Ген поиска (СИ) - Страница 6

«Слишком гладко и хорошо, чтобы быть правдой», — подумала я еще прежде, чем он окончил говорить.

Но вслух сказала другое:

— А что именно вы знаете об их… преступлениях… и моей роли в их раскрытии?

— Я знаю, что они вернулись в Необходимск, чтобы вести генетические опыты для богатых заказчиков, не ограничивающих себя законами морали, скажем так… Знаю, что вы и господин Мурчалов вышли на них в ходе расследования нескольких дел, и благодаря вам полиция устроила рейд, в ходе которого погибла моя мать. Знаю, что потом вы пытались разыскать моего отца, но он сбежал от вас. Вот и все. И за это я чрезвычайно благодарен вам с вашим шефом!

То есть, быстро подвела я итог его речи, он не знает ни того, что я сама — плод одного из этих экспериментов (и значит, в каком-то смысле сводная сестра ему, тем более, что Златовские брали для экспериментов свой генетический материал), ни того, что я убила его матушку собственными руками.

Если это правда, то хорошо. Если нет, и он затеял со мной какую-то игру…

— А почему вы высказываете все это мне, а не Василию Васильевичу? — спросила я. — Если Никифор Терентьевич еще не успел вас представить, то, уверена, это можно устроить.

Серебряков слегка помялся.

— Мне, право, неловко об этом говорить… Видите ли, хотя детство я провел примерно поровну в Необходимске и в Сарелии, мне как-то не довелось общаться с генмодами. До сих пор неловко. Боюсь по незнанию этикета ляпнуть что-то неподобающее, обидеть… Я очень стеснительный человек, — он обезоруживающе мне улыбнулся.

«Грязный интриган ты, — подумала я с удивившей меня самого злобой. — Расставляешь мне ловушку какую-то! Надеюсь только, Орехов все-таки не замешан, это было бы неприятно… Ну да подождем — увидим!»

Собрав волю в кулак, я улыбнулась Серебрякову в ответ.

После беседы с Серебряковым я ожидала какой-нибудь гадости. Например, что шеф с Мариной пропадут на экскурсии, или что с ними что-то случится, или что «Терентий Орехов» меня все-таки не дождется — да мало ли сколько неприятностей могло случиться, мелких и не очень!

Однако ничего подобного не произошло.

Марина и шеф появились в нашей с шефом каюте точно в срок, сияющие и довольные экскурсией. Марина даже купила специально для меня несколько открыток с замком; на одной из них я обнаружила вид ровно с той точки, которую нашла сегодня с таким трудом. Знала бы заранее, прошла бы дальше или выбрала угол пооригинальнее!

— Все замечательно было организовано, нас ждал специальный экскурсовод из числа младших офицеров форта, показал нам даже старинную трапезную, где до сих пор обедают служащие — обычных туристов туда не пускают! — делилась Марина. — Орехов знает, как развлекать гостей!

— Да, и сам Орехов был весьма гостеприимным хозяином, — сообщил Мурчалов. — Он и два его секретаря внимательно следили за тем, чтобы никто не заскучал. Я имел с ним довольно долгую беседу. Насколько я могу судить, он либо не подозревает о родстве Серебрякова, либо гениально притворяется. Посулил, что тот будет выступать с номером сегодня вечером, за ужином.

— С каким номером? — не поняла я.

— Он ведь комический актер, — шеф вылез из сумки, которую Марина поставила на стол в нашей общей комнате, и начал вылизывать лапку. — Будет рассказывать какой-то монолог. Надеюсь, сарелийский юмор не испортит никому пищеварение.

Я только плечами пожала. Мне было невдомек, чем сарелийский юмор отличается от нашего.

— Погодите, — проговорила Марина, переводя взгляд с меня на шефа. — Вы так говорите про этого Серебрякова, словно он — фигурант одного из ваших дел. Вы отправились в поездку не просто так?

У Марины тут же заблестели глаза: она обожает детективные дела.

Я замялась, не зная, сколько можно ей рассказывать. Уже давно я посвятила свою подругу в свое лабораторное происхождение, однако о делах Златовских она была не в курсе. В конце концов, как верно заметил когда-то шеф, многие из них представляли собою тайну государственного — поскольку наш город и государство тоже — значения.

