Фрейлина ее высочества (СИ) - Страница 3

Мне не хватало информации.

Почему девочка назвала меня Райли? Быть может, мне послышалось? Или мне все это снится?

Или где-то в Европе запустили большой адронный коллайдер, и я, нырнув в канал в своем городе, провалилась в коллайдеровскую трубу вместе со всеми адронами, поэтому очутилась в другом мире?

В полете я обзавелась чужим именем, вычурной одеждой, тянувшей меня ко дну, а заодно и… темной косой до пояса.

Последняя надолго ввергла меня в ступор.

Я как раз тащила из воды на берег трясущегося и всхлипывавшего ребенка – девочка вцепилась в меня, словно обезьянка, обвив не только руками, но и ногами. Именно тогда, мысленно ругая лучников и тех, кто нацепил на ребенка тонну одежды и обувь, которую девочка успела благополучно потерять в реке, я увидела ту самую косу.

Вытаращила глаза – потому что таких длинных волос у меня никогда не было. И вообще, от рождения я светлая и в последние годы стриглась коротко.

Но затем махнула на косу рукой, решив, что не до нее сейчас.

Глядеть на свое отражение в воде я тоже не стала. Уже догадалась, что вряд ли увижу там лицо, на которое привыкла смотреть в зеркале. К тому же я понятия не имела, сколько у нас времени в запасе.

Но и ответы, к сожалению, тоже получить не удалось.

Когда мы выбрались на берег, девочка принялась так сильно трястись, что мне стало не до расспросов.

– Давай-ка сюда, на солнышко! – я оттащила ее на солнцепек, затем принялась растирать и массировать тонкие ручки и спину. – Знаю, неприятно, но так ты быстрее согреешься. А теперь давай снимем твое платье – оно промокло, и в нем тебе не побегать и не поплавать.

Девочка продолжила трястись, уставившись на меня огромными глазищами.

Я бы тоже на себя уставилась, но это была непростительная роскошь. Потому что внезапно осознала, что речь, лившаяся из моего рта, была на неизвестном языке. Слова казались мне странными и незнакомыми, но я почему-то их понимала и говорила не задумываясь.

– Райли! – внезапно пробормотала девочка, и из ее глаз хлынули слезы. – Райли, мне больно! – все потому, что я продолжала ее растирать и массировать.

– Вот и хорошо! Значит, ты все еще жива.

Произнесла и осеклась – надо же было такое ляпнуть, не подумав!

– Я думала, что ты умерла! – всхлипнула девочка. – И тот человек тебя убил!..

– Ну-ну! – сказала ей. – Ничего плохого он мне не сделал. Видишь, со мной все хорошо, и я даже не ранена. – Вернее, со мной было все плохо, но я не собиралась пугать ребенка. – Погоди, там, на мосту…

Но я так и не задала свой вопрос, потому что неподалеку, причем на нашей стороне реки, раздался собачий лай, и девочка принялась подвывать от страха.

– Они нас найдут, Райли! Черные Псы – они идут по нашему следу!..

Затряслась, да и я не сказать, что была в восторге от встречи с некими черными псами или их хозяевами. Но и виду не подала.

– Сейчас я что-нибудь придумаю, – сказала ей. – Погоди минутку!

Бегать по лесу с ребенком на руках, преследуемой собаками и лучниками, было не слишком хорошей идеей. Я прекрасно понимала, что девочка выбилась из сил и мне придется тащить ее на себе.

Таким образом далеко мы не убежим.

– Раз они нас ищут с собаками, значит, мы снова поплывем, – сказала ей. – В воде они потеряют наш след. Затем мы выберемся на берег, но уже на другой стороне.

Девочка посмотрела на меня жалобно, затем икнула. После чего кивнула.

Единственное, наша одежда нисколько не подходила для этой затеи.

Ее было слишком много, поэтому я решила избавиться от лишней. Сняла с девочки нижние юбки, под которыми обнаружилась сорочка до колен. Платье все-таки оставила. Решила, что ребенок без одежды вызовет куда больше вопросов, чем в ней.

Затем взялась за собственный странный наряд.

Расшнуровала и скинула корсаж, не дававший мне нормально дышать, после чего избавилась от нижних юбок. На мне оказалась длинная сорочка, поверх нее еще две бесформенных хламиды, и я без сожаления избавилась от одной из них.

