Флагман флотилии. Выжить вопреки - Страница 12
Этот шельмец, действительно, многое просчитал, не зря штаб флотилии уже полгода на его корабле квартируется. Просит эксперимент – будет ему эксперимент! С утра и начнем.
Мой первый день в роли командира монитора начался буднично для всех и пыткой для меня в виде обычного бритья. В жизни я брился вначале безопасной бритвой и даже застал лезвие «Нева», которое, говорят, и сейчас уже выпускают. Но не в моем случае. В Николаеве станочек и лезвия не нашел и теперь каждое утро смотрю на опасную бритву как на врага народа. Я когда-то, в детстве, видел, как мои деды брились такой бритвой, и неплохо у них это получалось. Но не в моем случае. Все мое лицо за неделю украсилось сеткой порезов! Сколько я потратил газетных листков на остановку кровотечений!
С газетами тоже надо быть аккуратным. К примеру, порез смоченным слюной газетным кантом можно заклеить, но вот беда: газета типа «Правда» или местный «Вымпел» выпускаются с разным качеством бумаги и типографской краски. Так как нет туалетной бумаги, то в читающей и курящей стране это сущий дефицит, и в этом случае газетные листки самое то. Кусочек туалетной бумаги, главное, не кровь на порезах хорошо останавливает, он прекрасно используется по своему прямому назначению. Чего нельзя сказать о газетах. Дешевые местные газетенки не только в руках растворяются от малейшей влаги, они еще – дешевой типографской краской страшно мажутся. «Правда» или «Комсомольская правда» изготовлены из бумаги и печатаются краской лучших сортов и качества, в быту просто незаменимы, да вот только если вдруг политработники узнают, что кто-то газету с высказываниями партии… И так далее – порезал на заклеивание порезов лица или на скрутку, а если такой несознательный элемент использует… не по назначению. В общем, с оглядкой надо газетки подбирать, лучше вообще тетрадными листочками пользоваться. Тетрадки – тоже дефицит, но безопаснее.
Утром на подъеме флага встретился со своим экипажем. Внимательно всматриваясь в лица, постарался запомнить каждого и соответственно запомнить лычки званий. Найденный у меня список личного состава с именами и отчествами включал в себя звания и должности каждого. Чем хороша система званий – она позволяет обращаться к человеку официально или неофициально, используя смену интонаций и ударений. Также, если ты помнишь список и должность, можно приближенно вычислить, с кем ты разговариваешь и о чем соответственно говорить.
Прямо на построении по подъему флагов постарался запомнить лица краснофлотцев, стоящих в группах, поделенных на боевые части и службы.
Круглые сутки каждые два часа корабль должны обходить дозорные по погребам, оставляя на специальных картонках время, дату и роспись обходившего. Кругом, где есть оружие и боезапас, дозорный со связкой ключей должен попасть мгновенно. Теперь, когда у корабля есть еще и боезапас, наше оружие и боезапас на барже, их служба для меня должна стать на особом контроле. Поэтому дозорных и заступающих сменщиков вывожу из строя и устраиваю дополнительный инструктаж перед всем экипажем. Разбираюсь также с дозорными по живучести. Мне надо запоминать лица и фамилии актива корабельной жизни.
После чего объявляю сбор офицеров и старшин в кают-компании. Надо организовывать вахтенную и караульную службу на корабле и барже, не за горами и решение командования по выгрузке имущества с буксира – даю команду переносить оружие, боезапас и тумбы к 76-миллиметровым пушкам на корабль. Индивидуальные спасательные аппараты приказываю принять в арсенал как оружие, с записью в книгу учета.
Механик, узнав, что я привез сварочный аппарат с кучей электродов, ацетиленовую горелку в комплекте с аппаратом и кучей баллонов, пришел в восторг, пожелав немедленно брать штурмом трюм буксира ИП-22.
В связи с получением новейшего оружия, имущества и боеприпасов, а также будущей модернизацией корабля, обратил внимание нашему комсомольскому активу во главе с корабельным военкомом – усилить и организовать работу с людьми по будущей модернизации и обеспечению секретности на корабле и вне него. В общем, постарался нагнать жути на партийный актив. Мне надо, чтобы не на меня обращали внимание, а начали охоту на ведьм снаружи корабля, внутри – наоборот, люди должны считать работы по модернизации – вроде стахановского прорыва. Соответственно комиссар со своими людьми вынуждены будут проводить мои задачи в жизнь. А так как в это время люди довольно просты, надеюсь, мои, новые для них, идеи начнут воспринимать как надо, то есть проводить их в жизнь.
