Функциональная анатомия здоровья - Страница 7
КОМПРЕССИОННЫЙ ПЕРЕЛОМ
Опасность компрессионного перелома позвоночника может быть только в одном случае — при полном разрыве спинного мозга. Но тогда и операции бессмысленны. Зачем же терпеть ненужные страдания?
Согласно показаниям пациент находится на постельном режиме, да еще с какими-то фиксирующими позвоночник устройствами — шинами, воротниками. Двигаться такому пациенту не разрешают. В таких случаях ему, конечно, обеспечивается определенный уход. Но тактика полной иммобилизации зачастую приводит к развитию пролежней и контрактур. Можно понять, если имеется тетраплегия, то есть полная парализация конечностей — такие случаи мы рассматривать не будем. Давайте вернемся к состоянию после травмы, когда пациент в какой-то мере начал двигаться и чувствительность в конечностях утеряна частично.
СВЯЗОЧНЫЙ АППАРАТ ПОЗВОНОЧНИКА
Позвоночный столб имеет мощную систему глубоких связок, которые охраняют каждый позвоночно-двигательный сегмент от смещений и выпадения в полость позвоночного канала.
САГИТАЛЬНЫЙ РАЗРЕЗ ТУЛОВИЩА
Данная иллюстрация демонстрирует сложность анатомического устройства внутренней среды организма, которая показывает, что в организме все едино и взаимосвязано. То есть нет отдельно существующих друг от друга позвонков, артерий, отдельно вен, нервов, мышц — есть единое целое.
* * *
Миллионы пациентов, страдающих от боли в спине, беспомощно барахтаются в медицинской системе, не обладающей необходимым оборудованием и навыками, чтобы помочь им. Их вынуждают соглашаться на инвазивные и дорогостоящие процедуры, которые зачастую заканчиваются неудачно или вовсе вредят здоровью пациента. Как говорится, никто не умирает от боли в пояснице, но люди умирают от лечения.
* * *
Подобная операция называется, как ни странно (для меня, по крайней мере), декомпрессия. С одной стороны, это транспедикулярная фиксация, то есть выключение движений в двух соседних позвонках. С другой стороны, это спондилодез, когда пластиной или даже двумя пластинами «намертво» фиксируют уже как минимум три позвонка так, что деформированный позвонок оказывается в середине. Эта пластина фиксируется шурупами в телах позвонков, которые разводятся друг от друга на расстояние высоты межпозвонкового диска (дисков). С точки зрения хирургов, «разведение» позвонков — это декомпрессия. Но то, что они фиксируются этой пластиной практически навсегда и также навсегда лишаются подвижности, — как называется такое состояние? В действительности получается та же функциональная компрессия, с которой хирурги борются, но по-своему! У меня возникает ряд серьезных вопросов к такому хирургическому лечению и алгоритму «необходимости спондилодеза»! Хочу предупредить, что я хорошо знаком с типами и характеристиками повреждений при позвоночно-спинномозговых травмах, и я давно и успешно занимаюсь физической реабилитацией как в остром и подостром периодах, так и после проведенных операций.
ГЛУБОКИЕ МЫШЦЫ СПИНЫ — АМОРТИЗАТОР ПОЗВОНОЧНИКА
Данная схема иллюстрирует наличие глубоких мышц позвоночника, которые берут на себя все компрессионные удары. Поэтому при любом повреждении позвоночника нарушается функция этих мышц, что приводит к внутренним отекам и болевым синдромам. Но, к сожалению, при любой травме позвоночника внимание уделяется только костям.
* * *
Задавать вопросы и отвечать на них можно долго, но скажу главное: степень сложности ПСМТ определяется только рентгенологически. Клинические симптомы (нарушение чувствительности, нарушение функции тазовых органов и прочие показатели) могут быть временными, но при некорректной реабилитации или оперативном вмешательстве могут закрепиться навсегда.
* * *
Компрессионный перелом — это перелом тела позвонка, он может быть линейным, компрессионным, оскольчатым, компрессионно-оскольчатым. Перелом заднего полукольца позвонков, переломовывихи, «взрывной» перелом тела позвонка — это закрытые переломы, открытые — это нарушение целостности кожных покровов на уровне повреждения, в этом случае возникает опасность инфицирования.
Мы говорим о закрытых переломах, которых, к сожалению, бывает великое множество, но клинически выделяют синдромы частичного или полного нарушения проводимости спинного мозга. «Степень необратимости изменений определяется по мере ликвидации явлений спинального шока» (А. Н. Белова, «Нейрореабилитация» — руководство для врачей). И все дело в этом «определении необратимости»? Тем более что дифференциальная диагностика, по словам А. Н. Беловой, нередко бывает затруднительной. Тот же «спинальный шок» клинически выражается разными симптомами — от паралича и потери всех видов чувствительности до нарушения функции тазовых органов. Но та же А. Н. Белова указывает, что «для спинального шока характерна обратимость неврологических нарушений в остром и раннем периодах позвоночно-спинномозговых травм (ПСМТ)». Таким образом, получается следующая картина: вроде как и страшно, но жить все-таки надо. А как жить — под себя или нормально, это уже медицинская технология.
У меня есть множество вопросов по всем вышеизложенным аспектам ПСМТ, на которые я могу ответить.
1) Почему пожилым людям с остеопорозом позвоночника и наличием множественных компрессионных переломов позвонков не предлагают операции спондилодеза (хотя случается и такое), но они живут себе много лет и при этом каких-то особых неудобств, кроме слабости и болей в спине, не испытывают? Отвечу: крепить пластины не к чему — рассыплются позвонки.
2) Пришла пациентка в возрасте 67 лет с болями в спине. На снимке застарелый перелом позвоночника с клином Урбана (ось позвоночника была сломана на уровне грудного отдела и позвонки срослись боковыми поверхностями). Травме 20 лет. Не оперировалась. Сейчас женщину стало гнуть вниз, появилась сутулость, но все это на фоне дряхлости. То есть такой жестокий перелом не повредил спинной мозг! Тогда почему осевые компрессионные переломы, с точки зрения хирургов, должны его повредить? Для устрашения пациентов хирурги говорят об осколках (оскольчатый перелом), которые повредили спинной мозг, но умалчивают при этом, что почему-то нет ликвореи, которая, по идее, должна быть, так как спинной мозг (до 2-го поясничного позвонка) находится в дуральном мешке, заполненном ликвором. Ликворея — это практически паралич, она часто возникает после неосторожных хирургических действий. Отвечу: не повезло пациенту.
3) Почему после ПСМТ чувствительность в конечностях частично сохраняется, а после проведения операции по фиксации позвонков очень часто исчезает совсем? Отвечу: потому что происходит хирургическое повреждение нервных корешков.
4) Почему в качестве дифференциальной диагностики, то есть определения степени поражения позвоночника, а вместе с ним и спинного мозга, не используется (в постели) миофасциальная диагностика? Отвечу: специалисты ею просто не владеют!
Несмотря на это, мышечную или миофасциальную диагностику проводить не принято. Получается, что анатомию позвоночника специалисты либо не знают, либо не понимают: разработали десятки различных опросников, шкал и тестов для пациентов (они применяются, например, в Американской ассоциации спинальной травмы), и достаточно. На этом и живет весь «реабилитационный» мир: здоровье вторично — главное суета (дорогостоящая) вокруг больного. Об этом я уже рассказал в главе про остеохондроз и грыжи МПД.