Forever is not enough (СИ) - Страница 43

Он вдруг поймал себя на мысли о том, что никогда прежде не рассматривал каморку Элланы. Фен’Харел часто предлагал ей перебраться к нему поближе, но та только отнекивалась, сначала давя на то, что это выдало бы их тайну, а после просто капризничая. И что она здесь нашла, имея столь свободолюбивый нрав и дикий норов кусачей галлы?

За небольшим столиком у стены с трудом умещались книжки, которые ей подарил эванурис. В них имелось малое количество текста, но были объемные картинки. История. От сотворения мира и до настоящего времени, долгие рассказы о бесконечно длинной зеленой Тени, и земле, что лежит за большой водой, о том, как эванурисы взошли на вершину. Правда, рассказы эти были приукрашены, кровавые детали «историки» выбросили за ненадобностью. Маг-то знал, ведь он был свидетелем того, как история творилась прямо перед ним.

Проведя рукой по рыжим волосам, стряхнув остатки сна, мужчина заставил себя встать. Он снова потянулся, руками приближаясь к потолку. Эльф ухмыльнулся, выдохнув из груди весь воздух. Задрав голову, маг заглянул в глаза волку. Зверь смотрел на него уже без любопытства, с легкой ноткой презрения во взгляде. Как-то ночью Эллана рассказала эванурису о том, что ей кажется, будто этот рисунок следит за ней, но он только посмеялся. Теперь ему и самому было не по себе от этой твари.

«Когда я вообще его тут посадил? Надо бы нарисовать ей что-то другое. И на стенах, чтобы было не так мрачно», – решил он вдруг. Книги на столе дикарки лежали в абсолютном порядке, сложенные стройной стопочкой. Она уже умела читать и писала вполне сносно. Нет, нельзя было сказать, что Эллана – уникум и схватывает все на лету. Некоторые слова давались ей с большим трудом, а писать вычурную букву «Д» с вензелями и плавными линиями она вообще не любила… Но девушка нашла в себе положенную долю терпения для столь кропотливой работы.

Маг улыбнулся, думая о ее успехах. Справа от книг, от погасшей свечи он заметил такую же стройную папку бумаги. Тонкой бумаги, измятой по краям, бумаги с заломом посередине. Должно быть, на ней Эллана тренировалась в письме. Осторожно глянув в окно, маг снова ухмыльнулся. Он решил посмотреть: что же там, в ее уроках написано, спрятано от глаз учителя.

На ощупь бумага оказалась противной, старой. Маг не понимал, откуда дикарка ее взяла, ведь все нужные для письма инструменты были в его распоряжении. Впрочем, Магнолия могла помочь своей воспитаннице в этом деле, она учение всегда поощряла, мотивируя рабов и к чтению, и к рисованию. Хорошая все-таки женщина, удачное приобретение для сплоченного штата.

Эванурис опустился на стул. Фен’Харел поднес палец к свече, с помощью магии выбивая из него искру. Здесь не было так уж темно, но эльфу почему-то хотелось, чтобы света было еще больше. Рядом с простой бумагой лежал полукруглый кожаный конверт. Странно это. Маг глянул на него с подозрением, ведь сам он письма почти не писал, да и получал их не так у и часто. Эванурисы все чаще посылали с приглашениями гонцов, и те зачитывали их по бумажке, не вручая грамоты приглашенным гостям в руки.

– Интересно, – шепнул он, вертя в руках бумагу.

Чуть позже эльф догадался: почерк совсем не Элланин. Она писала маленькими круглыми буковками, которые было очень легко читать. Эти же были разлапистыми, до жути аккуратными и правильными, как в учебниках каллиграфии. Каждая соединялась со следующей и с предыдущей тоненькими дужками, закрученными то вверх, то вниз. Писавший явно старался, чтобы его послание было удобным для чтения даже тому, кто писать-то научился не так давно.

«Здравствуй, сестра, я наконец научил эту птицу летать так, как хотел. Надеюсь, что он все же прилетит в нужное место, а у тебя не будет с отправкой ответа никаких проблем. Я все равно боюсь за тебя, Эллана. Пойми, это место – отвратительно. Ты не видела того, что теперь я вижу каждый день. Признаюсь честно, я даже не могу понять, в каких отношениях состоят эти жуткие братья. Клянусь, что я как-то раз видел их целующимися в холле, но не уверен, считают ли они такое проявление чувств чисто братским или дружеским. Прости, Эллана, что не целовал тебя прежде, если это тебя вообще когда-то задевало. Бумаги не хватит, чтобы я написал тебе все, что хотел бы сказать сейчас, что не сказал за долгие годы, пока мы спали спиной к спине. Ты ответь на обратной стороне, если бумаги не будет, просто отдай письмо вороне, как мы и договорились, а она вернет его мне. Его зовут – Фенито, он – мой единственный друг в этом чертовом доме. Говоря о том, что ты спросила тогда: да, Фалон’Дин вспоминал о тебе пару раз. Я прислуживаю ему с помощью магии. Держу всякую ерунду в воздухе, охлаждаю чай и прочие мелкие поручения. Кажется, ему это очень нравится. Он расспрашивал меня о том, не знакомы ли мы, и я сказал, что нет, что ты из других мест. Кажется, он мне не поверил, но расспросов больше не было. При мне убили раба, Эллана. За то, что Диртамен обжегся своим же супом, поспешив положить ложку в рот, не подув. Не знаю, как долго я протяну здесь, если все происходит так стремительно. Прости, я не оставил тебе места на этой бумажке, положу с Фенито другую, на ней и ответишь. Будь экономнее, обдумывая все, что пишешь. Я люблю тебя, все скоро закончится. Я все организую, обещаю».

