Феномен Крикушина - Страница 4

- Черти! Что же вы молчали?! А я, дурак, чуть было не уехал на Камчатку!..

Я сказал, что не понимаю причин, по которым он вдруг решил отказаться от богатейших топазовых россыпей.

- Да он же без меня пропадет! - воскликнул Меркурий. - Кто ему поможет? Ты?.. Да вас обоих облапошат и заставят служить на задних лапках! Такой самородок надо беречь, как невесту перед свадьбой. К нему надо приставить человека железной воли и прозорливого ума!

Далее из его рассуждений следовало, что он, Меркурий, и есть тот самый человек железной воли и прозорливого ума, который сбережет талант и поможет его развитию.

Крикушин, не отличавшийся деловыми качествами, с некоторой долей робости и уважения посматривал на моего свояка. Он знал Меркурия, но еще больше слышал о нем от меня. До этого судьба не сводила их вместе больше, чем на час-другой. Нет, кажется, в восьмом классе мы втроем ходили за грибами. Меркурий тогда только женился на моей сестре.

- Так-так-так... - задумался Уникальный. - Кто еще знает о твоем таланте? - спросил он Крикушина. - И о том, что ты здесь?

- О таланте знают все сотрудники института, - ответил я за него. - А про то, что он здесь, - мы и руководство института. Оно и приезжало.

- Плохо, - хмыкнул Меркурий. - Как в песне поется: И знает об этом вся улица наша, и знает об этом вся наша страна...

Он нервно походил по участку, заглянул зачем-то в колодец и объявил, что ему и мне просто необходимо сейчас, в трудную для нашего друга минуту, быть при нем. Мы должны свернуть свои дела в городе и немедленно перебраться на дачу.

* * *

Я съездил на работу и взял отпуск. Летом у нас в институте взять отпуск не проблема. Трудно осенью, когда на полях области созревают картошка и всякие корнеплоды. Тогда каждый научный работник на учете. Даже больничный лист расценивается как дезертирство.

Жене я сказал, что решил жить на даче и готовиться к поступлению в аспирантуру.

- Наконец-то! - радостно всплеснула руками жена. - Ты становишься мужчиной!

- Нормально, - сказал я. - У меня двое детей, а я только становлюсь мужчиной. Нормально...

- Да ну тебя!.. Я же образно. Ты твердо решил с аспирантурой? Только держись подальше от Меркурия. Где он сейчас?..

Я сказал, что, кажется, перепиливает топазовые глыбы на Камчатке. Такая дистанция показалась жене безопасной. Она успокоилась и даже не стала звонить моей сестре - проверять.

Достав через знакомых билеты на симферопольский поезд, я отправил семью на юг.

- Молодец! - похвалил Меркурий. - Куда бы и мне свою сигуранцу отправить?..

Он имел в виду мою сестру - Ольгу. Способам, к которым она прибегала, разоблачая аферы своего мужа, могла бы позавидовать не только тайная румынская полиция, канувшая в Лету, но и легендарный майор Пронин. Самое удивительное, что изощренные проверки и контрпроверки, очные ставки и клятвенные заверения, которые Ольга вырывала из уст Меркурия, не давали ощутимых результатов. Раскаявшись под тяжестью неопровержимых улик в содеянном, он на несколько дней затихал, ходил с дочкой в зоопарк и исправно мыл посуду. Бдительность жены притуплялась. Она на радостях покупала билеты в театр и обещала знакомым всей семьей прийти в гости. Но в назначенное время Меркурий звонил домой по телефону и радостным голосом сообщал, что напал наконец-то на золотую жилу. Сегодня вечером у него состоится деловая встреча со священником одной пригородной церкви, в которой он собирается сорвать подряд на огромную сумму по изготовлению надписей и узоров светящейся краской. Поэтому в театр он пойти не сможет. Нарядившаяся в вечернее платье Ольга мигом вскипала от такого вероломства и шипела в трубку - так, чтобы не слышала дочка, - что ей надоела такая безалаберная жизнь и завтра она подаст на развод.

