Фонтан огня - Страница 53

Когда леди Барбара скрылась в доме, Клио вошла из сада в дверь и огляделась. Очень смутно она увидела других людей — гостей и слуг, — но они казались находившимися гораздо дальше, чем леди Барбара. Самую расплывчатую фигуру можно было принять за движущиеся блики света, которые иногда улавливаются лишь краем глаза и не имеют четкого объяснения.

Двери в гостиную были открыты, и Клио, войдя, увидела, что на мебели нет чехлов, а в вазах стоят свежие цветы со слегка трепещущими на слабом ветерке лепестками — но цветы убрали уже несколько недель назад.

Из двух мужчин, находившихся в комнате, одним был сэр Морган Керне. Едва заметив его, Клио крепко сжала губы, чтобы удержаться от крика. Одной леди Барбары для нее было предостаточно, но она увидела еще и сэра Моргана, который умер за несколько часов до этого.

Он не подавал признаков надвигающейся кончины, когда разговаривал со вторым мужчиной, которого Клио не знала. Этот мужчина с седой головой, пышными белыми усами и бакенбардами был ростом немного ниже сэра Моргана и держался очень прямо в соответствии с мундиром, который носил.

Клио не разбиралась в мундирах, в Акоре их не существовало, если не считать белых в складку килтов, которые обычно носили воины, и у нее никогда не было причин интересоваться европейскими мундирами. Однако к этому она пристально присмотрелась и запомнила алый китель, белые бриджи, золотые эполеты на плечах и темно-синюю перевязь через плечо мужчины.

Кроме этого, она обратила внимание на конверт, который мужчина протянул сэру Моргану. Конверт украшала восковая печать, похожая, но совсем не такая, как на письме, которое Клио получила от королевы.

Вслед за этим оба мужчины посмотрели в ее сторону, и на какое-то тошнотворное мгновение ей показалось, что они действительно могут ее увидеть. Но они смотрели на леди Барбару, которая удивленно улыбнулась, узнав их, и сказала что-то, чего Клио не расслышала.

Она больше не видела отчетливо леди Барбару. Эта леди, казалось, исчезала из мира, к которому больше не принадлежала, как и сэр Морган, и другой мужчина. Сама комната слегка поворачивалась, направление света изменялось, цветы пропадали, и затем возникла другая комната, как будто время сделало неожиданный скачок вперед, чтобы догнать себя.

— Что-то случилось, девочка? — Болкэм стоял прямо за спиной Клио и пристально смотрел на нее. — Я думал, вы в саду.

— Я была… Болкэм, быстро помогите мне найти лист бумаги.

Болкэм, добрый и мудрый человек, не стал задавать вопросов, а, быстро достав из ящика бумагу и перо, подал их Клио.

Примостившись на краю одного из диванов, Клио положила бумагу на книгу, которую ей тоже подал Болкэм, сделала глубокий вдох и торопливо, пока картина не исчезла у нее из памяти, набросала рисунок, который видела на восковой печати письма, переданного сэру Моргану мужчиной в мундире. По собственному мнению, Клио не была художницей, однако у нее был опыт зарисовки небольших, подчас замысловатых предметов, которые она находила при раскопках. Закончив рисовать, Клио обнаружила, что Болкэм наблюдает за ней.

— Время странная штука, не правда ли? — с улыбкой заметил он.

— Простите?.. — О чем он говорил? Не мог же он знать, что с ней происходило.

— Я сказал: «Время странная штука». То кажется, будто оно стоит на месте, а то его не хватает. Но на самом деле оно похоже на бурную полноводную реку, которая несет нас.

— Думаю, оно может быть похоже на реку…

— Вы когда-нибудь задумывались о том первом человеке, который догадался, как построить мост через реку?

В Акоре недалеко от дворца я нашла место, где когда-то стоял древний мост. — В тринадцатилетнем возрасте она провела счастливые минуты, исследуя его, но совершенно не понимала, почему заговорила об этом сейчас.

— А-а, значит, вы думали об этом. Это, безусловно, нечто удивительное, дающее возможность подняться над рекой и просто смотреть в одну или в другую сторону, даже не обращая на мост внимания.

