Формула-О (СИ) - Страница 14

Хотя Чанёль никогда не винил Бэкхёна за то, что тот родился в состоятельной семье и мог позволить себе оплачивать счета, казавшиеся Чанёлю астрономическими.

Чанёль лениво передвинул ретро-снимок в деревянной рамке у монитора. Оттуда ему загадочно улыбался Бэкхён.

Его красивый и смешливый омежка, чьи руки всегда пахли персиками, потому что Бэкхён от персиков сходил с ума. У дома его родителей был персиковый сад — Чанёль как сейчас помнил дерево у ограды, о коварные сучья которого разодрал брюки на заднице. А потом он стоял в комнате Бэкхёна в интересной позе, пока Бэкхён собственноручно зашивал прореху и порой колол его задницу иголкой. Маленький садист.

Маленький садист, в доме которого теперь жил Чонин.

Чанёлю никогда прежде не хотелось так сильно совершить преступление. И он держался из последних сил, стараясь не думать о живущих под одной крышей Бэкхёне и Чонине. Он понимал, что оба лишились своих партнёров, что у обоих были истинные пары, поэтому глупо думать, что они… они… Но иногда закрадывалась гадкая мыслишка, и тогда…

— Чанёль, мы уже четверть часа ждём тебя, — позвал его от двери заглянувший в ремонтную Кёнсу.

— Уже иду. — Чанёль решительно убрал снимок Бэкхёна со стола и сунул в ящик — положил поверх толстой пачки документов и решительно задвинул поглубже.

Потому что гонка на носу.

Потом. Всё потом.

Сначала — гонка и холодная голова.

========== Глава 7 ==========

Комментарий к Глава 7

Котики, вы ждали? :)

Хорошего дня :)

Последний герой — перед тобой он,

Это нечто потрясающее, действуй.

Единственный шанс в жизни, словно сон, -

Подходи же и смотри, слушай и чувствуй…

Bon Jovi — Last Man Standing

Глава 7

После тренировки они вернулись на Марс поздно. В Гелиополе наступила ночь, и на часах стрелки показывали полпервого. Хань жил на другом конце города в отеле, а Чонин обычно сам добирался до загородного дома Бэкхёна.

— Перекусить бы… — тихо пробормотал в лифте Чонин, разглядывая через толстое стекло ночную панораму.

Гелиополь по праву считался одним из самых красивых городов, и ночью, утопая в россыпи огней, он ничуть в красоте не терял. Тут не было уродливых коробок небоскрёбов или прочих строений из балок, хромпластика и стекла, характерных для высокотехнологичной эпохи. Дома строили не выше двадцати метров. И строили из марсианского красного гранита — природного естественного материала. Только портовые здания отличались и напоминали высоченные шпили со “шляпами”. “Шляпы” — космодромы для посадки и взлёта шаттлов и челноков.

Обычно на шаттлах и челноках совершали перелёты внутри системы или выходили за пределы атмосферы, где уже в припланетных областях ждали лайнеры, трейлеры и прочие суда дальнего следования, которые никогда не входили в атмосферу обитаемых планет.

— Тебе удобно жить у Бэкхёна?

— Мне везде удобно.

— Почему ты тогда в отеле…

— Денег нет на отель, — фыркнул Чонин и отвернулся от стекла, чтобы смерить Ханя внимательным взглядом. — Чунмён заплатит мне только после первой официальной гонки, а просить денег у отца или Шуня неохота.

Хань поразмыслил и сообразил, что у голодного Чонина вряд ли есть деньги на еду, а слуги в доме Бэкхёна уже спят, скорее всего. И Чонин отправится в кровать голодным, если Хань не вмешается.

— Можно заехать в отель ко мне и перекусить в ресторане на первом этаже. Составишь мне компанию.

Чонин покосился на него, но всё же кивнул.

— Ты на чём обычно ездишь домой? Или такси…

— Не надо такси.

Они вышли из лифта на подземной стоянке, и Хань хвостом двинулся за Чонином. А потом резко остановился.

— Что это?

— А то ты не видишь…

Хань видел раритет, который требовалось, кажется, заправлять бензином. Штука на двух колёсах хищного вида. Руль, движок, сиденье, два колеса и бензин внутри.

— Но это же опасно.

