Формула-О (СИ) - Страница 11

— Всё это замечательно, но мне надо работать. Будьте любезны освободить мой кабинет, — буркнул недовольный Чунмён. Когда же дверь закрылась за Исином и Ифанем, Чунмён связался с техническим отделом. — Рон, закажи для восемьдесят восьмого и седьмого съёмные блоки с номерами на болиды. И распорядись по поводу формы. Скажи там, что на форме должны быть только логотипы, номера не нужны. Номеров на болидах достаточно. Когда придут съёмные блоки, закрась номера на корпусах и поставь блоки. Да, я уверен. Расходы меньше будут.

Хань видел, как уходили Исин и Ифань. Он хотел сунуться к Чунмёну, чтобы попытаться переубедить с глазу на глаз, но всё же передумал. Чунмён явно желал, чтобы с Ханем занимался именно Чонин.

Хань уныло поплёлся в раздевалку, толкнул дверь плечом и застыл на пороге, различив тихий низкий стон. Он моргнул и уставился во все глаза на сидевшего на лавке Чонина. Тот опирался на руки, чуть отклонившись назад и запрокинув голову. На полу перед ним расположился Бэкхён, опустившийся на колени. В голове у Ханя со скоростью света промчалась вереница непристойных предположений, но их тут же выдуло. И Хань вытаращил глаза на красивые руки Бэкхёна, скользившие по ступне, лодыжке и голени Чонина. Бэкхён просто разминал мышцы и не делал ничего неприличного. Это Чонин неприлично ловил кайф от столь незамысловатых действий Бэкхёна.

— Ну как? Нравится? — с довольной улыбкой поинтересовался Бэкхён.

— Сам как будто не знаешь… — Чонин выпрямился и смерил торчавшего в дверях Ханя недовольным взглядом. — Что-то случилось?

— Скоро свободные заезды и квалификация. До начала сезона времени — кот наплакал. И я как дурак жду, что ты позанимаешься со мной сегодня, — резко заявил Хань, скрестил руки на груди, плотно сжал губы и устремил на Чонина требовательный взор.

— Но ведь… — растерянно начал Бэкхён, машинально поглаживая ладонью лодыжку Чонина.

— Всё в порядке, — перебил его Чонин, не позволив договорить фразу. — Через три минуты встретимся в ангаре.

— Но… — вновь попытался что-то сказать Бэкхён.

— Всё хорошо, — слабо улыбнулся ему Чонин, мягко высвободил лодыжку и медленно поднялся с лавки, потянулся за комбинезоном. На этом Хань развернулся и вышел из раздевалки, плотно прикрыв за собой дверь.

Он в самом деле прождал в ангаре не больше трёх минут. Чонин прошёл мимо него, едва заметно кивнув, забрался в болид и защелкнул пряжки ремней в защитной капсуле. Хань последовал его примеру и устроился внутри своего болида. Технический персонал быстро проверил, чтобы всё было в порядке, после чего помещение освободили и открыли ворота.

Мягкий толчок — и ускорение. Пустота вокруг казалась упругой поначалу, как будто неохотно принимала в свои объятия болид и мечтала вытолкнуть его, но это ощущение со временем таяло, пока не пропадало вовсе.

— Тао отрабатывает горки возле спутника, — сообщил им Ифань. — С чего начнёте?

— Открывай ворота, попробуем свободный заезд, — отозвался Чонин. — После круга ворота закрывай и меняй трассу. Хань, после круга полная остановка двигателя.

— Какой в этом смысл? — немедленно показал зубы Хань.

— Увидишь. Ну что там?

— Открою ворота через две минуты. Дуйте на линейку, — скомандовал Ифань. — Ждите моей отмашки.

На стартовой линейке они зависли через двадцать секунд. Хань с тоской глядел на ворота трассы. Фраза «открывать ворота» была символичной. Вообще ворота традиционно представляли собой конструкцию из хромпластика с навесными мощными прожекторами. Походило это на сложный каркас в виде огромного окна. И пролетать сквозь это окно следовало быстро, точно и предельно аккуратно, чтобы избежать столкновения. За раз сквозь ворота мог пройти лишь один болид. Когда-то именно в воротах случалось наибольшее количество столкновений, да и сейчас пройти ворота было довольно сложно. Требовалось как показать высокую скорость, так и умение маневрировать. Ювелирная работа на старте. Вот потом уже — в течение гонки — это становилось попроще, потому что в ходе гонки болиды не так часто шли впритирку друг к другу, а двигались цепочкой, друг за другом. При таком раскладе проходить ворота намного легче. Лишь бы не зацепить болидом каркас, иначе судьи оштрафуют и вычтут баллы из общего результата.

