Ген мужества - Страница 5

 - Да-да, - поддакнул Семен. – И мне моя гимнастерка дорога как память. И ремень тоже. И сапоги.

 - Вашу старую одежду продезинфицируют и вернут. Но, я думаю, что в новой одежде вам будет намного удобней жить и работать.

 - Вы нас на себя работать заставите? – спросил Стас. – Мы что, пленные?

 - Вы наши гости. Но, тем не менее, думаю, что нашу просьбу вы исполнить должны. Хотя бы из благодарности за воскрешение. А на все вопросы я отвечу, но позже, - напомнил Федор. – Прошу следовать за мной.

 Едва они вышли из помещения, дверь с шипением стала закрываться. Она еще не полностью закрылась, а за ней уже стало происходить что-то необычное - раздалось гудение и попискивание.

 Заметив недоуменные взгляды своих гостей, Федор пояснил:

 - Это помещение было подготовлено специально для вашего прибытия. Сейчас началась его санитарная обработка.

 - Паразитов уничтожают, – с видом оскорбленного достоинства изрек Семен.

 После обследования и сдачи анализов, воскрешенных воинов отвели в душ, где они окончательно ожили под тугими струями горячей и холодной воды, смыв с себя вместе с усталостью и тревожными мыслями пот прошлого и засохшую кровь.

 Растирая свое молодое тренированное тело жесткой мочалкой, щедро полив ее гелем для душа, Стас искоса поглядывал на обретенных товарищей по несчастью, оценивая их физические особенности.

 Сокольский показался ему парнем не слабым – тонкая талия, широкие плечи, развитые мышцы на ногах, особенно на бедрах - сразу можно было признать в Прохоре опытного наездника и рубаку. Роста Прохор был выше среднего. Не верзила, но и не коротышка вроде Дениса Давыдова. Однако мышцы гусара не отличались особой рельефностью – они были покрыты слоем совершенно ненужного, по мнению Стаса, жирка.

 «Погонять бы Прошу на кроссах, да на марш-бросках, - подумал Стас, - ему бы такие тренировочки на пользу пошли»

 Юру Орлова можно было бы назвать худощавым, но и в его теле ощущалась немалая сила, однако сила эта была какой-то неявной, скрытой, как сила дремлющего ягуара. Вот Юрий лениво трет грудь мочалкой, но вот она вдруг выскользнула из руки. А на пол не упала! Резкое движении руки вниз, как смертельный бросок змеи. Все тело напряглось. На мгновение. Перед Стасом не ленивый слабак, а опасный и сильный боец. Мочалка поймана, тело поручика снова расслаблено. Снова Орлов кажется полусонным, худым и субтильным.

 «А поручик-то наш не прост, - подумал Стас. – Реакция отменная. И силенка видимо немалая. Такое впечатление, что о восточных единоборствах он знает не понаслышке»

 Но более всего Стаса поразили «святые мощи» старшины-пехотинца Семена Воробьева. Тот был еще худее Орлова, однако силы своей не прятал. Ему просто некуда было ее прятать – ни капли жира – только мышцы и сухожилия. Казалось, что весь он состоит из мышц и сухожилий. Скелет, обтянутый мышцами и сухожилиями. В одежде Семен казался (если не смотреть на лицо и натруженные руки) подростком, теперь же он предстал во всей красе. Такой, подумал Стас, и тяжести таскать сможет, что иным качкам не под силу будут, и марш-бросок побежит – первым на финиш придет. А как врежет кому кулаком по лбу – мало тому не покажется.

 «Железный Воробей», - с уважением подумал о нем Стас.

 - Чего вылупился? Стремным, небось, тебе кажусь? – спросил Семен, заметив изучающий взгляд парня. – Ну, не гигант. До войны-то я таким худющим не был. Война, брат…

 - Да ты что, Семен! Напротив, ты мне очень сильным человеком кажешься. Я даже позавидовал.

 - Да, - согласился Семен, - силенки есть мало-мало. - И, подойдя к Стасу, потрогал его бицепс. – Да и ты тоже не слабак. Где такие банки накачал? На войне своей чеченской что ли?

 - На тренажерах, - ответил Стас. – Я до того, как призвали, бодибилдингом занимался.

 - В школу ДОСААФ, что ли ходил?

