Философия конфликта - Страница 2
Продолжая традицию античного стоицизма в философии XVII века, голландский философ Гуго Гроций (1583–1645) актуализирует учение о естественном праве и общественном договоре. У Гоббса мы видим развитие этой же теории, которая станет базовой доктриной для понимания природы государства и права не только в социальной философии Дж. Локка, но и в трактатах французских просветителей XVIII века. Однако можно отметить, что содержание и спектр естественных прав будет дополняться и конкретизироваться, соответственно изменится и понимание сути естественного состояния.
По Гоббсу, основанием естественного права, таким образом, является стремление к самосохранению, то есть основным естественным правом является право на жизнь. Критерий же справедливости того или иного поступка – польза. «Естественный закон есть предписание, или найденное разумом общее правило, согласно которому человеку запрещается делать то, что пагубно для его жизни или что лишает его средств к ее сохранению, и пренебрегать тем, что он считает наилучшим средством для сохранения жизни»9. Тотальное право на все, неудержимое стремление к собственной пользе в соединении с пороками и недостатками приводят к тому, что война является постоянной, то есть в естественном мире нет никаких оснований для прекращения постоянной борьбы и конфликтов. Война «непрекращаема по своей природе, так как благодаря равенству сил сражающихся она не может окончиться ничьей победой, потому что даже победителям опасность всегда угрожает в такой степени, что нужно считать чудом, если кто-нибудь, хотя бы сильнейший, умер от старости»10.
Философ видит достаточно примеров войны в естественном состоянии в новых колониях, которые давали для мыслителей того времени достаточно материала для формирования представлений об истории человечества в первобытную эпоху; кроме того, доказательством наличия естественных прав стали, как отмечал Гоббс, «нравы американцев»11.
Война как характеристика естественного состояния мыслится Гоббсом не как вооруженное столкновение, а гораздо шире – как постоянная готовность реализовывать свои права, используя насилие.
В естественном состоянии только «правовой разум» может ограничить «желание вступить в борьбу силой»12. Разум актуализирует человеку необходимость следовать естественному закону, то есть стремится сохранить жизнь, что в состоянии мира делать значительно проще. Поэтому стремление к миру так же естественно, как и основание этого стремления – готовность к войне.
Гоббс подчеркивает, что основной естественный закон можно назвать и основным моральным законом, так как все другие нормы исходят из этого закона. Данный закон философ называет и божественным законом, потому что разум человека дан ему Богом. Естественный закон открыт разуму, который можно даже скорее назвать здравым смыслом. «Разум… ниспослан каждому непосредственно Богом как мерило действий и поскольку вытекающие отсюда правила житейского поведения представляют то же, что было возвещено Божественной волей в законах Небесного царствия словами Господа Нашего Иисуса Христа, святых пророков и апостолов»13. Все естественные законы, полагает Гоббс, можно подтвердить и Священным Писанием.
Перечень естественных законов достигает двадцати, но первый, который, собственно, и склоняет людей к возможности делегирования своих прав государю, предполагает, что если стремиться к миру, то невозможно реализовать права всех в равной мере. «Право всех на все не должно быть сохранено, но некоторые отдельные права нужно или перенести на других, или отказаться от них;
потому что, если бы каждый удержал свое право на все, из этого с необходимостью вытекало бы, что одни по праву нападали бы, а другие по праву защищались… Отсюда последовала бы война»14.
Готовность и желание отказаться от права не означает измену естественному закону, ведь это делается именно чтобы сохранить мир. Более того, надо предполагать, что если право передается другому, то этот человек должен согласиться его принять. Конечно, человек не может отказаться от права «защищать свое тело, права пользоваться свободным воздухом, водой и всем остальным, необходимым для жизни»15. Так может быть подарена или продана земля, так может быть передано право на насилие для защиты своей жизни. Таким образом, вопрос о разрешении конфликтов в обществе неразрывно связан с согласием индивида передать свое право на что-либо, прежде всего на насилие другому. Никакая внешняя сила не может повлиять на возникновение государства как средства для разрешения конфликтов, – лишь исключительно свободная воля человека и его разум, склоняющий его к решению о делегировании права.
Важнейшим условием для формирования нового социального объединения, в котором есть государство и граждане, безусловно, является способность человека к рациональной рефлексии, только в этом случае гражданин осознает пагубность стремления к сохранению всех прав, угрозу возможности конфликтов с применением насилия. Поэтому можно говорить, что теоретическое обоснование гносеологической проблематики имеет для Гоббса большое значение. Если бы Гоббс признавал наличие врожденных идей, как рационалисты, то идея государственности была бы врожденной, что исключало бы естественное состояние, которое, по мысли философа, является периодом опытного освоения проблемы конфликта и способов его разрешения. То есть индивид в процессе опытного познания приходит благодаря индуктивному методу к необходимости стремления к миру и необходимости договариваться с другими людьми об условиях этого мира, отчего возникает и проблема языка, неизменно в рамках эмпиризма связанная с проблемой метода. «Когда рассуждение переложено в речь, которая начинается с определений слов и дальше идет к соединению их в общие утверждения, а от них – к силлогизмам, то результат, или последний итог, называется заключением, а обозначаемая им мысль есть то условное знание, или знание последовательности слов, которое обычно называют наукой»16.
Договор, как уже упоминалось, является средством гармонизации социальных отношений. Вопрос о нарушении прав решается в соответствии с договором. То есть какое-либо преступление является злом по отношению к жертве, но нарушением права по отношению к государству, с которым заключен договор о том, чтобы не совершать преступлений, в обмен на обеспечение права на жизнь. «Если в государстве кто-либо вредит другому, с кем он не заключил никакого соглашения, он причиняет ущерб тому же, перед кем он совершил зло, но совершает неправду только по отношению к одному тому, кто обладает верховной властью во всем государстве»17.
Тексты трудов Гоббса свидетельствуют, что, как бы он ни пытался сделать теорию государства более универсальной, как правило, речь идет о монархии, и именно эта форма правления больше соответствует функции государства. Философ ставит вопрос о том, какой «вид государства» более способствует миру. Разбирая подробно все возможные аргументы в пользу аристократии и в особенности демократии, мыслитель приходит к выводу, что монархия идеальна для стабильности государства. Во-первых, монархия как форма правления установлена Богом, остальные же – результат политического искусства. Во-вторых, содержание монарха значительно дешевле, чем демократического правительства. Даже если правитель постоянно обогащает своих родственников и друзей, их число ограничено связями одного человека. «Но в демократии желающих одаривать своих детей, родственников, любимцев и льстецов столько же, сколько и демагогов, т. е. властвующих над народом ораторов… потому что каждый из них в отдельности не только желает сделать свои семьи столь могущественными благодаря своим богатствам и знаменитости, как только он сможет, но также ради укрепления собственного положения»18. В-третьих, в условиях демократии риск пострадать от рук властителя значительно повышается, ведь тех, кому принадлежит верховная власть, значительно больше. Здесь, как и в предыдущем случае, Гоббс выдвигает количественный аргумент.