Гений зла Гитлер - Страница 6

Государственный механизм, в котором служили люди, уверенные в хорошей пенсии, такой, например, какую получил Алоис Гитлер, был надежен. Хотя ехидный Р. Музиль и честил родную Австро-Венгрию «Каканией», ее бюрократия все-таки работала неплохо, и Адольф Гитлер, беспутный потомок честного государственного служащего, был найден в Мюнхене.

Повестка его очень напугала.

Уклонение от призыва – серьезное дело. Крупный штраф был, можно сказать, обеспечен, а в перспективе грозила и тюрьма, потому что для призывника пересечение границы без получения разрешения военного ведомства было делом подсудным.

Каким же образом Адольф Гитлер оказался в Мюнхене? Ну, тут-то все ясно – он достиг совершеннолетия, следовательно, должен был идти в армию – отсрочка предоставлялась только студентам. А служить категорически не хотелось – Гитлер рассматривал армию Австро-Венгрии как «нечистый Вавилон», где перемешаны все языки и народы.

К тому же подоспела и его доля наследства – по австрийским законам, не достигшие совершеннолетия сироты могли пользоваться только процентами с унаследованного капитала. Ну, капитал-то был очень невелик, всего две тысячи крон, половина которых шла младшей сестре Адольфа Пауле.

Тем не менее в стесненных обстоятельствах и тысяча крон – подарок судьбы.

Во всяком случае, в Мюнхене Адольф Гитлер смог снять себе комнату, которую ему сдало семейство портного Йозефа Поппа, и зажил себе жизнью вольного художника. Он делал всевозможные картины – как правило, копии открыток, на которых были изображены разные мюнхенские достопримечательности, продавал их и тем зарабатывал примерно сотню марок в месяц.

Много это или мало – зависит от точки зрения.

Именно сто марок в месяц зарабатывал поначалу Томас Манн в качестве штатного рецензента отдела прозы в мюнхенском журнале «Симплициссимус» – и считал это низшим порогом честной бедности.

Конечно, тут видна разница в точке отсчета.

Томас Манн был отпрыском хоть и разорившегося, но все-таки патрицианского бюргерского семейства, и ему не довелось хлебнуть жизни в ночлежках.

A Адольфу Гитлеру его сто марок казались началом истинного благополучия.

Только до тех пор, пока за него по запросу из Линца не взялась мюнхенская полиция…

Надо было немедленно что-то делать – и Гитлер срочно послал телеграмму в магистратуру Линца – он просил об отсрочке, а тем временем обратился в австрийский консулат в Мюнхене, ссылаясь на то, что 48 часов, которые ему дали на сборы, недостаточны, что у него нет денег на покупку билетов, что повестку ему вручили с задержкой, а задержка произошла из-за недогляда мюнхенской полиции, и что вообще-то он – студент. Изучает архитектуру.

В Линце просьбу об отсрочке отвергли, но вот в австрийском консулате к Гитлеру отнеслись с некоторой симпатией. В конце концов, для всякого консула помощь соотечественнику за границей – его прямое дело.

В общем, пообещали похлопотать.

Есть документ [1] – собственноручно написанное Гитлером письмо на трех с половиной страницах – в котором он объясняет причины своей неявки на призывную медкомиссию. Адольф Гитлер признает свою «ошибку» – он не зарегистрировался осенью 1909 года, как был обязан, но заявляет, что ошибка была исправлена в феврале 1910-го и что после этого он ничего от властей не слышал.

Эта «объяснительная записка» возымела действие. Сотрудники консулата договорились с властями Линца о снятии с Гитлера штрафа, помогли с деньгами и отправили в Австрию – и не в Линц, а поближе, в Зальцбург, куда он и прибыл 5 февраля 1914 года. Комиссия нашла Адольфа Гитлера «слишком слабым» и даровала ему отпущение – и от уклонения от призыва, и от самого призыва тоже [2].

Нечего и говорить, что он был безмерно счастлив.

