Ферзевый гамбит. 1942-1943 (СИ) - Страница 1

Токио, Японская Империя, 23 октября 1941 года.

Адмирал Ямамото — знаковое лицо в Японском флоте. Перефразируя Людовика 14, он и был самим флотом. Ну почти. Именно он с самого начала продвигал строительство авианосцев в качестве основной ударной сил флота в пику «линкорному лобби», видевшему, как и тридцать лет назад, не в количестве ударных самолетов а в толщине брони и калибре орудий победную мощь островной империи. Крайне популярный во флоте среди матросов и офицеров, Ямамото никогда не стеснялся говорить, то, что думал, отчего, конечно же, нравился разного рода вышестоящим начальникам гораздо меньше.

Не скрывал он и своего негативного отношения к подписанному в 1940 году Берлинскому пакту. Адмирал, как и многие другие моряки, видел основным вектором экспансии для Японии южный — юго-восточную Азию, в противовес армейским, которые ратовали за северный — Китай и СССР. Соответственно, направленный против Советского Союза альянс, с точки зрения Ямамото, был откровенно вреден, ничего не давая Японии, только раздражал русских, вместо того чтобы обеспечивать надежный тыл.

Вот почему поэтому адмирал был крайне удивлен, получив именное приглашение в немецкое посольство, на один из традиционных приемов, устраиваемых германским дипломатическим ведомством «для укрепления горизонтальных связей». Более того удивительным был звонок от его старшего товарища и непосредственного начальника военно-морского министра адмирала Есида. Тот и сам, будучи противником союза с Берлином и соответственно конфронтации с Москвой, настоятельно рекомендовал Ямамото принять приглашение.

— О чем-то немцы хотят с тобой поговорить в неофициальной обстановке, во всяком случае, мне об этом намекнули. Может быть что-то важное, поэтому держи ухо востро.

— Да, господин адмирал, обязательно посещу это без сомнения достойное мероприятие, — в голосе адмирала слышался неприкрытый сарказм.

Сам прием не отличался от десятков других, на которых Ямамото присутствовал по долгу службы. Нужно сказать, что, не будучи профессиональным дипломатом, адмиралу, тем не менее, довелось за годы службы подвизаться и на этом поприще. И далеко не всегда это был приятный опыт: именно ему пришлось извиняться перед американцами за инцидент с обстрелом канонерской лодки «Панэй».

— Добрый день, господин адмирал, — из раздумий Ямамото вырвал вкрадчивый голос, раздавшийся со спины, — вернее, вечер уже.

Адмирал обернулся. Перед ним стоял высокий брюнет, одетый в классическую тройку. Совершенно европейская внешность, тем более удивительно, что незнакомец говорил на чистейшем японском, будто бы прожил всю сознательную жизнь где-нибудь в Токио. Обычно европейцы не заморачивались изучением языка страны Восходящего солнца, если только это не прямо требовалось по службе. По службе язык обычно учили либо дипломаты, либо шпионы, либо торговцы. По дипломатической линии, на сколько знал Ямамото, никто из Берлина новый не прилетал, торгашам японский адмирал был мало интересен, оставались рыцари плаща и кинжала.

— Добрый вечер, мы знакомы?

— Зовите меня Мюллер. Пауль Мюллер.

— Говорят, что иметь в Германии фамилию «Мюллер», все равно что не иметь фамилии вовсе. Или может быть вы родственник? — Поддел адмирал незнакомца. Тот в ответ на шпильку только пожал плечами.

— Даже не дальний. Впрочем, моя фамилия не имеет никакого значения. У меня к вам, адмирал, приватный разговор. Очень важный.

— Я весь — внимание.

— Не здесь, здесь слишком много лишних ушей, — немец ловко подхватил бокал с шампанским с подноса, проходящего мимо официанта, — здесь есть пустая комната, предназначенная специально для таких разговоров, вы не будете против уединиться?

Настала очередь японца пожимать плечами — если бы он был против разговора, то не пришел бы вообще.

— Итак, о чем мы будем разговаривать? — Адмирал удобно расположился в кресле и устремил колючий взгляд на собеседника. Он даже не пытался скрыть, что немец ему не нравится.

