Фатум. Самые темные века - Страница 17

– Назовем их свеклой и брюквой, – подсказал Ольбрих саркастически.

– Совершенно верно, – кивнул гном невозмутимо. – Оль выращивал свеклу и брюкву и здорово разбогател. Купил замок, завел прислугу и друзей. А что еще нужно, чтобы получать от жизни удовольствие? Так думаем вы и я, но не мой приятель.

Когда жизнь идеальна, нужно ее слегка… подпортить. Сделать неидеальной. И задумал мой приятель жениться.

Всеобщее молчание.

– Это он сгоряча, – сказал Стефан. – Нельзя столько пить.

Веселка закрыла лицо руками и хрюкнула. Даже Венемир улыбнулся.

Гном терпеливо переждал шквал эмоций и продолжил:

– Да, это было не самое мудрое решение Оля. К сожалению, дальше он принял еще одно – и тоже оказалось, что это не перл мудрости. Вместо того чтобы отправиться в ближайшую общину гномов, где опытные старухи все организовали бы в лучшем виде, он бы даже традиционно не увидел невесту до свадьбы… Вместо этого Оль решил жениться по любви.

– Ох ты, – сказала Веселка.

– На девушке из людей…

– Ого!

– …к тому же – дворянке.

Потрясенное молчание. Ольбрих наконец засмеялся – резкий, неприятный звук. Веселка поежилась.

– Серьезно? – спросила девушка. – А твой Оль в шахту в детстве не падал, головой вниз?

– Нет.

– А очень, очень похоже.

Костер догорал. В багровых углях Стефан запекал репу, ворошил веточкой. Треск. Искры взлетели и рассыпались. Стефан выругался.

– Межрасовый брак, – сказал Венемир задумчиво. – И неравный брак. Двойной мезальянс. Твой приятель – самое меньшее, очень смелый гном. Или очень глупый.

– Хм…

– Я понимаю: задумал он жениться на дворянке. Он мог задумать хоть на императрице! Но почему она-то согласилась?

Молчание. Идзи смотрел в огонь, в стеклах очков отражались языки пламени.

Венемир думал уже, что гном не ответит, но тот заговорил – негромко, спокойно:

– Избранница была прекрасна, как первый цвет, знатного рода, но, увы… бедна, как храмовая мышь. Красивая и нищая – опасное сочетание, не правда ли?

Ее мать умерла. Отец мигом прокутил приданое, что досталось дочке от матери, урожденной графини какой-то там. У красавицы было два старших брата. Братья служили у разных князей и благополучно погрязли в долгах по шею. Сами понимаете, выбор у девушки был невелик.

Так что богатый муж – неплохой вариант. Мой приятель оплатил долги братьев, подарил им коней и новое снаряжение, папочке прикупил домик с прислугой… А девушка стала полновластной хозяйкой великолепного гномьего замка.

Обычный брак по расчету. В чем же ошибка моего приятеля? – спросите вы.

Идзи обвел всех взглядом.

– А в том и ошибка, что несчастный влюбился. Жена-красавица закатывала пиры до рассвета. Пропадала на светских приемах. И тут муж начал ревновать. – Идзи помолчал. – Наверное, это смешно выглядело – ревнующий гном. В целом свете вы не найдете ничего забавней, ей-ей…

Венемир поморщился.

– Давай без ерничества, Идзи.

Молчание. Гном вздохнул.

– А борода у приятеля была синяя. От медного купороса. Если смешать раствор извести с раствором купороса, то получится сильфенская смесь. Ее так назвали, потому что был один чудак в городе Сильфене, он кусты мазал синей хренью. Чтобы у него соседские дети ничего в саду не срывали и не ели. Оказалось, жидкость помогает не только от детей, но и от других вредителей. Так что – никакой магии, просто химия.

– Синяя борода – как у тебя? – спросила Веселка.

– Ага, – Идзи усмехнулся. – Примерно.

– У соседей серая гниль и парша съели весь урожай. А моему хоть бы хны. Стоит себе – ярко-синий, как небо. Потом я омыл кусты водой и виноград собрал…

Молчание. Венемир выпрямился, заговорил мягко, словно с ребенком:

– Каким же образом, позволь поинтересоваться, из брюквы и свеклы, продуктов хоть и чрезвычайно полезных, но весьма простых, получился твой великолепный виноград?

