Гарри Поттер и вежливые люди (СИ) - Страница 8

Подполковник Игнатьев отправил ориентировку и материалы дела в район, чтобы оттуда переслали на Литейный, после чего стал ждать результатов. Из головы подполковника, за годы своей службы в милиции хорошо нюхнувшего пороху и навидавшегося всякого, не шла одна навязчивая мысль. Физиономия, изображенная на фотографии «лица, именующего себя…», показалась начальнику отделения подозрительно знакомой. Словно кого-то похожего он уже когда-то видел. Вот только когда и кого?

СССР, Ленинград, 17 апреля 1996 года

Благодаря выставленной подполковником Игнатьевым отметки о срочности дела оно в районном управлении не задержалось, попав в главк на Литейный уже к обеду следующего дня. Начальник же главка, генерал-майор Максимов, едва узнал о диковинном иностранце без документов, неведомо как оказавшемся на Петроградской стороне, сразу же дал команду работать дело дальше и привезти задержанного из 38-го отделения как можно быстрее.

Начальник «убойного» отдела майор Анатолий Павлович Шишкин был немало удивлен, когда вести дело поручили ему.

- Сан Саныч, мы же…

- Знаю, Анатолий Палыч, что «вы же». Дело тут как раз по вашему профилю. Задержанный, что в тридцать восьмом Петроградском сидит, указал в протоколе, что его родителей убил какой-то местный авторитет. Так что бери дело и работай. Скажи своим, чтобы поискали в картотеке.

- Вот же работу нам нашли, ядрён-батон… – озадаченно почесал голову майор. – И кого мне подключать? Мои-то языками не владеют.

- Ладно, распоряжусь, чтобы этого, как его… Журбина к вам в помощь из тридцать восьмого отделения перевели. Он у них стажер, зачтем ему практику, пусть работает и дальше. А ты пока скажи, да хоть тому же Рогову, чтобы в картотеке по розыску поискал.

- Есть! Разрешите выполнять?

- Иди, Анатолий Палыч. Завтра жду результатов.

Вернувшись к себе, майор Шишкин собрал весь свой отдел.

- Значит так, я только что от Сан Саныча, есть нам новое дело. В Петроградском районе нашли какого-то бомжа без документов, а он возьми и окажись интуристом, и назвался на допросе гражданином Англии, родителей которого убил какой-то авторитет. Вот, просили вам передать материалы в работу, – он положил на ближайший стол папку с бумагами.

- Стесняюсь спросить, как он вообще к нам попал, без документов? – удивился капитан Игорь Плахов, недавно переведенный в главк.

- По показаниям самого задержанного, очнулся в лесу на сто семнадцатом километре Витебского направления, сел на электричку и приехал сюда.

- А от нас-то что требуется? – спросил старший лейтенант Василий Рогов.

- А от нас требуется взять это дело и довести до логического завершения. В помощь из Петроградского района придет стажер, который вел допрос задержанного, и самого этого интуриста привезет. Тебе же, Рогов, я поручаю пока поискать по картотеке, не проходит ли такая фамилия по нашим ориентировкам.

- Почему сразу я? – подскочил Василий.

- По кочану, ядрён-батон! – ответил Шишкин. – Бери в помощь Плахова, к вечеру чтобы нашли.

Старший лейтенант Василий Рогов и капитан Игорь Плахов были давними друзьями. Сдружились они еще в девяносто третьем, во время работы в отделении Адмиралтейского района, когда вели дело некоего Аркадия Стульчака, бывшего в первые годы правления Машерова профессором ЛГУ, в начале девяностых пробившегося в депутаты Ленсовета, с трибуны которого и принялся нести в жизнь свои бредовые идеи.

Среди предложений, фигурировавших потом в материалах дела, были, в частности, такие: переименовать город обратно в Санкт-Петербург, избавить Северную столицу от промышленности, превратив город в туристический заповедник, ликвидировать в центре трамвайное движение как шумное и создающее помехи для культурной жизни города. Впрочем, одиозный депутат доразглагольствовался лишь до того, что присутствовавший на том самом заседании Владимир Жигулёвский в конце концов не выдержал и открытым текстом назвал его вредителем и паразитом. Спорить с будущим Верховным охотников не нашлось, ибо об остроте языка Владимира Владиленовича знали все, так что на том же заседании политическая карьера гражданина Стульчака и закончилась, едва успев начаться. Подследственному чуть было не пришили «участие в деяниях горбачевской клики», что грозило вполне определенной участью. Впрочем, бывшему депутату и так впаяли «четвертной» с конфискацией – пока шло разбирательство, следствие установило, что гражданин под видом депутатской деятельности занимался хищениями в особо крупном размере.

