Формула-О (СИ) - Страница 4

— Я пытаюсь! — огрызнулся в ответ Хань.

Исин мягко накрыл ладонь Чунмёна собственной, чуть сжал и покачал головой.

— Сегодня на трассе команду Трансформер представляют всего два болида. Если к началу следующего сезона Трансформер не выставят три болида, команда будет дисквалифицирована. Ходят любопытные слухи, что Трансформер пытаются зазвать к себе номер восемьдесят восемь, которого вы все помните под прозвищем Кай. Это бывший чемпион, который уже два года не появлялся на трассе после аварии, случившейся по вине конструкторов Фокус. Решение Трансформер, если оно действительно, у многих вызывает сомнения. После подобных аварий пилоты редко возвращаются на трассу. Тем не менее, многие хотели бы посмотреть, на что ныне годится бывший чемпион…

— Сволочь, — тихо, но с чувством выразил своё отношение к комментатору Ифань. Он всегда плохо относился к людям, которые любили смаковать события минувших лет и напоминать о больном. А Кая он уважал как достойного соперника.

А ещё Хань наверняка отлично слышал слова комментатора, и вот этого Чунмён хотел бы избежать — он не говорил Ханю о своих планах. Тот мог подумать невесть что, узнав о подобном. Например, мог подумать, что не оправдал надежд Чунмёна, поэтому тот пытается зазвать в команду чемпиона. Мальчишка слишком молод, чтобы понимать нюансы и рассуждать здраво. Для него Кай всё ещё чемпион, всё ещё живая легенда, а не история.

Ну вот, пожалуйста…

— Хань, держи ровнее!

— Я пытаюсь.

— Не пытайся, а делай. Следующая секция с “горками”. Это — твой конёк. Не опозорься, пожалуйста.

— Хорошо.

“Горки” Хань прошёл хуже, чем обычно на тренировках, и проиграл Чанёлю ещё секунду. Ему на хвост немедленно сел Сэхун. Кёнсу, к счастью, отвлекался на Тао.

— Он дышит мне в спину, — пожаловался Хань.

— Не думай о нём и не теряй время. Просто жми за шестьдесят первым. Не отвлекайся ни на что.

— Пытаюсь.

Чунмён обречённо вздохнул и проверил показания на таблицах.

— Ифань, он продержится ещё три круга, подгадай потом удобный момент для трубы охлаждения.

— Уже.

Ханю удалось выйти на первую позицию на двадцатом круге, но он продолжал идти неровно. То, что обычно он делал блестяще, у него не получалось. И на двадцать четвёртом круге он опять шёл вторым.

— Шесть кругов, Хань, соберись! Трубы охлаждения больше не будет.

— Ясно.

— Осторожнее на секциях с туманностью.

— Тао, проходи его, ну!

— Внешний радиус, давай!

У Тао получилось пройти Кёнсу и упасть на хвост Сэхуну.

— Отлично, умница. Теперь держись за ним, попытаешься пройти его на двадцать девятом, не раньше. Понял?

— Да, Ифань.

— Второе и третье место — это неплохо. Тебе не потребуется брать кредит, — лениво отметил Исин.

— Может быть. Но это не так хорошо, как первое и третье. — Чунмён не отрывал взгляд от монитора.

— Лучше синица в руке, чем журавль в небе, Чунмён.

— Знаю. Но он должен выложиться на все сто.

Ифань потребовал пройти Чанёля через две минуты, но Хань упустил шанс и не смог. Попытался вновь на двадцать восьмом круге в секции с туманностью. У него даже получилось. На три секунды. Потом Чанёль вернул себе лидерскую позицию, а Хань едва не сошёл с трассы.

— Что ты делаешь?

— Он едва не столкнул меня.

— Потому что ты и не рванул вперёд, и недостаточно быстро ушёл назад. Сокращай разрыв и пытайся пройти по внутреннему радиусу на спирали.

— Неудобно же…

— А ты разверни болид — и станет удобно.

— Что… ладно.

Хань пытался ещё четыре раза, но не преуспел. В ворота трассы Чанёль вышел первым, Хань — вторым, а Тао — третьим. Чанёль получил-таки чемпионский титул в третьем сезоне.

— Чунмён, — прозвучал в наушнике усталый голос Ифаня, — нам нужен лидер в команде. Не дело продолжать в том же духе. Или ты найдёшь лидера за месяц, или нам крышка в первой же гонке следующего сезона.

