Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характе - Страница 46

Психологические рационализации широко распространены во всех областях жизнедеятельности человека и общества. Особенно их много в философии, политике и политологии. в социологических учениях и религиозных идеологиях, в исторических трудах, мемуарах деятелей различных эпох. Политические и идеологические рационализации – это чаще всего псевдообъяснения, в которых сублимируются защитные тенденции, агрессивность и тщеславие, стремление утверждать себя, в том числе интеллектуальными средствами. Ниже мы рассматриваем некоторые из наиболее существенных вопросов, касающихся идеологических и политических рационализаций.

Краткая история исследования рационализации до 60-х годов XX века дана в книге Гарднера Линдцея и Эллиота Аронсона[101]. В ней приводится, в частности, уже известная нам точка зрения Дж. Робинсона, согласно которому рационализация представляет собой самооправдание, имеющее место тогда, когда нас или нашу социальную группу обвиняют в совершении ошибок и в различных заблуждениях. Однако уже Гордон Олпорт заметил, что понятие рационализации имеет более широкий спектр значений, чем простое самооправдание. Разновидностями рационализации являются также различные случаи маскировки (cloaking) мотива, защиты системы ценностей, оправдание (excusing) плохого поведения любимого существа и вообще множество случаев отказа видеть аргументы в правильном освещении. Короче говоря, заключает Г. Олпорт, рационализация представляет собой процесс выдвижения хороших доводов вместо реальных.

А. Социальные стереотипы и рационализации. – Близкое отношение к концепции рационализации, как отметил Г. Олпорт, имеет т. н. «доктрина стереотипа», предложенная Уолтером Липпманом[102]. Он говорил о том, что образованная в голове человека картина выполняет ряд полезных функций, поскольку редуцирует сложную социальную реальность к доступной для управления содержанию, которая, однако, имеет ложные пропорции «реальности». Когда реальный опыт противоречит стереотипу, то имеет место одно из двух.

Если у человека психика уже стала негибкой или какая-то интенсивная заинтересованность делает для него неудобным преобразование своего стереотипа, то он пренебрегает противоречиями, объявляя их исключениями из общего правила; он дискредитирует неудобные свидетельства, находится в них «трещины» и изъяны старается предавать их забвению.

Но если человек сохранил свою любознательность и открытость (open-mindedness), то он включает новизну в имеющуюся у себя картину и позволяет, чтобы она изменилась. Иногда, отмечает Липпман, когда имеет место из ряда вон выходящий случай, который приводит к изменению установленной схемы, человек может быть потрясен до такой степени, что уже теряет доверие к общепринятым способам восприятия жизни. Он приходит к выводу, что реальные явления обычно не являются таковыми, как о них принято думать. У человека происходят мировоззренческие изменения.

Б. Идеологические доктрины прошлого и рационализации. – Более старой, но сходной с теорией стереотипов является «доктрина идеологии». Еще Френсис Бэкон в своем «Новом Органоне» отметил, что доминирующие родовые и племенные идолы, «идолы ярмарок и пещер», отличаются хроническими ошибками и искажениями реальности. Идеологии социальных классов, служащие для оправдания их претензий, являются разновидностями рационализации. К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии» термином «идеология» обозначили те специально разработанные верования, которые провозглашались классом капиталистов с целью оправдания своего привилегированного положения в обществе. Находящееся под их влиянием движение, выступающее под названием «социологии знания», занялось исследованием любой идеологии, авторы которых стремятся исходить из системы определенных ценностей и оправдывать их, в то время как эти ценности могут быть сконструированы исходя из иррациональных или квазирациональных соображений[103]. Однако со временем понятие «идеология» стала употребляться без «привкуса» двуличия, хотя это не свидетельствует о том, что они свободны от рационализаций. Это просто невозможно.

Хотя целый ряд других авторов обратили внимание на указанные выше характерные особенности идеологий, для психологов некоторый интерес представляет точка зрения Вильфредо Парето – итальянского экономиста, его доктрина о «деривациях». Парето написал обширный трактат по социологии с позиций иррациональной социальной психологии. Он, как отмечает Олпорт, не был знаком с взглядами своих интеллектуальных предшественников, но создал «новую систему», которые У. МакДауголл и другие социальные психологи подвергли суровой критике за повторение того, что уже было известно в социальной психологии.

Парето, как и все иррационалисты, считал, что у человека имеется два вида мотивов: реальные и фиктивные (деривации). Первые подчиняют человека его чувствам, которыми умные люди манипулируют с помощью нелогичных доводов, а возникающие на их основе социальное поведение «объясняется» и приукрашивается с помощью вербальных иллюзий, которым Парето дал название дериваций. Последние широко распространяются в обществе средствами массовой коммуникации. Подлинные же мотивы, по мнению Парето, сводятся к некоторым умственным процессам, которым он приписывает названия «инстинкт комбинирования», «потребность выразить свои чувства внешними действиями», «сексуальные остатки» (sexual residues) и т. п.[104]

Вполне понятно, что проблема мотивов в современной психологии исследуется более глубоко и всесторонне. Но главное в том, что идея рационализации в явном или латентном виде присутствовало во взглядах Парето и более ранних социальных мыслителей.

В. Рационализации в идеологиях. – В каждом обществе существует социальная стратификация, т. е. деление общества на «высшие» и «низшие» группы. Реальность этих групп основана на некоторых причинах, из которых социологи (например, Ян Щепаньский) отмечают следующие: объективные производственные отношения и объективные возможности деятельности, которыми обладают люди, занимающие то или иное положение в этой системе отношений. Щепаньский добавляет еще две причины, которые имеют психологический характер: субъективное представление о собственном высоком или низком положении, а также создание идеологии, «обосновывающей или рационализирующей разделение на высших и низших, лучших или худших или придающей субъективным представлениям о высоком и низком положении объективированный характер»[105].

Приведенное – вскользь сделанное – замечание содержит очень верную мысль о роли рационализации в процессе создания идеологий. Особенно важно раскрытие мотивации подобных рационализаций, их связей с индивидуальными и групповыми фрустрациями. Анализ идеологий и механизмов их влияния на основе теории фрустрации и психологической защиты может в значительной мере обогатить социологию, политические науки и, вполне естественно, социальную психологию.

А. Общее представление. – Существуют различные виды политических рационализаций, т. е. таких, которые создаются в политических целях, для решения политических проблем. Последние, как известно, касаются процесса овладения властью, ее удержания, борьбы за власть и т. п.

Когда лидеры той или иной страны развязывают войну против другой страны, они обычно не ограничиваются военными действиями. Желая выглядеть миролюбивыми ли даже жертвами, они прибегают к помощи политических рационализаций. Историки подобное явление заметили еще в девятнадцатом веке, до, во время и после Первой мировой войны и в другие исторические периоды. Для распространения политических рационализации в составе других пропагандистских материалов политики раньше в основном использовали органы печати, а в настоящее время в их распоряжении находится более широкий спектр средств массовой коммуникации.