Ген Человечности - Страница 7

– Прикрывай! Внимание на лесополосу!

Почему то я предполагал, что одержимые, если они тут есть, бросятся на нас именно со стороны лесополосы.

– Понял!

Шаг за шагом, держа наизготовку винтовку, я двинулся к распростертому на земле телу женщины. Подойдя на метр, замер. Прислушался – умение слушать очень важно. Даже малейший шорох может предупредить об опасности. Ничего. Только тихо бурчит двигатель Шевроле на холостых оборотах.

Прикасаться к трупу не хотелось. Я нагнулся и подцепил труп стволом винтовки, чтобы перевернуть на спину. И – чуть не отшатнулся! Женщина была еще жива! С каким то булькающим горловым хрипом она попыталась поднять правую руку, видимо, чтобы схватить меня, но не смогла – столкновение с двухтонным внедорожником переломало ей все кости и повредило внутренние органы. Ее глаза смотрели на меня с такой дикой ненавистью, что я аж отпрянул. В следующую долю секунды я даже не увидел, а почувствовал, как ко мне что-то приближается.

Одержимый напал на нас со стороны поля, в этом была моя ошибка. Поскольку брат следил за лесополосой, за полем должен был следить я. И – не уследил.

Уже падая на спину, продолжая то движение, когда я отшатнулся от изувеченной но все еще живой женщины, я начал медленно, как при замеленном повторе кинопленки, поднимать ствол винтовки, целясь уже в падении. Перед собой я видел даже не человека, а движение. Именно движение. Скорость, с которой напал одержимый, была просто поразительной. За секунду-две преодолев несколько метров, отделявших кукурузное поле от дороги, он прыгнул, распластавшись в воздухе как раз в тот момент, когда я ударился спиной об асфальт дороги и навел на него винтовку. Палец уверенно, как на тренировке нажал на спуск, когда от среза ствола до одержимого оставалось метра три.

Винтовка дернулась у меня в руках, посылая первую пулю в одержимого. Правую кисть пронзила боль – все-таки я стрелял из Mk14 навскидку, без использования приклада и вся отдача пришлась на правую кисть. Я увидел, как медленно идет вперед затвор, досылая в патронник очередной патрон, увидел золотистую, выброшенную из винтовки гильзу и ее короткий полет к асфальту, увидел, как в середине груди летящего на меня одержимого появляется рваное отверстие и на грязно-белой, рваной рубашке расцветает алый цветок. И тут я понял, что одержимого этим не остановить и жить мне осталось недолго.

Тогда я сделал то, что по здравому уму, наверное, никогда не сделал бы. Вместо того, что перекатиться по асфальту в сторону лесополосы, от одержимого, я перекатился в его сторону. Прижав винтовку к груди, я резко перекатился вперед – и уже раненый мною одержимый промахнулся в своем броске! Его руки, нацеленные на меня, ударились об асфальт, тело рухнуло на меня, но в следующую долю секунды его бросила вперед сила инерции прыжка, и он слетел с меня, покатившись по асфальту. Понимая, что развернуть винтовку я не успею, я выхватил левой, свободной рукой Глок-21. Одержимый, несмотря на тяжелое ранение уже сгруппировался, извернулся и теперь стоял на четвереньках, подобно собаке, готовый повторить бросок. Я начал поднимать пистолет – и в это время позади одержимого гулко бухнул выстрел обреза дробовика – Пит выстрелил крупной картечью в спину одержимого. Удар десятка тяжелых свинцовых картечин в спину подкосил одержимого – и в этот момент я прицелился и трижды выстрелил из Глока в голову уже падающего на асфальт одержимого. Две пули из трех попали в цель, что-то липкое и горячее брызнуло мне в лицо. Одержимый упал мешком на асфальт и больше уже не шевелился.

В следующую секунду я снова перекатился, помогая себе свободной рукой, оттолкнулся от асфальта и встал на колено, приняв стрелковую стойку и целясь из пистолета в сторону кукурузного поля.

Ничего. Тишина. Пахнет пороховым дымом и мерзким, животным запахом пролитой крови.