– Э… м-да.

Гном почесал подбородок. Оглядел собрание, усмехнулся.

– Это я прокололся, верно?

– Что есть, то есть, – сказал Венемир. – Но не расстраивайся. В следующий раз соврешь получше… – Капитан зевнул. – Откуда ты на самом деле? С юга? Из Некрогарда? Отвечай быстро и постарайся не сильно морочить мне голову.

– Из Некрогарда. Был.

– Тогда почему сильфенская смесь? При чем тут Сильфен?

– Торговая марка.

– Видишь, как просто? – Венемир помедлил. – А теперь продолжай.

Гном почесал подбородок. Затем потянул за шнурок и выудил из ворота рубахи небольшой предмет.

– Что это? – Стефан подался вперед, забыв про свою репу.

– Ключ.

Пламя играло на желтом металле. Ключ был редкой работы – с прихотливыми бороздками, искусно вырезанными узорами. Такой ключ должен запирать подходящий замок. А под таким замком…

Стефан присвистнул:

– Ты богатый, что ли?

Идзи безнадежно махнул рукой.

– Не спрашивай.

– А чего в Махакам не подался?

– Да кому он там нужен? – вступил в разговор Ян Заставек. – Думаешь, там своих гномов не хватает?

– Тихо вы! – окрикнула Веселка. – Раскудахтались. Что дальше, Идзи?

Идзи Бласкег сжал зубы – кожа на скулах натянулась. Синева сделала его лицо почти черным.

– Ключ, – сказал он. – Главное, ключ.

– А что с ним?

Гном покачал ключ на шнурке, наблюдая за игрой света на металле.

– Идзи?

Идзи поднял взгляд:

– Из-за него все и случилось. Из-за чертова ключа. И комнаты, которую он запирал. И… и из-за любви, конечно.

Гном помолчал.

– Хотя изначально во всем виновата, думаю, все же она…

– Она?

– Марыся. Моя жена. Вернее, – он сделал над собой усилие, – жена моего приятеля.

– Я знаю, что она натворила, но все равно не могу перестать ее любить. Кажется, появись она сейчас, помани пальчиком – и я бы бросил все, забыл все обиды и пошел бы за ней слепо, как телок на бойню. Иногда я просыпаюсь среди ночи, в слезах, как мальчишка, – только потому, что увидел во сне ее.

Марыся, урожденная ад Визари. Ах, если бы вы знали, какая это женщина!

Наверное, мы смешно смотрелись вместе – красавица и коротышка. Но я этого не замечал, потому что видел только ее. Одну ее.

Однажды мне нужно было уехать по делам, и я оставил ей ключи от всего дома. Вот этот ключ. – Гном показал. Стефан громко рыгнул, нагнулся посмотреть. – Да-да, этот тоже… Говорят, что я предупредил – под страхом смерти не открывать дверь, которую он запирает. И говорят, она не выдержала. Женское любопытство. Говорят, это была коварная ловушка. Это неправда. Потому что ничего такого за дверью не было…

Стефан зашевелился, но промолчал. Спросила Веселка:

– Ничего?

Гном помрачнел. Снял очки и начал протирать, словно не делал этого уже несколько раз раньше.

– Идзи?

– Там была химическая лаборатория.

Веселка заморгала. Стефан поднял брови.

– И все?

– И все. Представьте себе, никаких женских трупов на крюках для мяса. Только колбы, пробирки, стеклянные змеевики, емкости с химикатами, горелки и перегонный куб. И несколько бутылей с готовой синей жидкостью. Мой главный коммерческий секрет. Никакой черной магии. Никаких убийств. Никаких мрачных тайн. Вообразите ее разочарование. – Идзи усмехнулся. – У нее оказался всего лишь муж-гном, помешанный на химии.

Стефан разочарованно присвистнул. Похоже, он тоже ждал рассказа о зловещей комнате и женских трупах.

– Но это тебя не спасло? – спросила Веселка.

Идзи покачал головой.

– Нет. Меня это точно не спасло.

– Прошел слух, что у меня до Марыси было несколько жен, которых я уморил до смерти. А так как никто этих жен никогда не видел, то слух был убедительным. Обо мне начали шептаться. А я и в ус не дул. Как известно, последним об измене жены узнает муж… Позже оказалось, что Марыся сама распространяла слухи обо мне.