Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 1. Защитные психологические механизмы и их ге - Страница 16

2) Проспективной мы называем такую фрустрацию, при которой человек предвидит те фрустрации, которые наступят в его жизни в будущем. Эти предвидения также могут быть реалистичными или воображаемыми. В случае проспективной фрустрации имеет место предварительная психическая защита и подготовка к встрече с реальными (предвидимыми) фрустраторами в будущем. В таких случаях основным переживанием человека будет уже не сожаление, как при ретроспективной фрустрации, а тревога.

И тут возникает очень интересная проблема: каким образом эти (очень разные!) эмоциональные состояния сообщают избирательность выбору защитных механизмов. комплексов и стратегий? До сих пор, в частности, в психоаналитической теории психической защиты, считалось, что процесс психической защиты вызывается под влиянием тревоги. (См. труды З. и А. Фрейд, К. Хорни и др.). Мы же выдвигаем идею, согласно которой потребность в психической защите у личности возникает и при страхе (возникающем при актуальной фрустрации, когда человек оказывается перед реальной опасностью «здесь и сейчас»), и при сожалении (когда человек фрустрируется из-за неиспользованных в прошлом возможностей).

Если так, то, как уже сказано, мы должны расширить также наши представления о механизмах и стратегиях психической защиты личности, выделяя три типа: 1) психическая защита, направленная на прошлое; 2) психическая защита, направленная на настоящее; 3) психическая защита, направленная на будущее. Можно выделить также комплексный вид, в котором сочетаются все три вида фрустрации и защитных тенденций. Такая сложная защита может иметь место тогда, когда, например, фрустрация прошлого повторяется и в настоящем, и может иметь место в будущем. Нередко бывает, что человек допускает одну и ту же глупость вновь и вновь. Или супруги, живя вместе, вновь и вновь повторяют одни и те же или весьма сходные фрустрирующие ситуации. Например, мужчина, сожалея о прошлом, может пережить страх в настоящем и вдобавок тревогу за будущее. В таких случаях человеку нужна комплексная «трехвекторная» стратегия психологической самозащиты.

Б. Выбор механизмов и стратегий психической защиты. – Итак, при таком подходе одним из самых важных вопросов оказывается следующий: каким образом человек выбирает свои средства защиты, механизмы, их комплексы и стратегии? Вопрос этот требует специального исследования. Но мы можем найти в психологической литературе описания отдельных исследований, которые являются именно описаниями защитных механизмов.

1) Когда человек пропускает какую-либо возможность (например, пропускает автобус, который ушел «из-под носа»), то он начинает проигрывать в уме такие варианты своего поведения, при реализации которых возможность не была бы упущена[50]. В таких вариантах фрустрация не наступила бы: он бы раньше вышел из дома, избегал бы длительного разговора со знакомым и т. п. Сожаление о прошлом вызывает к жизни процессы когнитивной защиты, которые подготавливают более адекватное и адаптивное альтернативное поведение в будущем.

2) Отметим, что в социальной психологии такие познавательные процессы получили название «мышления против фактов», т. е. психологической имитацией того, что могло бы быть. Если мы допустили серьезную ошибку и поэтому пережили неудачу, то у нас возникает сильная фрустрация. Когда же мы действовали как надо (используя единственную возможность), тогда наша фрустрация (и чувство сожаления) будут менее интенсивными. (Надо сказать, что когда мы говорим, что в описанных выше трех случаях фрустрации – актуальной, ретроспективной и проспективной – возникают, соответственно, страх, сожаление и тревога, то это не значит, что переживания человека ограничиваются ими. Мы считаем, что люди всегда переживают комплекс чувств, в котором одно из них является ведущим. Так, сожалея о прошлом, человек может пережить также стыд, враждебность, гнев и другие чувства, но в этом комплексе сожаление, по-видимому, является ведущим. Необходимо исследовать, каким образом вокруг этого ведущего чувства организуются остальные.