 - Ну, вроде… - В свою очередь Стас пощупал бицепс Семена. Тот интуитивно напрягся, и у Стаса возникло ощущение, что он проверяет на твердость кусок стальной арматуры.

 В душевую заглянул Федор Джонович Скворцов.

 - Одежда вам приготовлена, - сказал он. - Все в соответствии с вашими размерами. Не ошибетесь – на комбинезонах у каждого имеется своя эмблема. Специально делали.

 - Что за эмблема? – спросил Семен, но Скворцов уже скрылся.

 - Сейчас посмотрим, - сказал Стас, смывая с себя остатки пены.

 В предбаннике поставили четыре табуретки, на табуретках лежали аккуратно сложенные светло-серые комбинезоны, а внизу стояли высокие мокасины, похожие на военные берцы. Взяв мокасины в руки, Стас поразился их легкости. Не кожаные, определил он, синтетический материал какой-то.

 Семен рассмеялся, увидев, что на груди каждого комбеза была изображена птичка. На одном – воробей, на трех других – филин, сокол и орел.

 - И где здесь сокол, где орел? – озадачился Сокольский.

 - Вот ваша одежда, штаб-ротмистр, - поручик Орлов указал Прохору на изображение сокола. – Я до большевистской смуты соколиной охотой увлекался, у меня в поместье два ловчих сокола-балобана жили. Так что сокола от орла отличить могу.

 - Давай уже, одевайся, - буркнул Семен, - орел ты наш… стервятник. Э! – озадачился он вдруг, - а подштанники как же? Что, без исподнего это на себя напяливать?..

 - Да есть тут все, - сказал Стас. – Под комбезом плавки и майка лежат, ты посмотри.

 - Вот это что ли? – Воробьев с недоуменным видом растянул руками в стороны крошечные плавочки словно хотел их порвать. – Ничего себе труселя! Резиновые, не иначе. Да и не влезу я в них.

 - Влезешь, - хохотнул Филин. - Зато ничего болтаться не будет.

 Когда все оделись, опять появился Федор.

 - Теперь прошу к парикмахеру.

 - Налысо стричь будете? – с вызовом спросил Стас.

 - Почему налысо? – удивился Федор. – Просто я подумал, вдруг вы пожелаете освежить прическу.

 - Я недавно стригся. - Стас провел рукой по короткому влажному ежику волос. – Не успели еще отрасти.

 - Тогда побреетесь. – Федор взглянул на недельную щетину Стаса. - Наверное, брились в тот самый день, когда и стриглись?

 - Побриться можно, - согласно кивнул Стас.

 - Мне тоже вроде бы стричь нечего, - сказал Семен и ворчливо добавил: – Да и… неправильно это как-то – после бани стричься. Все нормальные люди сначала стригутся-бреются, а после в баню идут. Чтобы все волоски мелкие смыть… - и почесал затылок.

 - Кстати, - сказал Федор. – Пока вы мылись, все анализы сделали. Ни инфекционных заболеваний, ни паразитов у вас нет.

 Семен поспешно убрал руку от затылка и зачем-то вытер ее о штанину.

 - Так что? – спросил Федор, - идем к парикмахеру?

 - Ведите нас, Федор, - сказал за всех поручик.

 Спустившись на лифте, кабина которого находилась рядом с выходом из душевой (Стас не заметил, какую кнопку на панели нажал Федор, помешали теснота кабины и длинная спина Юры Орлова, но, глядя на тонкую световую полоску под ногами, то возникающую то исчезающую, он насчитал три уровня), они оказались в неярко освещенном коридоре. Идя вслед за Скворцовым, Прохор брезгливо рассматривал заусенцы на своих пальцах. Семен поглядывал на гусара и хмыкал. Юрий думал о чем-то своем. Стас осматривался.

 Собственно, смотреть было особенно не на что. Коридор постоянно изгибался внутрь, по всей вероятности, был кольцевым. В потолке через равные промежутки были установлены точечные светильники, большая часть которых не горела. Как раз в том месте, где они находились, по обеим сторонам коридора располагались дверные проемы с номерами. Рядом с каждым проемом матово серебрилась прямоугольная металлическая пластинка, наподобие считывателя электронной карты, но вместо паза для прогона карты красовалось контурное изображение раскрытой человеческой ладони.

 Коридор пустовал, по-видимому, все обитатели подземного мирка были заняты на работах или отдыхали после смены в своих боксах.