— В одну сторону или?.. — Глубоко в подсознании Клио формировалась догадка, мысль, слишком потрясающая, чтобы ее можно было принять в расчет… и все же… — Болкэм, сколько вам лет?

— О, девочка, очень много. — Его улыбка становилась все шире, пока, казалось, не заняла все лицо. — Я действительно очень стар и мог бы рассказать вам истории…

— Мне очень хотелось бы послушать. — Клио потянулась и сжала его узловатую, но довольно волосатую руку.

Болкэм колебался, и Клио видела, как он борется с искушением, древним и непреодолимым искушением наплести небылицы и вызвать удивление.

— Что ж… ладно, не могу сказать, что когда-нибудь это делал. Когда-то я знал рассказчика, в общем, лучше я не встречал. Он был удивительным.

— Как его звали?

— Его звали Дракон, — усмехнулся Болкэм, — и у него был брат по имени Волк и друг по имени Сокол. Вы верите в это?

— Это были люди, носившие такие имена?

— Ода, девочка, они, разумеется, были людьми. Людьми, которых без всякого труда можно было узнать.

— И вы можете рассказать мне истории о них?

«Очень старый» человек, который был не чужд мостам, пролегавшим наверху и опускавшимся вниз, взглянул на Клио и принял для себя решение. Если и было что-то, что он усвоил за свою очень долгую жизнь, так это то, что для всего под солнцем наступает свое время.

— Я мог бы. Если я хорошенько все вспомню, то смогу я найти вас в Холихуде?

Клио встала, держа в руке сделанную ею зарисовку, и оглядела совершенно обыкновенную комнату в совершенно обычный день, сквозь который время текло совершенно естественным образом, неся ее в будущее, которое — она только сейчас поверила в это — будет действительно ее будущим.

— Да, — ответила она улыбкой на улыбку Болкэма. — В Холихуде. Вы найдете меня именно там.

— Обязательно сделаю это, девочка, — отозвался он, но Клио уже ушла, спеша вернуться в солнечный день.

— Как вы это узнали? — спросил Мельбурн.

Премьер-министр принял Клио и Уилла в своих личных апартаментах, куда Клио проводили сразу же по ее прибытии в Букингемский дворец.

Узнав, что премьер-министр беседует с графом Холлистером, она сообщила, что графу будет полезно ее присутствие, и высказала настойчивое желание побеседовать с ним. Через считанные минуты она уже показы вала Уиллу сделанную ею зарисовку и описывала мужчину, который передан письмо сэру Моргану.

— Мне сказал сэр Морган, — без колебаний сообщила она Мельбурну.

Конечно, это было не совсем правдой. Сэр Морган умер, не сообщив никому ничего сколько-нибудь полезного, но его поведение за несколько недель до смерти в гостиной дома родителей Клио полностью разоблачило его таким образом, который он не мог себе даже вообразить.

— Вы ничего не говорили об этом. — Мельбурн взглянул на Уилла.

— Уилл его не слышал, — быстро встряла Клио, — а я была так растеряна после всего, что случилось… — Она сделала небольшую паузу, и ее молчание откровенно показало, что ей известно о том, как Мельбурн использовал ее кузена, и что она этого не забудет. — Уилл был вынужден поехать сюда до того, как я достаточно оправилась, чтобы сообщить ему.

— Понятно, — медленно сказал Мельбурн и, расположившись за письменным столом, тоже предложил им обоим сесть. — Отлично, а теперь, пожалуйста, точно расскажите мне, что именно сказал сэр Морган.

— Несколько недель назад мои родители устраивали неофициальный прием в саду своей резиденции здесь, в Лондоне. Среди присутствующих был сэр Морган, а также адъютант короля Ганновера. Уверена, что если бы вы захотели, то могли бы получить подтверждение этому у моих родителей. Однако вряд ли стоит это делать. Понимаете, на том приеме адъютант передал сэру Моргану письмо от короля Ганновера.

Рассказывая, Клио смотрела на Уилла. По ее рисунку он определил, чья это печать, а по описанию узнал седоусого мужчину.

— Содержание письма известно? — спросил Мельбурн.