Гарри Поттер и его наследие (СИ) - Страница 248

– Продемонстрируешь?

– У тебя спина не зажила, только крылья спрятались.

– Пофиг, сам же сказал – вейлы выносливые.

– Я думал, ты больше удивишься наследию.

– Оооо… да вот здесь… я с тобой уже ничему не удивляюсь… сильнее!

* – Белла Ахмадулина

Глава 110. ЭПИЛОГ ч.1

2098 год, Замок Советника Его Темнейшества, Верхний Мир

Огромная кровать, гора подушек, а на ней – очень худой, абсолютно седой мужчина и невероятно красивый зеленоглазый демон, обнимающий его нежно и бережно.

– Эрри, – голос умирающего тих и больше похож на шелест осенней листвы.

– Я здесь, мой Нгар, я никуда не уйду.

Когда-то черные, а теперь подернутые туманной дымкой глаза мужчины пытаются разглядеть что-то неведомое, смотрят будто сквозь обеспокоенного супруга.

– Эрри, расскажи мне, – слова даются ему с трудом, – расскажи, как там, в мире? Я стал забывать… Я иногда вообще ничего не помню, кроме твоей любви, никого не узнаю, кроме тебя. Расскажи мне, Эрри.

– Расскажу, – с нежностью соглашается демон. – Что ты хочешь узнать?

– Расскажи мне все. Я так много забыл.

Названный Эрри укладывается поудобнее, укрывает огромным черным перепончатым крылом свое сокровище и начинает рассказывать все с самого начала, все события, случившиеся за последние сто лет. Он знает наперед, какие вопросы задаст Северус, чья судьба ему интересна, о чем следует рассказать подробнее, а о чем и вовсе умолчать. Знает, потому что за последние полгода рассказывает все это уже не первый и даже не десятый раз – смертные так хрупки, старость и бессилие подкрадываются к ним рано и незаметно, отравляя воспоминания, ослабляя тело.

Осторожно взяв в свои большие теплые ладони высохшую кисть когда-то одного из лучших дуэлянтов нового магического мира, демон осторожно, с любовью, касается высохшей, как пергамент, кожи и начинает рассказ, перемежая его поцелуями.

– Когда-то давно, когда мир еще был юн, я родился впервые и повстречал прекрасного юношу-раба…

Седовласый смертный тихо, счастливо улыбается и шепчет:

– Эту часть я помню, Эрри. Как и то, что было до «Битвы столетия». Расскажи, что было потом.

– После битвы я пошел к Дамблдору и надел на него подчиняющий ошейник, – тихо смеется демон. – Ты помнишь, кто такой Дамблдор, Северус?

– Да. Редкостный интриган, идущий по головам.

– Верно. Так вот, я взял с него обещание, что он своим авторитетом поможет становлению нового мира. Нашего мира. Старик выполнял мои приказы на совесть, стараясь не раздражать понапрасну ни меня, ни тебя. Он приблизил к себе Гермиону Грейнджер, помнишь ее?

– Гриффиндорская выскочка, борец за права униженных и оскорбленных, – тихо не то спросил, не то заявил мужчина, прикрывая почти невидящие глаза. – И что, он прочил девушке большое будущее?

– Ну, в конце-концов, через двадцать лет именно она возглавила министерский Отдел по борьбе с произволом магических рас и разработала огромное количество законов, значительно облегчивших нам жизнь. Мы переработали образовательную систему, брачное законодательство. Именно с ее помощью удалось полностью разделить миры волшебников и магглов.

– Волшебный барьер, я помню. Мы переселили магглов в Северную и Южную Америку, верно?

– Да, и отдали им часть Евразии. Наши миры соприкасаются сейчас весьма незначительно.

Седой маг помолчал, прикрыв глаза, а потом тихо рассмеялся. Этот смех особенно сильно огорчал Эрри. Северус смеялся редко, предпочитая ухмыляться, и такое его поведение как ни что другое указывало на плачевное состояние его тела и разума. До перерождения, похоже, оставалось совсем немного.

– Как дела у Марволо? Он… еще жив?

– Марволо умер десять лет назад, выполнив свою функцию. Наги с Хролавом уже подали заявку на отслеживание его перерождения. Как только это произойдет, они заберут мальчика. Так будет лучше для всех, особенно, если учесть его садистские наклонности, с которыми мог справляться только старший супруг, нередко прибегая к порке.

– Он так долго прожил, – задумчиво произнес Северус. – Не то, что я.

