Генерал-губернатор (СИ) - Страница 51

Судя по довольной роже, Свиньин зело радовался, что его миновала участь публичного лидера партии.

— И лицо внушительное, даже красивое, можно сказать, — притворно льстиво высказался Карпов. — Смотришь — и сразу доверяешь.

— Опять же, вы обладаете всеми нужными качествами, — добавил Трусевич. — Ум, знание законов и прочее…

— Нет, нет, и еще раз нет. Я? Бред какой-то…

Обсуждение получилось бурным, мне даже пришлось несколько раз вмешиваться, но по итогу Стерлигов все-таки сдался.

— Черт с вами… — недовольно буркнул он. — Уговорили. Но сразу предупреждаю, клоунады — не будет.

— Вы и так неформально занимаете должность главы нашей организации, — я поспешил успокоить Стерлигова. — Теперь будете исполнять ее официально. Никакой клоунады, все очень серьезно. Просто будьте самим собой. Итак, господа, предлагаю выпить по этому поводу…

— Придется корректировать легенду, — Свиньин ловко разлил по бокалам коньяк. — Прежде все строилось на вашей личности, Александр Христианович. А как будет сейчас?

Я ненадолго задумался.

— Почти все останется как было. Только мое явление… скажем, слегка задержится. Как Александр Любич, я появлюсь уже на Сахалине — с началом боевых действий. Чуть позже подробней обговорим этот момент. Господа — за вас!

Принятым решением я остался доволен — в самом деле, лучшего кандидата, чем Стерлигов на эту роль не найти. Умен, педантичен, отличный организатор, даже его внешность благородного героя, как нельзя кстати подходит для роли. Так тому и быть…

Несколько дней мне все-таки пришлось поумерить свой пыл и проторчать дома, но потом, путем отъявленной лести и шантажа, я все-таки добился послабления в режиме и снова с головой окунулся в работу.

Процесс имплементации договора продвигался не особо быстро, впрочем, такие дела и не делаются в один момент. Реакция общества на будущее соглашение оказалось на удивление терпимым, хотя и без негатива тоже не обошлось — куда уж тут без гребанного квасного патриотизма. Но после запущенной в прессе массовой разъяснительной компании, с подробным освещением всех выгод для России общая тенденция сменилась на сугубо положительную.

Как я и ожидал, Североамериканские Соединенные Штаты всецело поддержали будущую сделку. Британия и Франция тоже приветствовали, но более сдержанно. Япония довольно резко потребовала разъяснений условий сделки, но после получения оных, где особо подчеркивался полностью нейтральный статус острова и гарантия политического невмешательства России в его дела до самого окончания аренды — сменила свою реакцию на нейтральную.

А вот Германия и ее сателлиты — бурно клеймили соглашение и вполне по известным причинам. Как я уже говорил, намерения дойчей нагнуть Европу уже ни у кого не вызвали сомнений, дело шло семимильными шагами к новой войне, а снижение градуса напряжения на Дальнем Востоке, позволяло Российской империи, вновь стать мощным противовесом в европейский чаяниях кайзера Фридрихуса.

Ну а я, пока решался вопрос с договором, в меру своих скромных сил, делал все, чтобы германцы обломали себе зубы в будущей войне. Конечно, о своих коммерческих интересах тоже не забывал.

— Я!

— Нет, я хочу!!!

— Я первая!!!

Княжны подняли веселый гам, но после строгого взгляда матери, тут же замолчали и даже выстроились в ряд по ранжиру. Цесаревич Алексей с превосходством усмехнулся, но тоже живо состроил на мордашке серьезное выражение.

— Ваши высочества… — я исполнил придворный поклон по всем правилам политеса пятнадцатого веса. — Вместятся все, но право первой занять место принадлежит ее величеству.

После чего подал руку императрице.

Александра Федоровна величаво кивнула, приподняла юбки и довольно ловко влезла в кузов мотосаней. Следом за ней гуськом потянулись царевны. Наследника, к сильному его неудовольствию, к забаве не допустили, но я тишком пообещал ему особое развлечение.

Экземпляр представленный царской чете, был выполнен в самом комфортном пассажирском варианте, так что поместились все.