– Цел? – сзади послышался четкий лязг затвора помпового дробовика, брат дослал новый патрон в патронник

Не отвечая, я схватил лежащую на асфальте винтовку, встал на ноги и, спиной вперед начал отступать к машине, держа под прицелом поле. Но больше там никого не было…

Так вот, пятясь как рак, я подошел спиной к открытой двери и ввалился на переднее пассажирское сидение. Бросив под ноги пистолет, протянул руку и захлопнул дверь машины. На водительское сидение, точно таким же маневром, держа под прицелом обреза лесополосу ввалился брат. Хлопнула дверь.

– Б… – наконец то, когда оказался в закрытой машине, отпустило. Достав из бардачка тряпку, которой я обычно протираю ветровое стекло, я начал вытирать лицо, стремясь избавиться от этого поганого запаха.

– Приди в себя! – брат с силой тряхнул меня за плечо – ты что так раскис? Не раскиснешь тут …

– А чтоб… Ведь я в него попал, в середину груди. Винтовочным патроном. А ему – хоть бы… – я открыл бардачок машины, достал плоскую бутылку с «Бифитером», непослушными пальцами свернул крышку, сделал солидный глоток – они что, как бессмертные?

– Ну, как видишь, не совсем … – усмехнулся Пит – убить их можно, только сложно. Ведь смотри что получается. Кто-то придумал такое понятие «останавливающий эффект». Так вот – на одержимых этот «останавливающий эффект» не действует, болевого шока они не чувствуют. Поэтому остановить их может только разрушение жизненно важных органов – головы, сердца или позвоночник там перебить. Если просто выстрелить в одержимого, пустить ему кровь – то он конечно истечет кровью рано или поздно, но перед этим успеет убить и тебя и того кто рядом с тобой.

– Ладно, поехали… – сказал я – не то на выстрелы эти твари со всей округи соберутся.

Через несколько километров нашли и машину, которая, скорее всего и принадлежала этим одержимым. Вообще, это была третья машина, которую мы повстречали за время нашей поездки, первые две проскочили по дороге на большой скорости, с одной мы еле разминулись.

Черный «Линкольн Навигатор» стоял у обочины, двери были распахнуты настежь – водительская и передняя пассажирская. Сзади, на прицепе стоял небольшой, но дорогой с виду катер из красного дерева. Вокруг – ни души.

– Возьми автомат

Брат перегнулся через сидение, бросил дробовик и взял Калашников. Зловеще лязгнул затвор.

– Поставь на автоматический огонь и прикрывай меня! От машины – ни на шаг!

Сменил магазин в винтовке, пусть даже израсходован был всего один патрон. Дозаряжу потом. Осторожно открыл дверь, бегом бросился к Линкольну, прижался спиной к черному, лакированному борту машины. Сердце бухало как сумасшедшее. Крадучись, подобрался к открытой передней пассажирской двери, рывком развернулся, направляя ствол в салон.

Никого. И ничего. Ключ в замке зажигания. Двигатель не работает, садись заводи и поезжай. На полу под ногами у переднего пассажира лежит женская сумочка, роскошная, черного цвета. Рядом со стеклом небрежно брошены желтые водительские очки.

Зажав локтем приклад, нагнулся и подобрал сумочку, высыпал содержимое на сидение. Ничего особо интересного. Маленькие солнцезащитные очки, бумажник с довольно толстой пачкой купюр внутри и несколькими кредитными карточками, среди которых были две платиновые. Большая пачка презервативов на двенадцать штук. Сотовый телефон Нокиа, из дорогих. Неплохой улов. Хозяева этой машины явно нужды не испытывали. Интересно только зачем их в эту глушь занесло, да еще с катером. Впрочем, это уже неважно.

Презервативы, телефон и бумажник рассовал по карманам. Спросите, зачем презервативы? Полезная штука! Можно налить в них воду. Если насыпать туда песок – получится небольшая дубинка. Можно надеть на ствол винтовки и закрепить – тогда меньше придется ее чистить. И еще много чего интересного можно сделать с презервативами.

– Пит!

– А! – откликнулся от Шевроле брат

– Берем машину!

– Нахрена?

– Доедем на ней до Седона, там продадим! Лишним не будет! Двигай за мной!

– Как скажешь…

Забрался на водительское сидение, повернул ключ зажигания. Двигатель завелся с полоборота, бак был полон на две трети. Нормально. До Седона недолго осталось, там за нее хоть что-то дадут. Машина из дорогих плюс катер на прицепе тоже недешевый.