Письмо было написано удивительно кратко, некоторые слова эльф сокращал как мог. Фен’Харел вдруг почувствовал дурноту. «Я все организую». Он не должен был залезать в переписку Элланы, но теперь не мог отложить ее чтение. Все письма лежали по порядку, и эванурис даже расстроился от того, что не мог прочитать ответ дикарки. Интересно, находит ли она в этом доме что-то ужасное? Мужчина взялся за второе письмо, на котором не было ни даты, ни имени отправителя, как положено указывать в переписке.

«С твоей стороны это немного грубовато, Эллана. Не дуйся на него, я не видел твоего хозяина так долго, как ты, но он, кажется, искренне к тебе привязан. Не могу судить о том, сколь серьезны или глубоки его чувства только по твоему рассказу, но теперь я точно уверен в том, что тебе не грозит опасность. От него, по крайней мере. Тебе страшно повезло, что ты сейчас в другом месте. Будь осторожна, отходя далеко от дома. Я слышал разговор Фалон’Дина и его брата о том, как хорошо было бы снова поохотиться на дикарей. Я не уверен в том, что тебя они причисляют к другой категории эльфов. Прошло всего два или три дня с тех пор, как я написал тебе в прошлый раз, а я уже видел еще две смерти. Они просто выкидывают девушек из своей спальни, Эллана, когда им надоедает тыкать в них вилками… Искусанными или изрезанными, покалеченными или задушенными. Одна из местных наложниц рассказал мне о том, что в нее маг выстрелил из лука, прострелил ей живот, но органов не задел. Когда она выжила, добивать ее не стали, даже наоборот, похвалили, так сказать, за везучесть… Существование «везучей» стало более приятным, ее не трогают. Они говорят, что мне ничего подобного не грозит потому, что я владею даром магии. Я пытаюсь их слушаться, Эллана, и у меня это получается, но… Мне так больно изображать омерзительную тварь, что я не могу так больше. Помнишь, как мы говорили о побеге, Эллана? Помнишь, как ты клялась в том, что не уйдешь без меня? Боюсь, что нам придется взять с собой еще пару рабов, и организация побега будет длиться намного дольше».

– Бедное дитя, – проскулил эльф, рассматривая исписанные бумажки.

Когда они с Элланой успели увидеться? В ту ночь, когда она прошлялась по дому Фалон’Дина с заплаканными глазами? Следующее письмо было измято сильнее всех остальных. На нем виднелись следы грязных от чернил пальцев и пара капель чего-то маслянистого. Фен’Харел колебался, он оглянулся еще раз, заглядывая в окно. Эльфийки нет, она все еще на псарне. Ждет, пока собаки насытятся и смогут выйти на прогулку.

«Они убили ее. Дело в том, что совсем недавно мне было поручено проучить одну рабыню за слабохарактерность, и сделал я это не так жестоко, как должен был. Я не получил ни выговора, ни замечания, ничего. Диртамен погладил меня по щеке, и по моим плечам пробежали мурашки, когда он сказал, что для первого раза я справился неплохо. Когда я подумал о том, что сейчас он воспользуется мной так, как привык, все решилось… Я не получил ничего, а она – копье в затылок. Ее проткнул один из стражников, понимая, что если он не исполнит приказ, эванурис сам расправится уже с обоими рабами. Пока я искал тебя в городе, Эллана, сумел подружиться с одной из местных шлюх. Она не в том возрасте, чтобы работать в этой сфере, но предельно мила… В общем: Диртамен выменял меня у своего брата, теперь я служу ему. Он предложил мне подарок. Рабыню, которая будет моей личной игрушкой. Для этого мы и пошли сразу в бордель, чтобы найти кого-то поопытнее. Мы выкупили Сари, ту, с которой я когда-то познакомился, из того ужасного места, нам выделили отдельную комнатку. С ней хорошо, я ее не обижаю, и никто нас не трогает. Эллана, прошу, отправь ответ как можно быстрее, я тоскую о живом общении с тобой. Я рад, рад, что ты свободна от моих проблем, но позволь теперь обсудить кое-что, касающееся не нас двоих, но всего народа в целом».