И в таком счастливом настроении Адольф Гитлер и пребывал с февраля вплоть до воскресенья, пришедшегося на 28 июля 1914 года. В этот день он узнал из газет сенсационную новость – наследник австрийского престола, эрцгерцог Франц Фердинанд, был застрелен в Сараево вместе со своей супругой.

Гитлер вспоминал впоследствии, что поначалу испугался – думал, что покушение было совершено германскими студентами. Вообще говоря, основания для такой гипотезы имелись – эрцгерцог Франц Фердинанд слыл сторонником компромисса с требованиями чехов о предоставлении им известной автономии. Но истинный виновник был схвачен и оказался сербским националистом Гаврилой Принципом. У Гитлера, как он говорит, с сердца просто камень упал.

Он полагал, что теперь война неизбежна – и не ошибся. Военные барабаны забили по всей Европе. Уже в начале августа 1914 года главные страны Европы, как говорил Ллойд Джордж, «провалились в кипящий котел». Адольф Гитлер не остался в стороне. Он не хотел служить в австрийской армии, но немедленно подал прошение королю Баварии [3] о зачислении его в армию. Как Гитлер утверждал потом, его прошение было удовлетворено уже на следующий день. Он был зачислен в так называемый «резервный полк Листа», который немедленно начал муштровать новобранцев. Времени на подготовку было мало – уже в октябре 1914 года «полк Листа» вступил в сражение.

Адольф Гитлер стал солдатом Рейха.

По мнению английского историка Иэна Кершоу, Гитлер был зачислен в баварский полк по ошибке. Во-первых, никакая бюрократическая машина не могла бы среагировать с такой скоростью, решив вопрос всего за один день. Во-вторых, как вообще можно зачислить в армию иностранца, не имеющего подданства Рейха и признанного австрийской медкомиссией негодным к военной службе?

Но как бы то ни было, в дикой суматохе августа 1914 года Адольф Гитлер был официально зачислен в 16-й Резервный Баварский полк. Полк был действительно резервный – чуть ли не весь его рядовой состав был набран среди студентов. Высшие учебные заведения автоматически давали право на отсрочку от призыва, но не во время войны.

29 августа 1914 года 16-й Резервный Баварский полк вступил в бой в Бельгии – ему было приказано атаковать позиции англичан. Через четыре дня из 3600 человек личного состава полка в строю осталось только 611 человек – все остальные были убиты или ранены.

Убит был полковник фон Лист, командир полка.

Понятно, что долго так продолжаться не могло. Наступление было приостановлено, войска зарылись в землю. Началась «траншейная война», сильно напоминавшая бесконечную осаду.

Потери снизились, но, конечно же, не прекратились.

Из роты, в которой служил рядовой Адольф Гитлер, к декабрю 1914 года уцелело 42 человека – из 250. Сам он был произведен в ефрейторы и представлен к награде – Железному кресту второй степени. С вновь поступающим пополнением он держался довольно холодно – Адольф Гитлер знал, что принадлежит к «первому набору», совсем другим людям. Они были героями, «цветом германского юношества».

Он знал, что был одним из них.

Много лет спустя ему бросали упрек в том, что он не был настоящим Frontkämpfer – «фронтовым бойцом» и что ему не надо было вылезать из окопа навстречу огню пулеметов. Адольф Гитлер был всего лишь Meldeganger – «посыльным».

Справедлив ли этот упрек?

Ну что сказать? Вот его послужной список за 1914 год:

«1 ноября 1914 года присвоено звание ефрейтора. 9 ноября переведен связным в штаб полка. С 25 ноября по 13 декабря участвовал в позиционной войне во Фландрии. 2 декабря 1914 года награжден Железным крестом второй степени».

С другой стороны, пулеметы до того места, где нес свою службу Адольф Гитлер, действительно не доставали – он был при штабе.

Позиция, доверенная 3-му батальону 16-го Резервного полка [4], была стандартной и соответствовала наставлениям германского Генштаба для Западного фронта: это была линия протяженностью примерно полтора километра вдоль фронта. За ней на расстоянии четырех километров в глубину располагалась вторая траншея, за которой еще на два километра назад помещалась третья.