Форпост Форпост «Надежда». Повести и рассказы - Страница 10

И оборвалась так же внезапно, как началась, погасло изображение на экране, все кончилось.

Несколько минут в зале была полная абсолютная тишина. Никто не двигался, никто не проронил ни слова.

- Знаете, что это было? - спросил потом кто-то, невидимый в темноте, и сам же ответил: - Бетховен первая симфония…

- А знаете, что мы смотрели? - в тон ему отозвался характерный резкий баритон Рене ван дер Киркхофа. - Все картины из нью-йоркского «Метрополитена». Голландская школа…

- Я ничего не могу понять, - сказал кто-то третий. - Ничего не могу понять!

22 августа. 18 часов 00 минут - 23 часа 17 минут

Вагнер… Тициан… Тулуз-Лотрек… Григ… Рафаэль…

23 августа. 10 часов 00 минут - 14 часов 41 минута

Чайковский… Рубенс… Ренуар… Тернер… Леонардо да Винчи… Сен-Санс… Рембрандт…

24 августа. 10 часов 00 минут - 15 часов 02 минуты

Шуберт… Веронезе… Ван Дейк… Хале… Гойя, Мане… Беллини… Веласкес… Гоген… Сезанн… Брамс…

27 августа. 11 часов 31 минута - 11 часов 36 минут

В 11 часов 31 минуту померкли краски на экране и умолкла музыка. Но вместо очередной картины - тысячи их прошли за последние дни в этом зале перед глазами трех десятков людей - на экране показался странный черно-белый орнамент. Он трижды исчезал и вновь появлялся, как какой-то сигнал, как позывные. В звенящей тишине зала люди затаили дыхание ожидая, что вот сейчас, наконец-то, на экране появится то что все объяснит, что существа, приславшие на Землю этот удивительный фильм, состоящий из картин великих художников Земли и великих мелодий, написанных композиторами Земли, теперь сообщат землянам все остальное… что?

Долговязый американец Джон Саймон поднялся во весь рост. Жан Марке до боли в пальцах сжал подлокотники кресла. Рене ван дер Киркхоф на мгновение почему-то закрыл глаза.

Но теперь экран был пуст. В тишине зала раздался скрежещущий металлом голос, которым наделили электронный мозг - для прямой связи с операторами - его создатели:

- Никакой другой информации нет.

Вспыхнул свет. Люди ошеломленно смотрели друг на друга. Каждый все эти дни надеялся, что рано или поздно невероятное, невозможное получит какое-то объяснение, что объяснение обязательно есть в информации, посланной ИМИ в ярко-желтом шаре, упавшем на Землю.

- Никакой другой информации нет, - вновь проскрежетал голос, словно бы не поверивший, что его поняли с первого раза.

В прежней гробовой тишине люди стали подниматься с мест, как поднимаются обыкновенные зрители, когда фильм закончился. Красная Пластинка была пройдена до конца. Никакой другой информации не было. На Землю упали из Вселенной изображения картин великих художников Земли и звуки музыкальных шедевров, созданных на Земле, и ничего больше. Загадку нельзя было разрешить, оставалось только признать свое поражение и вернуться к прежним делам. Красная Пластинка была пройдена до конца, при желании можно было б вновь посмотреть и послушать эту невероятную запись, присланную на землю в Посылке.

И, поднимаясь со своего места и поддерживая Таню за локоть, Кирилл, человек, нашедший посылку, вдруг растерянно подумал: он не знает, что потрясло его больше - невероятность, невозможность, необъяснимость всего того, что случилось, или же это многочасовое, непрерывное, ни с чем не сравнимое общение с тем лучшим, что создал на Земле человек. Наверное, подумал он, сейчас у каждого было то же самое чувство.

Фрагмент из стенограммы пресс-конференции Председателя экстренной международной научной Комиссии академика К.М. Донкина:

…Вопрос корреспондента канадской газеты «Глоб энд мейл»:

- Господин Председатель, сейчас, когда история с Посылкой все больше уходит в прошлое и все меньше остается надежд, что ошеломляющая загадка будет все-таки разгадана, может быть, вы выскажете личное отношение к тому, что случилось?

Ответ:

- А что, собственно, случилось? На долгом, тернистом пути познания человечество столкнулось еще с одной, очередной загадкой, объяснить которую пока не просто. Позволю себе напомнить, что в истории науки было множество ошеломляющих загадок, и каждая в конце концов получала разумное объяснение.