Вот Плахов и Рогов и были теми, кто вел дело на первом этапе. После завершения процесса им подвесили на погоны по звездочке и перевели работать в главк. И вот теперь новое необычное дело…

Они разделили картотеку пополам, и буква «П» пришлась как раз на долю Плахова. «Так, Постников… Потанин… Потехин… Потисэпп… Потомок… дал же Бог фамилию… Вот, кажется, нашел…» Но когда карточка ориентировки была вытащена на свет божий, глаза Плахова, а следом и Рогова, натурально полезли на лоб.

[11] Автор еще раз напоминает. Все без исключения упомянутые в тексте имена, фамилии, географические понятия и исторические события являются вымышленными. Сие касается и названий органов внутренних дел, а также распределения их территорий ответственности.

[12] Александр Розенбаум «Песня о «скорой помощи» (сл.и муз.А.Я.Розенбаум)

[13] Остановочный пункт с названием «117 км», помимо Витебского направления ленинградской пригородной зоны, также встречается и на Финляндском направлении, недалеко от Выборга. Появление иностранца с Финляндской стороны было бы более правдоподобным, нежели с Витебской.

[14] В доме №4 на Литейном проспекте находится Главное управление внутренних дел г.Ленинграда, а также управление КГБ СССР по г.Ленинграду и Ленинградской области.

====== Глава третья. Возвращение блудного Гарика ======

Девять-девять, восемь-восемь,

Снисхождения не просим,

Трудимся, как негры на плантациях,

Самая передовая,

Образцовая, лихая,

Первая гвардейская подстанция!

Доктор Бун и Альперович,

Регельман, Гильгоф Н.Львович,

Гур-Арье, Симуни, Лехцер с Рохманом,

Что ни лекарь, то еврей,

Штильбанс, Зусес и Палей,

Розенбаум, Шноль и Коган с Гофманом!

Александр Розенбаум «Песня о «скорой помощи»

СССР, Ленинград, 17 апреля 1996 года

Карточка, извлеченная Плаховым из архива, явила глазам не верящих самим себе милиционеров нечто, совершенно на первый взгляд несуразное. «ПОТТЕР, Игорь Яковлевич, он же Гирш бен Яаков, он же Гарри Джеймс, родился 31 июля 1980 года в Лондоне, предположительно подданный Великобритании. Родители: отец Поттер Яков Карлович, он же Яаков бен Саул, он же Джеймс Чарльз, родился 28 марта 1960 года, убит 31 октября 1981 года; мать Поттер, урожденная Эванс, Лили Мария, родилась 16 июня 1960 года, убита 31 октября 1981 года». И так далее, и в том же духе. Как выяснилось, сидящий нынче в кабинете «убойного» отдела интурист последних пятнадцать лет своей жизни находился в международном розыске, были тут и ссылки на письма из МИДа за подписью сначала тогдашнего министра Громыко, а потом и нынешнего, Примаченко. Запрос на объявление в розыск безвестно пропавшего гражданина Поттера был сделан в ноябре восемьдесят первого года, еще с визой тогдашнего министра внутренних дел СССР Николая Анисимовича Щелокова. Подававшим же в розыск числился некто Поттер Моисей Израилевич, приходившийся пропавшему двоюродным дедом и постоянно проживавший на тот момент в городе Ленинграде, Кировский проспект, дом номер пятьдесят шесть, квартира двенадцать. Телефон прилагается. Повторные запросы, уже посвежее, были сделаны в восемьдесят седьмом и девяносто третьем годах за подписью того же лица.

Плахов и Рогов молчаливо переглянулись. Вытащенное ими из архива дело пахло или сенсацией, или грандиозным скандалом. Смотря, с какой стороны повернуть…