Хань привычно разогрел движок, хотя это ещё ничего не значило. Он точно знал, что не сможет разогнать болид так же быстро, как Чонин. Даже пресловутые десять секунд по-прежнему казались ему чем-то невероятным и заоблачным. И он до сих пор не понимал, как Чонин умудрялся прыгать выше головы и разгонять болид всего за десять секунд до трассовой скорости, когда по заводским стандартам Нитро на разгон до трассовой скорости уходило от двадцати до двадцати пяти секунд. Хань уже совался с вопросом к Ифаню, но тот беспомощно пожал плечами и признался, что Чонин как-то объяснял ему нюансы, однако Ифань так и не понял, как это работает, и повторить не смог.

— Тридцать секунд до открытия ворот, — предупредил Ифань.

Хань сосредоточился на мониторе и рассчитал траекторию. На стартовой линейке Чонин уступил ему «идеальную» позицию, а сам расположился справа от Ханя и на три уровня ниже, словно бы паршиво прошёл квалификацию и получил «угловую» на старте. Тем самым он уже на старте проигрывал Ханю три секунды.

— Старт!

Вперёд они рванули одновременно, но Хань тут же полюбовался на алый болид, промелькнувший на уровень ниже и безупречно проскочивший в ворота спустя секунду. Дальше Ханю оставалось с бессильной яростью пялиться на белый номер, выведенный на алой обшивке в хвостовой части болида Чонина. Болтали, что восьмёрка — это знак бога ветров и символ удачи. Может быть. Потому что Чонин увеличил разрыв, пока Хань добирался до трассовой скорости.

— Чонин, всё ещё десять секунд на разгон, — недовольно сообщил Ифань. — Хань, двадцать три. Никуда не годится. Ты должен быть лучшим, иначе победы не видать. Соберись.

— Пошёл к чёрту, — тихо, но с чувством пробормотал Хань и припустил следом за Чонином в надежде отыграться на «горках».

Как бы там ни было, но пресловутые горки Хань проходил лучше Чонина. И это подтвердилось, потому что на горках Ханю удалось сократить разрыв до шести секунд. Много, но шесть — это не тринадцать. Он привычно и легко касался кончиками пальцев обеих рук управляющих панелей, реагирующих на прикосновения и силу нажима. Болид послушно «падал» на уровень или несколько и так же послушно «взмывал» над препятствиями. У Ханя это выходило плавно и красиво, а вот болид Чонина впереди как будто неконтролируемо дёргался — хищно и агрессивно. Хань даже подметил мелкие ошибки и недочёты. Стиль прохождения горок у Чонина напоминал родео и попытки удержаться на взбрыкивающем быке. Иногда на предыдущих тренировках Чонину удавалось пройти горки безупречно, но случалось это редко. Чаще всего он проходил горки именно в таком вот неровном стиле.

— Пять секунд, Хань. Поднажми. Чонин, теряешь время.

— Иди ты, — огрызнулся Чонин, прошёл последнюю горку и влетел в трапецию с диагональными балками из хромпластика. Его стиль остался прежним. Ханю удалось сократить разрыв до трёх секунд, а в кубе с препятствиями в виде стен и балок — до полутора.

— Обходи его, — велел Ифань.

Хань с силой закусил губу, когда справа не ко времени возникла балка, помешавшая ему обогнать Чонина по внешнему радиусу трассы.

— Теряешь преимущество, Хань. Не тяни время, обходи сейчас.

— Не могу. — Теперь мешала стенка слева.

— Можешь, просто тупишь, — фыркнул Чонин, лёг на левое крыло и красиво влетел в спираль. А потом Хань едва удержался от смеха, когда Чонин внезапно на выходе из спирали вылетел с трассы.

— Я тебя умоляю! — возмутился Ифань. — На кой чёрт тебе нужны тормоза, придурок?

— Отвали. — Чонин вернулся на трассу за три секунды и почти что задышал Ханю в затылок. Теперь гонку вёл Хань и старался не позволить Чонину обойти его. Он отвлёкся на монитор всего на миг, но этого мига хватило, дабы лишиться лидерской позиции. Причём Хань даже не понял, как Чонину удалось обойти его, потому что они двигались по узкому тоннелю. Справа и слева пройти никак, но Чонин как-то прошёл.