Собачий лай раздавался уже совсем близко, и я заметно нервничала. Пальцы тряслись, но оставлять в лесу улики я не собиралась. Бросила одежду в воду, и ее подхватило течением. Затем потянула девочку к реке, подумав, что так и не выяснила ее имени.

– Они подумают, что мы утонули, – разжала она губы.

– Вот и хорошо! – кивнула я. – Нам это даже на руку.

Но, признаться, я понятия не имела, что в этом мире хорошо, а что плохо.

***

Плыли мы довольно долго – на этот раз я не спешила выбираться на берег, хотя заметила несколько неплохих отмелей на другом берегу. Понимала, что раз уж за нами охотятся с собаками, то нужно оставаться в воде так долго, пока у нас есть силы.

И еще – если прятаться на суше, то укрытие стоит подыскать себе не в лесу, а среди… Да, лучше сделать это среди людей!

Затеряться среди них, а не среди кустов с деревьями.

Словно в ответ на мои мысли началась вырубка, потом я увидела луг, на котором паслось пяток тощих бурых коровенок. Затем показались разномастные деревянные строения крестьянского хозяйства.

Амбары или коровники – к этому времени я устала и замерзла до такой степени, что сразу и не разобрала. Лишь подумала, что именно здесь мы рискнем выбраться на берег, а затем постараемся найти себе укрытие.

Как вариант – заберемся в стог сена, чтобы отогреться и перевести дух. Но еще лучше – спрячемся в амбаре или же, если ситуация будет располагать, остановимся в доме, потому что у меня было чем заплатить за постой.

Кольца на пальцах казались мне довольно дорогими – золотые, искусной работы, украшенные драгоценными камнями. Я надеялась, что, куда бы ни закинул меня проклятый коллайдер, они тоже здесь имеют цену.

Любого из них должно было с лихвой хватить на то, чтобы нам позволили обсохнуть, обзавестись новой одеждой и еще поесть – да, еда тоже не помешает!

И еще, если потребуется, заплатить за молчание.

– Плывем к берегу, – с трудом разжала я зубы, и девочка едва заметно кивнула.

Мне показалось, что она замерзла до полусмерти, и эта мысль придала мне сил.

Вскоре мы добрались до суши, но, когда я вытаскивала ребенка из воды, она зацепилась рукой за цепочку на моей шее и нечаянно ее сорвала.

Охнув, девочка разжала маленькую, сморщенную от воды ладошку.

На ней лежала небольшой золотой медальон.

– Прости, Р-райли! Я н-нечаян-но! – произнесла девочка, отчаянно стуча зубами.

Она едва не плакала, и я с трудом выдавила из себя улыбку. Потому что была в похожем состоянии – замерзшая и растерянная до полусмерти. Но не собиралась этого показывать – как-никак я здесь взрослая!..

– Все хорошо, – добавила уверенным голосом. – Смотри, замочек не сломан, он просто расцепился.

– С-сейчас я его тебе н-надену!

Но я сказала, что справлюсь сама.

Не удержавшись, все же открыла медальон. Внутри оказался глянцевый, почти не пострадавший от воды портрет молодого темноволосого мужчины с гордым профилем, обладателя пронзительного взгляда синих глаз.

«Интересно, кто он такой?» – промелькнуло в голове, и в этот момент мое сердце пропустило удар.

Затем застучало с удвоенной, даже утроенной силой, и по телу – хоть на этом спасибо! – прокатилась жаркая волна.

У меня не было ни малейшего представления, кем был этот человек, но реакция на него помогла согреться, что было очень кстати.

При этом я понимала, что она крайне неоднозначная.

Я уже не помнила, когда в последний раз подобным образом реагировала на мужчин. Если только в последнем классе школы, когда была до одури влюблена в мальчика из параллели. Тот не обращал на меня внимания, а я проходила мимо, вся пунцовая, ругая себя за глупую реакцию на того, кому безразлична.

Кажется, сейчас происходило что-то похожее. Но я ничего не знала наверняка.

Позже, пообещала себе.

Я обязательно со всем разберусь. Пойму, кто он такой и почему я так неоднозначно к нему отношусь.