Закрыв дверку, я сам устроился на втором водительском сиденье.

Бородатый мужик за рулем вопросительно на меня посмотрел. Весь в коже, шлемофоне с шоферским очками-консервами, и измазанной маслом рожей, царь-император всероссийский сейчас напоминал собой обыкновенного шоферюгу.

Я ободряюще кивнул.

Взвыли мотор, все ускоряя ход, сани двинулись по аллее Царскосельского парка.

Николай все норовил полихачить, но я тактично сдерживал его, и мы благополучно совершили несколько кругов. Царица мать и дочери, не сдерживали своего восторга, у Александры Федоровны, как огня боявшейся громких звуков, даже не разболелась голова.

— Великолепно! — Николай тоже прямо лучился довольством. — Я вижу в этой машине большие перспективы. Мне доложили, что войсковые испытания тоже проходят с успехом, а значит, не будем задерживать принятие ваших саней на вооружение. Сколько вы сможете поставить в первой партии?

— Два десятка готовых к эксплуатации единиц в разведывательном варианте, ваше величество. И столько же комплектов для сборки. В дальнейшем, мы передадим технологию для производства на российских мощностях.

— Отлично! — бодро отрапортовал император. — Что у нас дальше, господин де Лавардан? Мне уже не терпится опробовать очередную вашу новинку.

— Проедем, ваше величество… — я показал на вторые мотосани, куда на турель Тайто и Лука устанавливали пулемет Мадсена. — Занимайте место стрелка, как раз по пути опробуете стрельбу в движении…

— Есть! — царь шутливо откозырял и живо побежал к саням.

Я удивленно покачал головой. Чудо, мать его ети, сущее чудо. Совсем преобразился мужик, почитай другим стал. Сам даже не знаю, как так случилось. Бодр и весел, активно интересуется новшествами, причем не только интересуется, а лично участвует в испытаниях и пинает соответствующие ведомства за задержки по принятию на вооружение. Вчера вон, его величество изволил торпедным катером рулить, а сегодня уже мотосанями. Броневик стоит на очереди. Н-да, только на чудо и списать можно. И на то, что религиозная мистическая мура из башки со смертью Гришки выветрилась. А еще на то, что усилиями Майи, императрица, к слову, гораздо более сильная чем ее супруг личность, наконец, устранилась от довлеющего деструктивного патронажа над своим муженьком. И ожил человек! Мне донесли, что вообще неслыханно, оказывается, царь-батюшка, давеча откушав коньячка, даже изволил чуть ли не юбки задирать одной особе.

Да уж…

Нет-нет-нет, ни в коем случае не осуждаю, а только приветствую — ведь все во благо. Ему бы еще свирепости и коварства, чтобы царедворцы только при одном виде срались — цены бы такому царю не было. Но маемо шо маемо, увы…

Царица с дочерями и Майя с Мадиной укатили на тройке во дворец, а цесаревич со своим дядькой, матросом Деревенько, здоровенным пухлым мужиком, остался.

— Ваше величество…

— С нами? — Николай с сомнением посмотрел на меня. — А как же… хотя… пусть едет, полезно будет.

Наследника тут же усадили в мотосани и закутали в меховую полость. Дядька, пристроился рядом с ним. Следом погрузились генералы Спиридович и Комаров — первый начальник личной охраны императора, а второй — командир сводного полка охраняющего царскую резиденцию.

За руль я сел сам и быстро вывел машину на поля, где устроили мишени. Николай всласть настрелялся, даже попадал прилично, после чего мы подъехали к импровизированному полигону.

Ничего особенного, отрытый в полный профиль окоп на отделение, фанерные силуэты-мишени на удалении и что-то вроде учебного класса рядом.

— Представляю, ваше величество… — я взял из открытого ящика покрашенный в защитный цвет небольшой бочонок, размером с банку советской сгущенки. — Ручная граната наступательного действия — названия своего пока не имеет, но это на данный момент не особо актуально.

Николай с любопытством протянул руку к ящику

— Ваше величество… — тревожно воскликнул Комаров. Спиридович промолчал, так как уже давно состоял в «Отечестве» и прекрасно знал, что заезжий француз не собирается устраивать покушение на государя.