— Серебряков — родственник одного из преступников, дело которых мы расследовали, — гладко сообщил шеф. — У него могут быть к нам личные счеты. А могут и не быть. Мы пока не знаем достоверно, случайно ли он появился на пароходе. Кстати говоря, — это он обратился уже ко мне, — из замка я дал телеграмму Прохору. Он будет настороже.

Понятия не имею, как «настороженность» Прохора на берегу может помочь нам здесь, но мне почему-то стало легче. Заодно я сообразила, для чего шеф отправился с экскурсией, а не лег снова дремать в каюте, хотя наверняка бывал на Сторожевом не раз и не два.

Опять же, если Прохор отправит сообщение Пастухову — а ведь скорее всего, именно это он и сделает — и Серебрякова по прибытии будет ждать наряд полиции… Шеф здорово придумал!

— Хм, — проговорила Марина. — Конечно же, я не специалист в сыскном деле, но, быть может, мое мнение по этому вопросу будет вам небезынтересно?

— Разумеется, Марина, — Мурчалов склонил голову. — Я успел уже убедиться в вашем исключительном здравомыслии.

Надо же, они за прошедшие несколько часов умудрились перейти на имена! Впрочем, и неудивительно: когда таскаешь кого-то в сумке, легко сближаешься.

Марина улыбнулась.

— Кроме того случая, когда я похитила чужую призовую собаку, да?.. Ну ладно. Я хотела сказать… Мне, конечно, далеко до вас, Василий Васильевич, но я все-таки тоже разбираюсь в психологии людей. Привыкла наблюдать за ними. И, знаете, мне кажется, что этот ваш Серебряков довольно искренне пытался обаять Геворкян, чтобы она пригласила его на гастроли! Да и Орехов явно не без умысла посадил их за один стол во время завтрака.

Мне стало немного стыдно, что я, помощница сыщика, не отследила, кто с кем сидел за завтраком. Это ведь и в самом деле важно для таких мероприятий.

— Одно другому не мешает, — заметил Мурчалов. — Он может и впрямь искренне хлопотать о гастролях и одновременно строить козни. Плюс к тому, актер есть актер. Играть роль для него привычно.

Мы все трое переглянулись.

— У меня был с ним разговор на острове, — сообщила я. — Но он тоже ничего не проясняет.

Я коротко пересказала беседу с Серебряковым, не называя Златовских по имени и максимально сгладив детали. Шеф на это только задумчиво мяукнул.

— Вы правы, Анна, это в самом деле можно трактовать и так, и эдак. Наблюдаем, и будем готовы ко всему… Я уже думал, кстати, не сойти ли нам на Сторожевом.

— Так давайте сойдем! — я кинула взгляд в окно, на залитые солнцем холмы острова. — Ведь мы еще пришвартованы!

— Экскурсии проводятся только в первой половине дня, все прогулочные пароходы уже ушли, — сообщила Марина. — Нам придется ночевать в чистом поле. Если, конечно, у Василия Васильевича нет каких-нибудь знакомых в крепости, которые пустили бы нас переночевать.

— Таких знакомых нет, — покачал головой Мурчалов. — Да и по зрелому размышлению я отказался от этой мысли. Чем больше я думаю, тем больше понимаю, что едва ли нам на этой прогулке что-то угрожает. Чтобы всерьез навредить нам, Серебрякову нужно быть либо в сговоре с Ореховым, либо иметь своих людей в экипаже парохода. И то, и другое представляется мне маловероятным. Хотя бы потому, что я лично знаю Фергюса, секретаря Орехова. Он заведует подбором персонала. Крайне малоприятная личность, но едва ли подсадная утка мимо него проберется!

С Фергюсом Маккорманом я тоже пересекалась, и его характер также произвел на меня впечатление. Я знала, что у него с шефом какие-то таинственные дела. Если шеф считает, что на Маккормана можно положиться, значит, так оно и есть.

— Ну и наконец, — продолжил шеф, — положа руку на сердце, не представься он Серебряковым, вы бы, Анна, его узнали?

Я задумалась. Он и в самом деле очень походил на Милену Златовскую, но стала бы я думать о ней, вот так просто познакомившись с одним из гостей Никифора?