Формула-О (СИ) - Страница 7

— Дали добро на использование тренировочного поля. Моделирование завершится через четверть часа. Чонин, пошли, выдам тебе форму и отведу в ангар.

Хань проводил Чонина и Ифаня изумлённым взглядом, потом приблизился к Чунмёну и поинтересовался:

— Они всерьёз?

— Более чем. Пошли в наблюдательный центр. Смотри и учись, салага. Не знаю, сможет ли он пройти трассу так, как в былые времена, но показать, на что способен, он сможет точно.

— Почему ты так уверен?

— Потому что это Чонин. Или ты думаешь, что семь лет его звали на подиум и вручали золото за красивые глаза? Он псих, конечно, но мы тут все такие. Я не жду от него подвигов, просто у него огромный опыт. И я уверен, что он покажет хорошее время при прохождении трассы. Это всё, что мне надо.

— Но разве… — ошеломлённо начал Хань.

— Кандидат в чемпионы по-прежнему ты. Я позвал Чонина не для того, чтобы он вновь получил чемпионский титул. Команде нужен лидер, а Чонин достаточно хорош как пилот с громким прошлым. Он будет учить тебя. Вместо Ифаня. Если пройдёт этот чёртов тест.

В центре наблюдения они были одни. Удобно устроились у панели и технических мониторов и проверили готовность трассы. Хань следил за показателями и картой, а Чунмён нацепил гарнитуру и связался с Ифанем.

— У вас пять минут. Управитесь? — получив подтверждение, Чунмён отдал команду открыть ворота трассы.

— А разгонный модуль? — уточнил Хань.

— Без модуля. Первый круг он пройдёт свободно, параметры будем снимать со второго. Всё-таки ему, так или иначе, надо разобраться с изменениями в системе управления. Ифань, не надо цеплять разгонник.

— Ага, мне разгонник не нужен, — прозвучал низкий голос Чонина из динамиков. — Страшно, да?

— Не выделывайся. Две минуты, — скомандовал Чунмён. — Ифань, ты какой болид ему дал?

— Свободный, конечно. Два других настроены на Тао и Ханя.

— А свободный вообще не настроен, — рыкнул Чунмён.

— Вот и настрою заодно, — хмыкнул Чонин. — Сколько?

— Пятьдесят секунд. Выходи на стартовую позицию. Начнёшь по световому сигналу на воротах.

Хань уставился на интерактивный монитор, когда на стартовой позиции завис алый болид без номера. На воротах трассы зажглись огни, и болид рванул вперёд неожиданно мощно.

— Что он делает?

— Разгоняется, — прозвучал довольный голос Ифаня над их головами.

Алый болид мчался к воротам, вращаясь вокруг собственной продольной оси как выпущенная из пистолета пуля.

— Он же не сможет потом остановиться.

— А он и не собирается останавливаться. — Ифань сел рядом с Ханем и тоже нацепил гарнитуру. — Как ощущения?

— Не спрашивай, — коротко отозвался Чонин, миновав ворота.

— Десять секунд на разгон, — машинально огласил показатели Хань. Это казалось невероятным, потому что на разгон без модуля требовалось не меньше двадцати пяти секунд. — Такое вообще возможно?

— Считается, что нет. Кроме Чонина так никто не умеет, — скупо усмехнулся Чунмён. — Зато никто не умеет и так круто вылетать с трассы, как Чонин. Обратная сторона медали — он самый быстрый, потому и самый неуправляемый. Если б он не умел шустро разгоняться, ему была бы грош цена с его постоянными вылетами. Он всегда вылетает как минимум один раз за гонку. Загадочно, что на тренировках он не вылетает никогда, впрочем, на тренировках у него и показатели ниже. Значит, на разгон десять?

— Многовато, не находишь? — брызнул ядом Ифань.

— А что делать? В отличие от некоторых, у меня давно не было практики.

— Это шутка? — едва слышно пробормотал оглушённый свежими впечатлениями Хань. — Десять секунд — это “многовато”?

— Раньше он укладывался в восемь, — уточнил Ифань.

“Горки” Чонин прошёл несколько небрежно, на что Чунмён недовольно поцокал языком. Впереди ждали спираль из хромпластика и “качели” — их Чонин прошёл безупречно.

— Что насчёт тройного левого по двойной спирали?