Вопрос «Глоб энд мейл»:

- Но согласитесь, не просто объяснить такой факт: на Землю падает космический зонд внеземного, бесспорно, происхождения, а информация, найденная в нем, относится к нашим, земным художникам и композиторам. Из космоса человечество получило сведения о себе самом же…

Ответ:

- Действительно непросто объяснить такой факт, и, видимо, объяснение, которое всех удовлетворит, окажется бесспорным, абсолютным, будет дано не скоро. Но, согласитесь, немалая заслуга земной науки уже хотя бы в том, что мы смогли узнать об этой загадке. Представьте, что этот желтый шар из космоса был бы найден, скажем, в девятнадцатом веке? В начале двадцатого? Тридцать лет назад? Мы в своей работе шли ощупью, пробуя то одно, то другое средство, а ученые прошлого не смогли бы даже этого: не было должного научно-технического оснащения. Загадка, стоящая перед ними, оказалась бы, таким образом, куда более серьезной, чем наша. Не навязывая никому своего мнения повторю: мы были гораздо в более выгодном положении, чем были бы наши коллеги-предшественники, и, может быть, загадка для нас не так уж и неразрешима.

Вопрос корреспондента французской газеты «Фигаро»:

- Господин Председатель, последние слова заставляют заподозрить, что у вас есть какая-то гипотеза, все объясняющая. Так ли это?

Ответ:

- Есть. Но прежде я хотел бы ответить на многочисленные письменные вопросы, связанные с дешифровкой. Газеты уже писали о том, каким образом наши неизвестные отправители зашифровали содержимое Посылки, и о том, как найден был принцип расшифровки. Но поскольку во многих записках, присланных мне, содержится одна и та же просьба рассказать об этом подробнее, выполняю просьбу. Итак… Всем известно, что программа исследований предусматривала изучение Красной Пластинки на атомном уровне - в том случае, если не будет обнаружено каких-либо других признаков записанной информации. Такие признаки действительно не были обнаружены, и, если не ошибаюсь, этот печальный факт даже дал возможность кое-кому из вашего уважаемого журналистского цеха усомниться, так сказать, в дееспособности нашей Комиссии…

Реплика корреспондента американской газеты, «Лос-Анджелес таймс»:

- К вам лично, господин Председатель, это не относится. В вас мы верили!

К. М. Донкин:

- Благодарю, но у меня бывали моменты, когда я сам в себя не верил… Давайте, однако, вернемся к делу. Итак, каким образом в настоящее время человек записывает информацию? Думаю, присутствующие в зале радиорепортеры и телеоператоры хорошо это знают. Звук или изображение преобразуется с помощью специальных устройств в электромагнитные колебания, а электромагнитные колебания записываются на магнитной ленте. При воспроизведении происходит обратный процесс. Между звуком и изображением есть лишь та разница, что для записи и воспроизведения изображения необходима, по сравнению с записью и воспроизведением звука, несравненно большая скорость. Красная Пластинка не имела и следов намагниченности. Все это заставляло предположить, что информация, если только она была, записывалась как-то иначе. Но как? Теперь давайте вспомним размеры Красной Пластинки - ясно, что и «размеры» записи должны были быть очень невелики. Теоретически можно записать информацию, если расположить атомы какого-то предмета в строго определенном порядке - чтобы потом можно было «развернуть» это расположение, как разворачивает электрические сигналы телевизор, преобразуя их в изображение на экране, состоящее из стольких-то строк по вертикали из стольких-то по горизонтали. Правда, человек пока еще не умеет произвольно располагать атомы создаваемых им новых веществ. А вот существа, приславшие нам Посылку, как оказалось, умеют это делать. С помощью электронного микроскопа мы усмотрели, после некоторого первоначального хаоса, определенную закономерность в расположении атомов Красной Пластинки. А дальше все было довольно просто, разумеется если учитывать возможности современной науки. Перебрав бесчисленное число вариантов, электронный мозг нашел в конце концов то самое «число строк по вертикали и по горизонтали», которые и позволили нам посмотреть записанную информацию. Разумеется, я говорю обо всем этом в самых общих чертах, опуская многие подробности, но основной принцип именно таков.