«ГАРРИ ПОТТЕР»: ПОПЫТКА НЕ ИСПУГАТЬСЯ - Страница 16

А критикессы, не упускающие случая напомнить о своем огромном педагогическом опыте, с порога отбрасывают подобную возможность: «Такого “добра” в книге навалом»[99] . Меня же их напоминания о своем «немалом опыте работы с детьми» не убеждают. Когда я вижу человека, который еще верит во всемогущество запретов[100] – я сам не верю в доброкачественность его педагогического опыта (опыт-то у них, несомненно, есть; только вот не подрастерялся ли он по мере их личного воцерковления?).

Это стыдно, когда видишь, что от имени веры твои единоверцы говорят глупости.

Нет, критическое отношение к «Гарри Поттеру» – не глупость. Просто, если уж читать эту книгу так, чтобы каждую строчку сказки сопоставлять с православным катехизисом, то пусть тогда такой аналитик и сам не выходит за рамки христианского учения и христианской этики.

Вот пример забвения христианских истин ради полемических нужд. В одной антипоттеровской статье упоминается сказка Урсулы ле Гуин «Волшебник Земноморья». И говорится: «среди предметов, которые изучались в школе волшебников, придуманной ле Гуин, была наука об истинных именах всех земных вещей и предметов, что давало неограниченную власть над ними тем, кто их знал. Гностические или нью-эйджеровские корни этого предмета очевидны»[101] . Странно, что монахиня не заметила библейских корней этого представления. Ведь идея о том, что знание имени есть получение власти над именуемым, встречается уже в библейском повествовании об Эдемском саде. Это ведь один из самых традиционных мотивов христианской книжности: nomina sunt omina («имена суть предзнаменования»).

Другая писательница, говоря о действительно печальной нынешней духовной «всеядности», зачем-то похулила Христа: «Получилась такая окрошка: Христа отождествляем с Абсолютом (прости, Господи!)»[102] . Но христианское богословие, исповедуя Христа Богом (Единым Богом), тем самым именно в Нем узнаёт Лик Абсолюта, и имя Абсолюта прилагает к Нему. Например – «Этот личный Абсолют вступает в отношения с человеческими личностями»[103] .

С другой стороны, даже если ты решил, что книга вредная и с ней нужно вступить в полемику – врать в этой полемике все же не стоит.

Не надо врать, будто «мальчик-колдун Гарри Поттер борется со злом (священниками) с помощью магии и духов»[104] . Ну нет в этих книгах никаких христианских священников, тем более таких, с которыми борется Гарри.

Не надо врать, будто в этих сказках «Иисус представлен жалким слабаком, заслуживающим презрения»[105] . Иисус вообще не упоминается в этой сказке (разве что читатель сам может вспомнить о Том, Чье Рождество и Пасха все же празднуются в волшебной школе).

Не надо врать, будто «Алекс Кроули, мировой вождь сатанистов, высочайше оценил этот цикл повестей»[106] . Александр Кроули (Александр – христианское имя; в сатанизме он взял себе имя Алистер) действительно мировой вождь сатанистов. Но он умер в 1947 году – за 50 с лишним лет до появления этих книг.

Не надо врать, будто бессовестный Гарри радуется неудаче, произошедшей с учителем, который «ранее спас Гарри жизнь»[107] .

Некая гречанкаЕлена Андрулаки написала гневную отповедь – от имени православной Церкви. Она уверяет, что уже во второй книге о Гарри Поттере «мы читаем о жертвоприношении животного, школьной кошки (которую, заметьте, зовут “госпожа Норрис”) и об одержимости маленькой ученицы, которая, теряя контроль над собой, душит петухов и нападает на все живое и мертвое в школе. Атмосфера все более напоминает триллер, тем более что все ученики каждую секунду подвержены опасности быть убитыми»[108] .

Ну что тут сказать... 1) Кошка не была убита. Она была лишь парализована. В конце этого же тома она излечивается; 2) ее парализация не была жертвой, приносимой кому бы то ни было; вид ее парализованного тельца должен был напугать детей; 3) вообще люди не имели отношения к этому случаю: кошка оцепенела оттого, что в луже увидела отражение глаз василиска; 4) василиска выпустил на волю самый нехороший персонаж книги, а Гарри убил василиска и прогнал его хозяина… И как же из этого можно было сделать вывод, будто книжки про Гарри Поттера учат приносить кошек в жертву сатане?!

Верно, есть в этой книге[109] девочка, которая стала жертвой магии, «зомби». Но это событие оплакивает потом и она сама, а писательницей состояние «одержимости» оценивается как крайне негативное. Считать, что в этом сюжете есть проповедь сатанизма – все равно что видеть ее в евангельских рассказах об исцелении Христом бесноватых.

Верно, что «атмосфера все более напоминает триллер, тем более, что все ученики каждую секунду подвержены опасности быть убитыми». Но верно и то, что положительные герои противостоят этим ужасам, находят в себе смелость для борьбы. И побеждают.

Как-то даже неудобно пояснять гречанке, что в любой детской эпопее есть минута «катарсиса» – победа добра следует за, казалось бы, уже безнадежным триумфом сил зла. И все же – приходится напоминать ей этот термин греческой философии и драматургии, объясненный еще Аристотелем: катарсис есть очищение «путем сострадания и страха» (Поэтика 1449b28). Уж больно странная эта гречанка, которая умудрилась не узнать в сюжете с кошкой «римэйк» греческого мифа о Медузе Горгоне. Так что же – теперь и греческие мифы, в которых рассказывается о парализующем взгляде Медузы Горгоны, будем прятать от детей?

В тексте книги это менее заметно, а вот во второй серии фильма, снятой именно по второму тому сказки (это тот, что так впечатлил греческую Елену), замечательно именно быстрое чередование страшных и смешных эпизодов. Ребенок не успевает еще всерьез испугаться – а уже следует щадящая его психику развязка и шутка.