Гаунтлгрим - Страница 27

Где-то глубоко внутри себя Дзирт До’Урден понимал, что его ежедневные тренировки — и реальные сражения, если таковые случались, — лишь для того, чтобы приглушить боль потерь. Дроу прятался за сражениями, забывая об этой боли только во время свирепых битв, реальных или воображаемых. Он давно научился держать чувства при себе, вытеснять печальные мысли из сознания, хоронить боль под рутиной, ведь, в конце концов, он должен держать себя в форме.

Дзирт преуспел в умении убеждать себя в том, что все поединки, выпавшие на его долю за прошедшие десятилетия, были просто неизбежны.

— Два тифлинга Ашмадая за несколько мгновений, — поздравил Херцго Алегни Баррабуса ночью на окраине Невервинтера.

С опушки леса город был виден как на ладони.

— Они были застигнуты врасплох и сосредоточены на тебе, — ответил Серый, — и понятия не имели, что есть еще и я.

— Ты можешь просто принять комплимент? — с усмешкой пожурил его Херцго.

«От тебя?» — пренебрежительно и насмешливо подумал про себя Баррабус, но промолчал. Однако кислая мина была красноречивее всяких слов.

— О, не расстраивайся так, — ободрил его Алегни. — Если бы я не видел никакого применения твоим талантам, неужели ты думаешь, что я сохранил бы тебе жизнь?

Баррабус не потрудился ответить, лишь ухмыльнулся и бросил взгляд на магический камертон и меч с красным лезвием.

— Конечно, ты думаешь, что все мои действия направлены лишь на то, чтобы помучить тебя, — рассуждал Алегни. — Нет, мой маленький друг. Не буду отрицать, что получаю удовольствие, причиняя тебе боль, но это не стоит стольких хлопот. Ты жив, потому что ценен. Мост Херцго Алегни в Невервинтере является свидетельством тому, как и бой в лесу. Ты был просто великолепен. Мастера твоего уровня чрезвычайно редки в наше темное время, а уж если они и находятся, то управлять ими весьма сложно. — Тифлинг улыбнулся и, положив руку на эфес, добавил: — К счастью, это к тебе не относится.

— Я счастлив, что ты нашел мне применение, — отозвался Баррабус с нескрываемым сарказмом.

— Действительно, ты исполнил роль дипломата с Хьюго Бабрисом, воина — при встрече с культистами Ашмадая, убийцы — с агентами наших врагов и шпиона, когда это стало необходимо.

Баррабус упер руки в бока и ждал, понимая, что ему не отвертеться от нового задания.

— Эти фанатики Ашмадая появились тут неспроста, я уверен, — сказал Алегни. — Это ход агентов Тея на Севере, скорее всего в Лускане.

Баррабус вздрогнул при упоминании Города Парусов, не имея ни малейшего желания находиться даже поблизости от него.

— Я хочу знать, кто они такие, цель их появления и какие неприятности они могут принести нашему делу, — резюмировал тифлинг.

— Лускан… — сказал убийца, словно это могло напомнить Алегни, что посылать его в Лускан не самая лучшая идея.

— Ты же мастер маскировки, не так ли?

— А Лускан кишит теми, кто может разоблачить любую маскировку, даже шадовара. Не так ли?

— В последнее время там почти не видели дроу.

— Почти? — эхом отозвался Баррабус.

— Я готов рискнуть.

— Риск велик.

— В самом деле. Но я готов рисковать потерей одного из моих… тебя, — заметил тифлинг. — Будет жаль, но выбор невелик, потому что ты один из немногих под моим началом, кто еще может сойти за человека. Я уверен, что ты позаботишься о своей малозаметности и учтешь, что в Городе Парусов есть несколько темных эльфов, которые способны доставить тебе неприятности.

— Ты уже продумал мой путь?

— Не по морю. Ты будешь сопровождать караван в порт Лласт. Начнешь поиски оттуда. Затем, когда досконально все изучишь, самостоятельно отправишься в Лускан.

— Это займет много времени.

— Дорогу тоже необходимо исследовать.

— И этот путь будет невозможно проделать в обратную сторону, возможно, вплоть до следующей весны.

Херцго Алегни посмеялся над его словами.

— Я знаю, немного снега в путешествии не сможет остановить Баррабуса Серого. Уверен, ты не долго пробудешь в порту Лласт. Всего несколько человек могут быть интересны нам в этом поселении, поэтому ты успеешь в Лускан еще до осеннего равноденствия. Выполни задание быстро и возвращайся ко мне, прежде чем снега заблокируют дороги.