Меркурий приходил поздно ночью и, пытаясь обнять еще не заснувшую жену, обещал ей с религиозной халтуры норковую шубу и французские духи. Верное дело, - убедительно шептал он. - Священник почти согласился. Осталось получить разрешение епархии, и можно разводить краски и шить мешок для денег. Меньше десяти тысяч я со служителей культа не возьму. Ты меня знаешь... Жена резко отстранялась, но вскоре уже курила с Меркурием на кухне и шепотом наставляла его, как вести дальнейшие переговоры с прижимистыми церковниками, и прикидывала, какую именно шубу она купит.

Дело, как всегда, кончалось ничем. Меркурий изводил массу денег на представительские расходы, уверяя жену, что там, под куполами, тоже берут, но не коробками и кульками, а ящиками и вагонами, и, проболтавшись неделю, как бы между прочим сообщал об отказе епархии от модернового оформления. Но это не беда - он не терял времени даром и выведал местонахождение заброшенной часовенки, где зарыто золото, и на двадцать пять процентов, полагающихся находчику клада, он купит ей не только шубу, но и Жигули. Ольга в гневе хватала бумагу и бросалась писать очередное заявление на развод.

- Пиши, пиши, - задумчиво разглядывая карту, говорил Меркурий. - Только учти, что с клада бывшим женам алименты не полагаются...

Заявлений на развод Меркурий показывал мне штук тридцать. Они у него хранятся в специальной папочке.

Героический человек моя сестра. Как она еще не рехнулась от своего Меркурия - уму непостижимо.

Сплавить куда-нибудь жену и полностью развязать себе руки Меркурию не удалось. Он поехал домой и, к немалому удивлению Ольги, сообщил, что решил серьезно взяться за диссертацию. За топазами он не поедет. Ну их в баню, эти топазы. Надорвешь здоровье, а потом еще посадят. Ольга, глядя на долгожданное превращение мужа, чуть не прослезилась. Меркурий заявил, что отпуск проведет на даче, полностью посвятив себя диссертации. Это все-таки престиж и твердый заработок в будущем. Хватит щадить себя! Он будет вставать с рассветом, ложиться с закатом, пить ячменный кофе и делать гимнастику по системе йогов. Месяц - и диссертация готова. Пусть Ольга не волнуется и не отвлекает его своими приездами. Он будет появляться раз в неделю, чтобы помочь ей по хозяйству и помыться. А ремонт немного подождет.

* * *

Приехав на дачу, Меркурий сразу захватил инициативу.

- Что такое люди? - начал он краткий экскурс в психологию. - Это существа, замкнувшиеся в скорлупах своих понятий. Все заштампованы и закомплексованы так называемым жизненным опытом. Большинство предпочитает иметь синицу в руках. И, боясь ее потерять, живут скучно и осторожно. Сковывают свой разум и фантазию сиюсекундными нуждами. Людей вроде меня, с размахом мысли, - единицы. Ну, может быть, десятки...

Далее следовали примерно следующие рассуждения.

Люди врут близким, дальним и самим себе. И от этого все беды. Боясь потерять то, что имеют, растяпы вроде нас с Крикушиным занимаются искуснейшим самообманом. Они выбирают жизненную философию, которая не повышает кровяного давления. А в своих неудачах винят обстоятельства и других людей. И каждый считает себя правым. На Земле пять миллиардов людей, и каждый из них считает, что прав именно он, а остальные болтаются у него под ногами и только мешают жить. Это смешно. И печально.

Вот Крикушин. Природа отвалила ему феноменальный дар. Нет, он, конечно, в чем-то молодец. Не прохлопал ушами, вовремя усек, что к чему. Но все равно болван. Потому что мямля. Это сразу видно. Он не знает, как воспользоваться своими возможностями. У него нет идеи.

Дальше. Взять нашего Кирилла. (Это, значит, меня.) Предел его мечтаний - аспирантура, кандидатская и место столоначальника в дремотном отраслевом НИИ. Дом - работа, работа - дом...

Мы молчали. Я - потому, что привык к подобным рассуждениям Меркурия. Крикушин - скорее всего, из вежливости. Он сдержанно улыбался. А может, ему нравилась полушутливая беспощадность, с которой Меркурий вскрывал нашу сущность.

Затем Меркурий коротко изложил свою концепцию.

Первое. Не надо дергаться. Если три сбывшихся рассказа - не случайное совпадение, что маловероятно, то пророческие способности никуда не денутся.