнению А. Мерзоева, они сохраняют преданность своему делу и невероятный фанатизм. В настоящее время готовятся новые ряды «борцов за веру», проникнутых идеями экстремизма, национальной и религиозной ненавистью. Всё большую тревогу у общественных и религиозных деятелей Северного Кавказа вызывают «миссионеры», настраивающие молодежь на джихад. О разлагающем влиянии на молодежь экстремистских религиозных организаций говорилось в октябре 2006 года на митинге под лозунгом «Нет – террору!», прошедшем в Нальчике.