Теперь оставалось ждать решения командующего.
К 10.00 я получил вызов к командующему.
В салоне Николай Осиповича находились: бригадный комиссар Серебряников Олег Евгеньевич, начальник ПВО полковник Матвеев Василий Александрович и начальник разведотделения штаба старший лейтенант Зайцев Петр Андреевич. Разведчик, как и я, только недавно получил старлейские нашивки, а пэвэошник воевал еще в гражданскую войну.
– Товарищи командиры, в связи с изменениями в мире, о которых вы знаете из просмотров наших газет и иностранных журналов, можно почерпнуть информацию о состоянии и развитии авиационного вооружения за рубежом. Наш командир «Ударного» пришел к выводу о недостаточности нашего противовоздушного вооружения. В первую очередь, конечно, его интересует его корабль, но при работе и разборе этих вопросов он пришел к выводу о наличии опасности всему нашему соединению. – Сделав паузу и поднявшись из-за стола, контр-адмирал открыл карту театра зоны ответственности соединения. На карте отображены красным цветом силы флотилии и Одесского ВО, а синим цветом – румынские части.
– Из газетных источников известно, что поляки в 1939 году перегнали свои самолеты в Румынию, однако, Петр Андреевич, доклада о таком событии от своего начальника разведки я не получал. Полк бомбардировщиков типа «Лось» – это не шутка. Может, уже на румынских аэродромах стоят и немецкие «юнкерсы»?
Товарищ старший лейтенант, а как вы думаете, с аэродрома в Фокштанах могут ли по нам использоваться бомбардировщики?
– Там базируются истребители и легкие бомбардировщики. По бомбардировочной авиации – надо уточнять, – осторожно доложил разведчик.
– Товарищ Зайцев, вы так и не поняли, в первую очередь надо уточнять информацию о пикировщиках. Мои слова о «юнкерсах» вам что-нибудь говорят? Василий Александрович, у вас есть данные по немецким, румынским и польским пикировщикам. Немцы сейчас, как в тире, уничтожают английские корабли и летают над половиной Англии. Тактико-технические данные восемьдесят седьмого и восемьдесят восьмого «юнкерсов» у вас есть?
– Данные по восемьдесят седьмому «юнкерсу» есть, Николай Осипович. Пикирующий бомбардировщик, берет бомбу 250 или 500 килограммов или четыре бомбы по 50 килограммов. Скорость 275 километров в час, максимальная 320. Высота полета до семи километров. Радиус боевого применения около 500 километров. Данных по восемьдесят восьмому «юнкерсу» нет; о том, что он способен атаковать с пикирования, информации нет. Эту информацию также не мешало бы получить нашей разведке.
– Василий Александрович, а вот наш Прохоров заявляет, что Ю-87 атакует со скоростью 600 километров в час. Еще он пришел к выводу, что его зенитные средства не в состоянии бороться с пикировщиками. Возможно, он ошибается и не соответствует своей должности?
Начальник ПВО нашего участка достал из кармана платок и вытер вспотевшие виски и лоб.
– Возможно, Иван Александрович подает завышенные числа. Думаю, километров пятьсот в час будет.
– Значит, вы не уверены, Василий Александрович?
– А почему вы думаете, что Прохоров считает его счетверенные «максимы» неэффективными.
– Почему не эффективны? Они соответствуют проекту корабля. Вы что сомневаетесь в своем оружии? Зенитки установки 4-М доказали свою эффективность.
– Потому, Василий Александрович, что дальность стрельбы по деревянным самолетам по высоте 1600, а по высоте 1400 метров не соответствуют дальности поражения цельнометаллических «юнкерсов» и занижается почти в два раза. Это значит, что «юнкерс» будет в зоне поражения всего метров четыреста, со скоростью пикирования 600 километров в час на его поражение останется только две-три секунды. И поражающий эффект явно будет слабее.