Фартовые бабочки - Страница 30

«Это же Капелюшный!» — подумал Голубев, но на всякий случай уточнил:

— Фамилию не называл?

— Нет, — Игорь улыбнулся. — Клиенты девочкам своих фамилий и должностей никогда не называют. Ну, так вот… Расплатившись авансом, Виктор Янович, как бывалый посетитель злачных мест, без лишних слов начал раздеваться. Люся тоже мигом стриптиз устроила. И тут началось такое, чего даже в зарубежных порнушках не увидишь. Короче говоря, этот мужик или новоявленный Гришка Распутин, или какими-то допингами напичкан. За час он умотал Жиганову так, что у Люси на ушах, по-моему, пена выступила. Ну, а я весь этот любовный экстаз заснял на цветную пленку. Видеокамера тем и хороша, что при работе ни малейшего шума не производит.

— Чем это закончилось?

— Через час, вдоволь натешившись, Виктор Янович откланялся. Люся, накинув на себя халатик, пластом свалилась на диван. Зашел Мансур. Одобрительно потрепал вспотевшие Люсины локоны. Потом выпустил меня из спальни и потребовал, чтобы я тут же отдал ему записанную кассету. Сразу прокрутил ее на «видике» и похвалил: «Молоток, Игорек! С таким талантом ты вполне можешь снять многосерийное секс-шоу под русским названием «Иван да Марья». Всю заморскую телетягомотину переплюнешь. Как разбогатею, куплю тебе киностудию. А пока потерпи, друг, нечем с тобой расплатиться». Так вот я и подработал у Мансура от калача дырку.

— Больше он не приглашал на такие съемки?

— Нет, наверное, стыдно стало, что бессовестно надул. Хотя у людей, подобных Мансуру, совесть — понятие относительное. У них чистоган на первом месте.

— Не знаешь, что он с той кассетой сделал?

— Скорее всего прокрутил ее Виктору Яновичу и сорвал с него «лимонный» выкуп. Мог и растиражировать и сбывать за хорошие «бабки» как порнушку. Одержимые сексом гоняются за такими киношками будто шальные. Правда, пока я этой кассеты в продаже не встречал.

— Почему рассыпалась банда Мансура?

— Бизнесмены перетянули его подручных к себе в телохранители. Сообразили, что дешевле содержать одного-двух трутней, чем со всей бандой расплачиваться.

— Конкретно можешь кого-нибудь назвать, кто перекинулся к бизнесменам?

Игорь задумчиво наморщил лоб:

— Конкретно, был у Мансура правой рукой бывший омоновец Денис Слугин. Ходил в камуфляжной форме. Стервец, каких мир не видал. С Мансуром при денежной заминке можно было договориться по-хорошему, с Денисом — никогда! Душа винтом, а деньги — на бочку. Вот он теперь какого-то автобизнесмена охраняет. Сменил камуфляжку на турецкий кожан и в огромном «джипе» по Новосибирску рассекает.

— С Мансуром общается? — мигом отозвался Слава.

— Сейчас их интересы вроде бы разошлись, но, если жирный кусок навернется, может запросто в одной спарке пойти.

— Даже против босса, которого охраняет?

— За густой навар Слугин маму родную продаст и не охнет.

— Ты уверен в этом?

— Не был бы уверен, не сказал.

— Какая машина у Мансура?

— Темно-синяя, почти черная, «Ниссана».

— А я вчера видел его в вишневой «девятке».

— Это что-то новенькое.

— Скажи, Игорь, без темных очков Мансур сильно похож на нашего участкового Кухнина?

— В чертах лица ничего общего у них с Анатолием нет. Разве только оба черные, как цыгане, и все.

— А этот… «гаишник», который отобрал у твоего деда водительское удостоверение, не из компании Мансура?

— Кажется, нет. Он здорово смахивает на одного из бизнесменов. Только тот без усов.

— Что за «бизнесмен»?

