Где простирается тьма (ЛП) - Страница 5

Он напугал бы большинство людей, но чтобы проделать это со мной нужно намного больше, чем сердитый мужчина. Я вообще-то не верю, что он причинит мне боль. Не могу объяснить, откуда я это знаю, просто… знаю. Я открываю дверь и вижу, что он стоит в черных джинсах и серой футболке в обтяжку. Он вздрагивает, обратив на меня внимание, уверена, что это потому, что я больше не выгляжу так, будто меня подобрали на улице.

― Бл*, ― бормочет он.

― И тебе тоже доброе утро, солнышко, ― я сладко улыбаюсь, проходя мимо него. ― Как приятно тебя видеть с самого утра.

Я почти уверена, что слышу, как он бормочет что-то о моих волосах, но не могу разобрать: хвалит он их или нет. Этого достаточно, чтобы я пробежалась руками, убеждаясь, что не пропустила ни одного колтуна. Я сажусь на кровать и пристально смотрю на него, пока он приподнимает миску с фруктами, которую, очевидно, принес, и вручает мне. Я принимаю ее с благодарностью.

― Нам нужно поговорить, ― говорит он.

Я поднимаю брови.

― О том, что ты хочешь, или я?

Он смотрит на меня.

― Не умничай.

Я игнорирую его, подбрасывая виноградинку и ловя ее ртом. Она пролетает мимо и падает на пол позади меня. Я смущенно улыбаюсь Димитрию и беру другую виноградину для новой попытки, но она кончает там же на полу.

― Где Хендрикс становится в док? ― спрашивает он.

Я пожимаю плечами, беря кусочек ананаса и кладя его в рот.

― Не знаю. А ты как думаешь?

Вы когда-нибудь слышали, как скрипят зубы? Я прячу улыбку.

― Почему ты думаешь, что можешь острить, и я ничего с этим не буду делать?

Я поднимаю на него взгляд.

― А ты собираешься что-то делать?

― Вполне могу.

― Понятно.

Его лицо каменеет, и все тело напрягается.

― Какую технику используют на корабле Хендрикса?

Я снова пожимаю плечами.

― Я же просто шлюха, помнишь?

Он хлопает рукой по столу рядом с собой.

― Просто, черт возьми, ответь на мой вопрос.

― Скажи: «пожалуйста», ― говорю я, подбрасывая ягодку.

― Черт, ― рычит он, наклонившись ближе. ― Просто. Ответь. Мне.

Я кладу следующую виноградинку в рот и раскусываю ее. К моему ужасу, она лопается, брызгая струйкой сока прямо Димитрию в глаз. Он отпрянул назад, вытирая сок. Я ничего не могу поделать. Не хочу смеяться, но это один из тех моментов, когда смех не удержать. Прижимаю руку ко рту и душу хохот.

― Иисус, ― ревет он. ― Ты уже достала!

― Я же говорила, что ты взял не ту девушку, ― замечаю между смешками.

― Отвечай на мои вопросы, или я свяжу тебя. Ты этого, бл*, хочешь?

― Твои угрозы не работают, ты, спесивый подражатель пиратам.

У него брови на лоб лезут.

― Как ты меня только что назвала?

― У меня проблем с дикцией нет, ― ухмыляюсь я.

― Во-первых, я предупреждал тебя не называть меня пиратом?

Я закатываю глаза.

― Ладно, мистер Я-похищаю-девушек-плаваю-на-корабле-и-задираю-крутых-парней-но-все-равно-не-пират.

Он стискивает челюсти.

― Полегче.

Я раздраженно выдыхаю:

― Или что?

Он игнорирует вопрос.

― Какая техника на корабле Хендрикса?

― Не знаю, я никогда не заходила в навигационное отделение.

― Он сердито вздыхает.

― Какое у него оружие?

― Ну, знаешь… обычное.

Он сверлит меня взглядом.

― Ты думаешь, у него зенитки? ― фыркнула я. ― Игрушечные мечи? Боже, задай нормальный вопрос.

Он медленно проводит рукой по лицу. Я вижу, что он явно пытается собраться.

― Взрывные устройства? Ножи? Другое холодное оружие? Артиллерия?

Я поднимаю брови.

― Ну, все названное... наверно…

― Что значит «наверно»?

― Я работала медсестрой, Димитрий. Я не обращала внимания на все это.

― Иисус, ― бормочет он. ― Отлично, просто скажи мне, что знаешь.