— Остынь, двойную спираль нам пока не дали, — обломал кайф Чонину Ифань. — С тебя и пары кубов с препятствиями пока хватит. К слову, последние четыре секции идут вверх относительно стартовой плоскости — держи в уме, а то в ворота не попадёшь. Будет как тогда — на Антаресийской трассе. Только теперь это запрещено, так что ты отколешь новый номер. И судьи потом с ума сойдут, не зная, как им оценивать твоё очередное безумство.

На Антаресийской трассе Чонин забыл о разноуровневости ворот входа и ворот выхода. Хань видел запись пятилетней давности и знал, что Чонин тогда прошёл над воротами и плавно понижал уровни, пока не оказался вновь на трассе. Причём он сделал это так, что всё равно остался впереди, хотя вектор его движения по всем расчётам выходил проигрышным. Тогда ещё не существовало правила о запрете выхода с трассы в плане уровней. Победу Чонину засчитали, но через пару месяцев ввели запрет. С тех пор вылетом с трассы считался и вылет с уровня при прохождении ворот входа и выхода. Всё равно никому не удалось повторить трюк Чонина и сохранить хотя бы свою позицию — по времени проигрышно выходило. Проще уж признать это вылетом.

Впрочем, за пилотами сохранялось право после вылета попытаться вернуться на трассу — без разгонного модуля и с потерей по времени и очкам. Но никто этим правом не пользовался. Кроме Чонина. Хань не знал, сколько раз Чонин вылетал с трассы, но помнил лишь один раз, когда Чонин не смог продолжить гонку и вернуться на трассу — тот самый, два года назад, после взрыва двигателя. Во все прочие разы — если они были — Чонин продолжал гонку и возвращался на трассу, умудряясь при этом побеждать.

— С ума сойти, — вздохнул Чунмён и поправил кончиком пальца гарнитуру. — Как управление, Чонин?

— Ничего сложного. До конца с разбега не разобраться, но пока мне это не мешает. Ну что, мне проходить второй круг всерьёз? Готовы снимать показатели?

— А до этого было не всерьёз? — возмущённо прошипел Хань, впечатлённый тем, что Чонин творил на трассе. Записи записями, но гонки Чонина он ни разу не видел непосредственно, из пункта наблюдения. Сегодня такое случилось впервые.

— Да, проходи, — подтвердил Чунмён и дёрнул Ханя: — Следи за таблицами.

— Десять секунд, — предупредил Ифань, развернув к себе сразу два монитора и приготовившись отслеживать показатели вместе с Ханем.

— Так точно, — весело отозвался Чонин. На связи он звучал не в пример живее и теплее, чем до этого — в ангаре и боксе с болидом. — Пять. Три. Иду к воротам. Одна.

— Старт! — скомандовал Чунмён.

На втором круге Чонин значительно ускорился и прошёл “горки” намного лучше, чем на первом круге. Спираль и “качели” он тоже одолел великолепно. На весь круг у него ушло две минуты тридцать секунд ровно. При этом он прошёл круг гладко и безупречно. Рекорд, как утверждали архивы, составлял две минуты двадцать девять секунд.

— Одной секунды не хватило, — буркнул Ифань. — Тебе явно надо позаниматься дополнительно с системой управления.

— Уймись. Показатель прекрасный, — немедленно расфырчался Чунмён. — На такой высокий я и не рассчитывал.

— Это оскорбление? — насмешливым голосом полюбопытствовал Чонин.

— Ничуть, но ты два года к болидам и близко не подходил, потому уж прости мне мой скепсис.

— Ну так что?

— Ты в команде, — помолчав немного, подытожил Чунмён и слабо улыбнулся страшно довольному Ифаню. — Кажется, я сам не заметил, как принялся коллекционировать представителей семейки У.

— В смысле? — не понял юмора Хань и покосился на умирающего от смеха Ифаня. Чонин тоже тихо ржал в прямом эфире на канале связи.

— Эти двое — родственники. Как бы. Чонин состоял в браке с младшим братом Ифаня. Истинная пара. Два года назад они разошлись. Незадолго до аварии, — рассказал Чунмён, предварительно выключив микрофон. — Так что они родственники, да. Надеюсь, сынишка Чонина не привык за эти два года звать папой Ифаня.

— Даже не надейся. “Дядя Фань” не заслужил звания “папа Фань”, потому что паршиво выступал и “так, как папа, он не может”, — поделился секретными сведениями Ифань, тоже отключив микрофон.