– Зато ты и не умрешь по-настоящему, мой Аэ. Стоит твоему сердцу остановиться здесь, как оно забьется в Инферно. У нас будет около трехсот лет до твоего следующего рождения, чтобы насладиться друг другом.

Мужчина молчал, неподвижно лежа с закрытыми глазами, а потом все так же тихо спросил:

– А Альбус?

Это был самый скользкий вопрос из всех, что обычно задавал Северус.

– Альбус умер через год после того, как Марволо избрали Министром.

– Он был уже стар.

– Да, родной, он был стар.

Эрри с нежностью смотрел на римский профиль своего возлюбленного и был благодарен Судьбе за то, что Северус не помнил, как чертов старый интриган демонстративно удавился у него на глазах. Ведь ошейник был запрограммирован реагировать на раздражение Нгар Его Шестой Светлости, и чертов старикан об этом знал. Он сделал это специально, зная, что Северус никогда себе этого не простит. В то время Эрри всерьез подумывал стереть своему Нгар память – настолько остро тот переживал смерть старого манипулятора.

– Альбус наверняка догадался, что Волдеморт и Марволо – одно лицо.

– Конечно, догадался, – усмехнулся Эрри, проведя по длинным седым волосам возлюбленного своей широкой ладонью. – Только доказать ничего не смог и очень от этого злился. Гермиона с ее партией по защите магов от произвола – это его попытка повлиять на ситуацию за моей спиной. Но общему делу это только пошло на пользу.

– А что эта твоя рыжая завистливая подружка, Джинерва, кажется?

– До сих пор ревнуешь? – ласково упрекнул демон и поцеловал его в сухие губы. – Джинни выскочила замуж за Дина Томаса и родила ему шестерых сыновей.

– Видишь, – после некоторой паузы отозвался Северус. – Остался бы ты Гарри Поттером, были бы у тебя дети. А так сидишь тут у моего смертного одра, а я даже толком разглядеть тебя не могу.

– Перестань, Северус. У нас тоже будут дети, один из которых сядет на Красный трон. Я очень счастлив с тобой, мой Аэ. Счастливее, чем когда-либо. И в этой жизни мне, к сожалению, не удалось избежать всех ошибок, защитить тебя достаточно для того, чтобы ты в свои сто сорок семь был так же бодр и весел, как Альбус в свое время. Хоть Сэвьарт и сдох, как собака, стоило двери его тюрьмы закрыться за ним, но у нас было слишком много других врагов.

– Да, ни окклюменция, ни зелья не могут спасти меня от маразма. Все забываю. Все и всех, кроме тебя.

Старый маг на ощупь нашел лицо Эрри, провел по нему сухими ладонями и вздохнул.

– Я до сих пор помню, как ты прекрасен, мой мальчик.

Демон тихо, но отчетливо фыркнул, уткнувшись носом в ласкающую его ладонь.

– Это ты мой мальчик, Аэ. Скоро опять им станешь. Смелым, упрямым, сильным, насмешливым, немного капризным, гибким, стремительным…

– Почему ты все-таки не дашь мне яду? – вздохнул Северус, отнимая руку, которую принялся целовать Эрри.

– Потому что это – против Судьбы, – коротко отрезал он. – Так нельзя. Давай я лучше тебе расскажу про Люциуса?

– Они там с Адилем не поубивали друг друга? – улыбнулся Северус, опять забывая об опасной теме.

– Нет, но все еще пытаются. У них двое прекрасных сыновей…

– Я помню. Скорпиус Люциус и Ай-Рат Азам. Забавные юноши.

– Да, твои вечные подельники по проделкам в Инферно. Помнишь, как вы оборвали все ягоды на вишневом дереве в Саду Приемов у Тесс?

– Азам тогда выпорол их обоих, а ты меня не выпускал из постели неделю, – улыбнулся Северус. – Мерлин, я вел себя, как подросток, стоило мне оказаться в их компании. Какой стыд!

– Нгар Советника, – поддразнил его Эрри. – А вел себя, как малолетний разбойник. У Драко с Ресом и то больше совести.

Северус закашлялся, пытаясь скрыть смех, и на глазах у него выступили слезы.

Вдруг вспыхнул портал, и в спальне появились еще два действующих лица.

– Сев! – заорал темноволосый высокий ифрит, кидаясь на кровать и оттесняя Эрри от пожилого супруга. – Сев, ты должен это видеть!