— Почему бы тебе не вернуться на трассу? — хмыкнул Исин.

— Ты знаешь, что я бы с радостью, но мне не позволят. Я не пройду комиссию.

Как ни печально, но Ифань прав — комиссию он бы не прошёл. Среди пилотов редко попадались те, кто был бы старше тридцати двух лет. Чунмён не смог пройти комиссию уже в тридцать — руки дрожали, и зрение начинало сбоить после двадцати минут полёта на трассовой скорости. Некоторые прибегали к услугам специалистов и оттягивали агонию, но таким способом удавалось выиграть только год — не больше.

Обычно руки подводили из-за постоянного сильного напряжения во время гонок. Все функции управления концентрировались именно на руках. От подвижности пальцев зависело всё. А когда руки постоянно подвергаются такому напряжению — нервному, в том числе, то рано или поздно это сказывается не лучшим образом. Сначала руки начинают трястись, но ещё слушаются, а потом их сводит судорогой — и вот тогда может всякое случиться на трассе. Комиссия не даст разрешения такому пилоту сесть в болид. Со зрением — примерно то же самое. На трассовой скорости нужно быстро ориентироваться в пространстве и успевать не только смотреть вперёд, но и считывать показания датчиков. Это тоже непросто. Если у пилота плохие зрительные реакции или из-за напряжения зрение ухудшается периодически, то это ещё один пункт против того, чтобы комиссия позволила пилоту сесть в болид.

Иногда случались отклонения и поэкзотичнее, но редко. Ифань полгода назад провалил тест на зрение, хотя на руки — прошёл отлично. Но комиссия отказала в допуске. Недавно Ифань прогонял тест на зрение ещё раз, но ничего не изменилось. Он не мог вернуться на трассу.

— Ифань, прошерсти списки свободных кандидатов и лучших выпускников. Принесёшь мне дела на тех, кого сочтёшь подходящими.

— Кая мы уже не ждём? — уточнил Исин.

— Мы ждали достаточно. Если он придёт и пройдёт тест и комиссию, я возьму его. Если не придёт… не будем терять время.

========== Глава 2 ==========

Глава 2

— Представляешь? Говорят, он в самом деле намерен пригласить Чонина. Видать, совсем спятил от отчаяния. Чонин уже не вернётся на трассу. Просто не сможет. Ну какой из него теперь пилот, только подумай… — вещал из ванной Чанёль.

— Завидую твоей… уверенности.

Чанёль высунулся из ванной, придерживая полотенце на бёдрах. Взглядом поискал нежно любимую половинку и остолбенел, когда нашёл.

Чанёль растерянно наблюдал за Бэкхёном, который с невозмутимым видом собирал огромный чемодан. На лайнер “Лира-Солнце” им надо было только через три дня — Эльдорадо оплатила билеты премиум-класса.

— Бэкхён…

— Хватит! — Бэкхён захлопнул чемодан, закрыл замки и перетянул ремнями, сам же уселся сверху и устремил на Чанёля пронзительный взгляд. Чанёлю вечно становилось не по себе под таким взглядом. Сразу возникало чувство, что вот-вот рванёт под ногой мина. — Я устал ждать.

— Чего ждать?

— Ты издеваешься? — с тяжким вздохом уточнил Бэкхён. — Сколько мне лет?

— Ну-у-у…

— Уму непостижимо. Ладно, сколько тебе лет?

— Э… тридцать. И что?

— Так сколько мне лет?

— Тоже… тридцать.

— И?

— Бэкхён, я, правда, не понимаю…

— Чудесно просто! Ты — правда! — не понимаешь. Знаешь, я не хотел, чтобы так было, но ты просто не оставляешь мне выбора. — Бэкхён соскочил с чемодана, прогулялся к массивному письменному столу, порылся в выдвижном ящике, затем подошёл к Чанёлю и вручил толстый конверт большого формата.

— Вот. Поставь подписи и дату. И отправишь потом адвокату Боргу в Солнечной Системе. Ещё помнишь адрес? Марс, Гелиополь, улица Семи королей, тридцать, офис два. Конечно, ты можешь их порвать и сжечь, но через месяц я вышлю тебе их снова. И ещё через месяц. И ещё. До тех пор, пока не подпишешь и не передашь адвокату. Ты знаешь, у меня просто безграничное терпение, раз я восемь лет безропотно ел твои “завтра” и мотался за тобой на каждую чёртову гонку в ожидании чуда.

Чанёль оторопело открыл конверт и уставился на первый же документ.