― Он пират.

― Да твою ж мать! ― прерывает он. ― Вставай!

Я выполняю приказ только потому, что его голос становится настолько ледяным, что мне, действительно, стоит прекратить стебаться над ним.

― А теперь я спрошу еще раз. Не ответишь ― и я положу тебя на кровать и привяжу на весь день. И если ты надуешь под себя, это будет не моей проблемой.

― Ну ты и козел!

Он пожимает плечами.

― Я делаю то, что должен. Теперь, спрошу еще раз. Расскажи мне, что ты знаешь об Хендриксе.

Я делаю глубокий вздох, зная, что должна правильно сформулировать. Не хочется рассказать ему слишком много.

― Хендрикс ― пират, ― он открывает рот, чтобы начать спорить, но я продолжаю: ― Лучший из всех. Он знает корабль, как свои пять пальцев, а главное, он хорошо знает океан. У него лучшие системы слежения и хорошие запасы оружия. Он превосходно знает все острова, и у него крепкие завязки во всех доках. И это все, что ты узнаешь от меня.

Димитрий кивает, отворачивается и направляется к двери.

― И что, никакой благодарности? Правда? ― он что-то ворчит и выходит, хлопая за собой дверью.

Какой трудный человек!

~ * ГЛАВА 6 * ~

Джесс

Уже два дня я в доме Димитрия, и большую часть этого времени провела в комнате. Я не жалуюсь: было приятно обрести такую необходимую передышку. Впрочем, отдыхая, много размышляю о Хендриксе и о том, что я могу сделать, чтобы он не пострадал. Это сложно, пока мы на суше. В океане, я могла бы что-то спланировать, а здесь у меня нет никаких средств.

Димитрий однажды отвел меня в библиотеку, где разрешил читать, пока сам работал. Это меня удивило, но я не стала спорить. Я люблю читать, к тому же это давало мне возможность понаблюдать за ним. Он работал сосредоточенно, его голос оставался ровным, и он не сбился, даже когда вошла симпатичная горничная и предложила ему напитки. И свое декольте в придачу.

Сегодня я сижу у окна и просто смотрю на красивый сад. Я почти прочитала все читабельные книги в доме (все две), так что теперь убиваю время, беспокойно слоняясь вокруг. Потому что, чем больше я сижу, тем больше думаю. Мне не нравится думать, меня это только расстраивает. Я не могу позволить треснуть своей раковине: если это произойдет, Димитрий увидит, что действительно лежит под поверхностью.

― Мэри купит тебе новую одежду, мне нужен твой размер.

Я поворачиваюсь на голос Димитрия и вижу его у двери.

― Может, я предпочла бы не носить одежду.

Его лицо даже не дрогнуло.

― Что, правда? Даже не улыбнешься? Совсем? И ниже пояса ничего не дернется?

Он приподнимает брови.

― Боже, тебе не мешало бы расслабиться. Сорок четвертый.

Его взгляд скользит по моему телу и снова возвращается к лицу.

― Так и думал.

― Хочешь сказать, что думал, какой у меня размер?

Он вздыхает и встряхивает головой.

― Я знаю женщин.

― Очевидно, недостаточно хорошо, иначе бы ты не спрашивал меня.

У него даже зубы заскрипели.

― Хватит. Я принесу тебе одежду.

― Зачем? ― спрашиваю я, когда он отворачивается.

Он не оглядывается на меня, но отвечает:

― Потому что ты, вероятно, пойдешь со мной. Будет нелегко заманить Хендрикса туда, куда я хочу. Там будет холодно. Ты не сможешь быть только в том, что на тебе сейчас.

Он выходит и оставляет меня со слегка отвисшей челюстью.

Он заботится обо мне. Он может не признавать этого, но так и есть.

Я не могу не улыбнуться.

***

― Вставай.

Я слышу голос, но мой разум отказывается проснуться так быстро. Сейчас должна быть полночь: я легла спать около десяти и понимаю, что проспала недолго. Со стоном я едва могу сдвинуть свое затекшее и разгоряченное тело. Я все еще завернута в кокон из одеяла, и в нем реально жарко.

― Шевелись, нам надо идти.

Я моргаю, открываю глаза и вижу, что, действительно, все еще темно. Спихиваю одеяла и потираю глаза. Зачем меня разбудили посреди ночи? По крайней мере, я думаю, что сейчас полночь. Насколько знаю, проспала-то я всего полчаса или час.