— Я хотел поговорить о вашем плане войны с Соединенными Штатами. — С ходу попытался огорошить немец. Однако адмирал умел держать удар, и лишь только предательски дернувшееся веко, выдало всю глубину его удивления.

— Какой план войны?

— Тот который никуда не годится. Если, конечно, ваша цель — победа, а не массовое самоубийство. Откровенно говоря, и с куда более удачным планом, я в надвигающейся войне не поставил бы на вас, а с тем, что есть… Вы продержитесь ровно до того момента, когда до метрополии смогут дотянуться американские тяжелые бомбардировщики. После этого для Японии все быстро закончится. Американцы вбомбят вас в каменный век, даже не высаживаясь на центральные острова.

Ямамото молча смотрел на немца. В его голове лихорадочно роились мысли. Откуда утечка, зачем немцы раскрывают свою осведомленность, кто еще может знать о разрабатываемом плане нападения на Гавайские острова? А еще куча других вопросов.

— Хорошо. Для того, что обозначить свои сугубо благожелательные намерения, я предлагаю вам ознакомиться с вот этими документами, — немец потянул пряжку кожаного портфеля и достал не очень толстую папку.

— Что здесь?

— Здесь данные по Перл-Харбору. Расположение стоянок кораблей, аэродромов, береговых и зенитных установок, склады, топливохранилища, лоции бухты и подходов. Все что может быть вам полезным для внесения корректировок в план нападения.

— Нет никакого плана, — машинально ответил адмирал, неторопливо перелистывая документ.

— Без проблем, для внесения изменений в план которого нет, — немец усмехнулся и поднял руки в защитном жесте. — Я хочу, чтобы вы поняли, господин адмирал, я тут для того, чтобы вам помочь, а вот как вы этой помощью воспользуетесь, это уже будет зависеть только от вас.

— Хорошо, не буду спрашивать, откуда у вас эти данные, да еще и с авиаснимками, — Ямамото хлопнул по лежащим на столе листам открытой ладонью, — готов выслушать, то, что вы хотели мне рассказать. Я ведь правильно понял, эти документы — только вступление.

— Вы правильно поняли. Для начала ответьте мне на вопрос — чего вы хотите добиться ударом по Перл-Харбору?

— В каком смысле?

— Цель? Вывести из игры американский флот на полгода? Уничтожить полностью базу? Захватить? На сколько я знаю, идея заключается именно в первом. Более масштабных планов у вас нет?

— Нет, захват островов не планируется, — слово прозвучало.

— Прекрасно, — немец всплеснул руками, — и что вы, стесняюсь спросить, будете делать через полгода — год? Или вы на самом деле надеетесь нанести стоящим на мелководье линкорам такие повреждения, которые американцы не смогут исправить? Это, мягко говоря, самонадеянно.

— Мы обсуждали возможность расширения операции против базы на Гавайях, но пришли к выводу, что это приведет к неоправданно большим потерям, — адмирал успокоился и взял себя в руки.

— Боюсь, господин Ямамото, вы не понимаете всей конъектуры. Конечно, вы все же флотоводец, а не политик, вам простительно. Давайте, я попробую объяснить вам, как вся ситуация выглядит при взгляде немного сверху.

Японец кивнул, соглашаясь слушать.

— Итак есть Япония. Япония задыхается от нехватки ресурсов, которыми, по несчастливому стечению обстоятельств, острова оказались бедны. Япония вот уже много лет ведет войну в Китае, и конца этой войне не видно, при этом в топке сражений на континенте каждый день сгорают гигантское количество ресурсов. Часть из которых вы импортировали из США, пока те не обрубили вам этот канал, и теперь вы стоите перед выбором — либо ввязаться в большую войну против всех, либо задохнуться без сырья и сдаться. Я правильно излагаю.

— В целом все так и есть, — адмирал кивнул.

— Дальше. Есть США. Они претендуют если не на мировое господство, то на лидерство в азиатско-тихоокеанском регионе. Вмешиваются в китайские дела, посматривают на колонии европейцев в Азии, уже имеют плацдарм в виде Филиппин. И не против расшириться дальше. Вот только взять и объявить войну Японии, которая стоит между Штатами и их целью они не могут: политическая система не позволяет. Значит, что нужно сделать?