— Я не был в Лускане в течение… сорока лет, — запротестовал Баррабус. — У меня нет там никаких контактов, никакой агентурной сети.

— Большая часть города осталась неповрежденной после падения Главной башни. Пять верховных капитанов управляют разными…

— А капитанами управляют наемники-дроу, — закончил Баррабус. — И если слухи о том, что они стали реже появляться в городе, верны, то можно смело утверждать, что эти слухи распространяют сами дроу. И делается это для того, чтобы люди, подобные тебе и лордам Глубоководья, могли принять это к сведению и заняться чем-то другим.

— Так иди и узнай для меня истинное положение вещей.

— Если твои прогнозы не оправдаются, то я, скорее всего, не вернусь. Не стоит недооценивать темных эльфов.

— Дорогой Баррабус, я не помню, чтобы когда-нибудь прежде видел тебя испуганным.

Убийца выпрямился и с негодованием уставился на тифлинга.

— До зимы, — сказал ему Херцго Алегни и посмотрел на лес Невервинтер. — Караван уходит утром.

Баррабус Серый шел к городу. Его мозг бешено работал, прокручивая множество вариантов, но ни один из них не был приятным. Многие годы обязательным условием его выживания было нахождение вдали от Лускана — он больше никогда не хотел встречаться с личностями, подобными Джарлаксу из Дома Бэнр.

Убийца снова вспомнил поединок в Мемноне. Много лет назад агенты Бреган Д’Эрт захватили его возлюбленную, насмехаясь над ним и предупреждая относительно возможных последствий отказа вернуться в их ряды. Перед глазами снова всплыли три мертвых дроу, но Баррабус отогнал это воспоминание, сосредоточившись на тех нескольких неделях, которые он позже провел со своей возлюбленной.

Это были одни из лучших дней его жизни, но, увы, она сбежала или исчезла, — возможно, ее снова забрали темные эльфы. Может, они убили ее, отомстив за товарищей, погибших от рук Баррабуса?

Или адский меч взял ее жизнь? Убийца едва не оглянулся на Херцго Алегни, когда эти тревожные мысли пришли ему на ум. Уж больно скоро после этой потери шадовар ворвался в его жизнь, отняв свободу.

Отняв все.

Эта последняя мысль заставила Баррабуса самоуничижительно улыбнуться.

— Отнял все? — прошептал вслух Серый. — А было что забирать?

Достигнув ворот Невервинтера, Баррабус отогнал тяжелые воспоминания. Необходимо смотреть в будущее, его цель ясна, но труднодостижима. Если кто-либо из дроу остался в Лускане, то малейшая ошибка, скорее всего, будет стоить убийце жизни.

Джарлакс замыкал процессию из пяти человек. Туннели под Лусканом представляли собой длинные коридоры естественного происхождения, простиравшиеся к юго-востоку от холмов Крагс. Корвин Дор’Кри вел отряд, часто уходя вперед на разведку. Следом шагал Атрогейт, жаждущий поскорее увидеть место, описанное Далией, и, как и полагается порядочному дворфу, готовый показать себя в драке. За ним шли Далия и Валиндра. Эльфийка проявляла выдержку и терпение, по мнению Джарлакса присущие более опытному и закаленному воину. Валиндра скользила рядом, словно оцепенев, — ее поведение трудно было назвать характерным для столь могущественного существа, как лич.

Не то чтобы Джарлакс жаловался. Валиндра Теневая Мантия была не самым слабым магом при жизни, возглавляя целое крыло могущественной Главной башни тайн. Стоит ей вернуть разум и уверенность — и женщина-лич станет невероятно опасна. И, по правде говоря, вспомнив события прошедших дней ее человеческой жизни, Валиндра не обрадуется вмешательству дроу в свою судьбу.

Путники шли весь день, и, хотя отовсюду эхо доносило шарканье и скрежет когтей гхолов и прочей нежити, пока удавалось избежать сражений. Джарлакс полагал это странным. В конце концов, гхолов ничего не могло испугать, их терзала неутолимая жажда живой плоти, а способность вынюхивать и выслеживать добычу была весьма высока. Почему же они не приближаются? Но вскоре дроу догадался, что секрет кроется в природе одного из его компаньонов.