— Ничуть. — Чонин перекинул длинную ногу через сиденье, удобно устроился и завёл древность. Мотор зарычал глухо и агрессивно. — Так и будешь стоять?

— Гм… — Хань решительно закрыл рот, оставив все мысли по поводу при себе, уселся за спиной Чонина и осторожно обхватил его руками за пояс. Чонин молча тронул ладони Ханя и заставил сцепить их в замок. Потом он надел очки из хромпластика, умело развернулся и погнал к выезду. На широкой дороге Хань зажмурился и плотно сжал губы, потому что у него возникло ощущение, напоминавшее полёт на болиде. Зато стало понятно, почему Чонин гонял по земле на этом раритете. Скорость, восторг и ветер в лицо.

До отеля они добрались за двадцать минут — марсианских. Хань помнил, что марсианское время отличается от стандартного, но не помнил разницу в минутах. Хотя сейчас это было неважно.

— Прошу вас. — Приветливый официант подвёл их к столику у окна, подождал, пока они сядут, и вручил меню каждому, заинтересованно покосившись на Чонина при этом. Ждать ему особо не пришлось — голодный Чонин быстро перечислил выбранные блюда, а Хань решил от него не отставать, хотя голодным себя не чувствовал.

— Считаешь, что стоит рискнуть и попробовать бугана?

Чонин отвернулся от окна и устремил на него чуть насмешливый взгляд, затем уставился на его губы, быстро облизнулся и соизволил ответить:

— Буган — это марсианский конёк. Такого больше нигде не попробуешь. Он похож сразу и на кролика, и на поросёнка. Очень вкусно.

— Очень на это надеюсь… — Хань молчал, пока официант расставлял перед ними на столе блюда, крошечные тарелочки с марсианскими специями, вазы с салатами и — под конец — поднос с отлично приготовленным буганом. Чонин верно подметил — буган напоминал кролика и поросёнка одновременно.

Начали они поздний ужин именно с бугана. Хань осторожно отправил в рот маленький ломтик мяса, срезанного с ляжки, и заработал челюстями. Мясо оказалось нежным, в меру жирным и почти что таяло на языке.

— М-м-м… вкусно.

Чонин пожал плечами и поднёс к губам стакан с соком, внимательно при этом разглядывая Ханя. Это не смущало в силу привычки — на Ханя всегда смотрели, и он одинаково сильно нравился и альфам, и омегам, о чём прекрасно знал.

Хань чувствовал себя немного скованно под внимательным взглядом тёмных глаз по иной причине и пытался разобраться в собственном отношении к этому человеку. С одной стороны, Чонин был для него кумиром, гонщиком и чемпионом, имя которого и прозвище знала каждая собака на трассе. С другой стороны, Хань не мог не замечать недостатки Чонина как человека. С любого кумира осыпается позолота, когда удаётся дотянуться до него и узнать получше, потому что любой кумир, в общем-то, тоже не больше, чем просто человек. Талантливый, но человек. А идеальных людей не существует.

Чонин вот тоже не был идеальным. Он был антаресийцем, а их не очень-то и любили. Сейчас только в Антарес не отказались от монархии. Официально такую форму правления считали… “унижающей человеческое достоинство”. В космосе хватало республик, федераций и конфедераций, а вот империя осталась лишь одна. С Антарес воевали, пытались воздействовать дипломатическими и экономическими способами, но не помогло. И Хань плохо себе представлял, как жили антаресийцы. Чужаки обычно не совались в Антарес, только в систему Саргас, где проходили грандиозные гонки, но Саргас не могла похвастать обитаемыми планетами.

Хань как-то расспрашивал Ифаня об Империи Антарес, на что Ифань коротко ответил, что жизнь там отличается. Дескать, у них есть титулы, привилегии и прочие разные диковинные вещи. И, скорее всего, Ханю там не понравится. Вот и всё.

— Скучаешь по Антарес? — тихо спросил он, подцепив ложкой салат из вазы и отправив в рот.

— Может быть. Вне трассы. Иногда. — Чонин сосредоточенно наколол вилкой кусочек мяса и окунул его в миску, наполненную оливковым маслом.

— Вы ведь с Ифанем не с одной планеты, да?

— С разных. Моя ближе к Антарес, а его — дальше. По цвету кожи нетрудно догадаться, в общем-то.

— И у тебя есть титул? — заинтересованно спросил Хань, позабыв о еде.