Эти процессы когнитивной самозащиты (и адаптации), по-видимому, различны, в зависимости от того, о чем сожалеет человек, о том ли, что сделано (или происходило по стечению обстоятельств), или же о том, что не было сделано. В первом случае «Чем значительнее событие, тем более интенсивно мышление против фактов». (Майерс Д. Социальная психология, с. 135). Например, если люди потеряли своих близких в авиакатастрофе, то вновь и вновь мысленно возвращаются к этому трагическому событию и проигрывают в воображении такие варианты, при которых данное событие не происходило бы. А в тех случаях, когда сожалеют о несовершенном, воображают уже то, что сделали бы, если бы прошлое можно было вернуть. Это два подтипа ретроспективной фрустрации, о которых выше мы уже написали. Во втором из этих случаев человек может подумать следующим образом: «Мне следовало бы быть смелее и сказать ей о своих чувствах…». Или возьмем пример, приведенный в упомянутой книге Майерса: «Мне следовало бы сказать отцу перед его смертью, что я люблю его»[51].

Таким образом, человек может сожалеть о многом – о том, что сделано и о том, что не было сделано. Но достаточны ли эти переживания и порожденные ими когнитивно – словесные процессы как механизмы психологической самозащиты? Какие еще механизмы в таких случаях действуют? Какова роль вытеснения и подавления? Как человек рационализирует свои неудачи, несчастья и пропущенные возможности прошлого? Например, какие различия имеют эти механизмы для каждого из подтипов ретроспективной фрустрации? Здесь, как уже замечено и другими психологами, встает еще и вопрос о риске. Возможно, что если бы мы чаще рисковали и меньше искали безопасности, в настоящем не так часто переживали бы сожаление. Это очевидно и не нуждается в специальном исследовании. Специального же исследования требуют специфические черты защитных процессов в описанных выше различных случаях.

Уже из повседневного опыта мы знаем (вернее, «чувствуем»), что если после одного фрустратора или стрессора на нас оказывает воздействие второй фрустратор, то эти факторы взаимодействуют в нашей психике. И в научных трудах уже предложена идея о том, что последовательно воздействующие на человека неблагоприятные факторы суммируются. Например, вследствие суммации многих повседневных обид фрустрация человека может, постепенно усиливаясь, привести к взрыву какой-либо ответной реакции, например агрессии. Как мы увидим из дальнейшего, существует порог толерантности (терпимости) человека, переход через который (т. е. превышение которого) и вызывает такие бурные реакции.

Но положение вещей намного сложнее, чем исследователи представляли до сих пор. Мы считаем, что это положение можно раскрыть с помощью предлагаемых ниже гипотез, которые нетрудно обосновать эмпирическими методами.

Наша гипотеза состоит из следующих основных утверждений: 1) последовательно воздействующие на человека фрустраторы взаимодействуют более сложным образом; это зависит как от их природы (качества), так и от силы (интенсивности) и величины временных интервалов между «моментами» их воздействия на человека или на группу; 2) двумя основными видами этого взаимодействия являются суммирование и суперпозиция фрустраторов и стрессоров; 3) суммация (сложение) фрустраторов происходит тогда, когда воздействующие фрустраторы или стрессоры имеют одинаковое качество. (Например, шумовое воздействие суммируется с новым шумом, новое оскорбление добавляется к предыдущему оскорблению и т. п.); 4) суперпозиция (наложение) имеет место в том случае, когда последующий фрустратор или стрессор принадлежит к совсем другой качественной категории (например, после шума наступает оскорбление личности или фрустрация его целенаправленной активности); 5) при суммации и суперпозиции фрустраторов и стрессоров возникают как общие, так и специфические психофизиологические состояния. Поэтому в этих двух случаях взаимодействия фрустраторов и стрессоров их последствия – фрустрации и стрессовые состояния – не могут быть одинаковыми; специфические последствия при суммации и суперпозиции всегда различны; 6) при суперпозиции второй фрустратор (стрессор) может даже смягчить последствия воздействия первого фрустратора (стрессора). Это те случаи, которые народ давно заметил и зафиксировал в изречении: «Клин клином выбивают (вышибают)». Если выразить суть таких случаев в терминах теории фрустрации и психологической защиты, можно сказать, что второй фрустратор парадоксальным образом выступает в роли механизма психической защиты личности от разрушительного воздействия предыдущего фрустратора (стрессора)! Это явление наблюдается и в более мягких формах. Например, человек, страдающий от тяжелых утрат, выбирает тяжелый труд и подвергает себя новым страданиям для того, чтобы освободиться от первых. В данном случае под «освобождением» в основном следует иметь в виду вытеснение, подавление и их последствия, которые служат предметом подробного рассмотрения в настоящей книге.