— Летом прошлого года я часто плавал на теплоходе. Снимал тусовки коммерсантов. Вот где веселая жизнь была! Часа полтора потреплются обо всем в общем, но ни о чем в частности, и пошла плясать губерния. Гуляли по-российски, до смешного. Заходит утром в ресторан, где собрались вместе с дамами жаждущие похмелья, коммерческий воротила и на полном серьезе басом трубит: «Господа, кто вчера во время симпозиума все туалеты заблевал?» В ответ — гомерический хохот…

— Ну, а «безусый» чего там делал?

— Какую-то фирму представлял. Хотя, большей частью, возле Жанны Мерцаловой терся.

— Часто Мерцалова в тех «симпозиумах» участвовала?

— Два или три раза видел. Хотел даже запечатлеть — фактура у нее киногеничная. Только Жанна ускользала от видеокамеры, будто ловкий черт от ладана.

— Зато Риту Календину ты великолепно на пикнике запечатлел, — искренне сказал Слава.

— Рита — девочка с закидоном. Наметанным глазом вижу: пробу ставить негде, но такую недотрогу передо мной сыграла, что прямо непорочней девы Марии. Думала, не раскушу ее надувательство. Раскусил и выплюнул. Вот Майю Шелковникову жалко. Та другого склада была. Одним словом, монахиня. В девочках я досконально разбираюсь. Это моя коронная тема…

— В конце того сюжета красная «Вольво» мелькнула, — не давая Игорю увлекаться «коронной темой», перебил Голубев. — «Гаишник», отобравший у деда удостоверение, не на такой машине был?

— Точно на такой, — быстро ответил Игорь. — Вот только номер ее я не усек. После хватился, да было поздно.

— А что там Рита говорила водителю «Вольво»?

— Я лишь короткий разговор между Майей и Ритой слышал. Майя спросила: «Кто такой?» — «Кажется тот, с которым Жанна чудила», — ответила Рита. «Что сказал?» — «Передай хозяйке, я оскорблений не прощаю». Обе сразу поскучнели.

— А Кухнин с Весниной?

— Им-то что? Анатолий баночным пивом плотно накачался, а Насте, как всегда, все «до фигушки».

— Фамилия «Дозорцев» тебе ни о чем не говорит?

— Первый раз слышу.

С каждым ответом Игоря Голубев все больше убеждался в том, что внука Купчика ему сам Бог послал. Игорь оказался из тех бесшабашных молодых людей, которые не берегут в тайниках свои мысли и совершенно не пекутся о привлекательности собственного имиджа. Полученную от него информацию трудно было переоценить. Начинала вырисовываться некая связь. Главарь рэкетиров Мансур, перекинувшийся из лагеря вымогателей в телохранители Денис Слугин и чем-то оскорбленный Мерцаловой водитель «Вольво» с запасными фальшивыми номерами вполне могли составить трио налетчиков на «Марианну». Появились теперь и сведения о том, что нападение планировалось задолго до осуществления. Зная слабость Капелюшного к девочкам, Мансур начал организовывать на него компромат уже месяц назад, чтобы при удобном случае наглым шантажом превратить автобизнесмена в своего соучастника, не делясь при этом с ним добычей. Таким случаем стала покупка за наличные «Ситроен-Ксантии»…

Дальше Голубев развить логическую цепочку не успел. Его внимание привлек подкативший к «Марианне» красный «Форд». Вела машину Мерцалова. Рядом с ней сидела Рита Календина, а на заднем сиденье развалился Таловский. Судя по кумачовому лицу, телохранитель Жанны был, мягко говоря, не совсем здоров. Это с ходу подметил не лишенный наблюдательности Игорь.

— Сама Жанна за рулем, значит, Паша загулял, — быстро сказал он.

Выбравшись из машины, Таловский приветливо махнул Голубеву рукой. Слава ответил тем же и похлопал ладонью по скамейке, дескать, подходи сюда, посидим. Коротко перебросившись о чем-то с хмурой Мерцаловой, Паша медленно направился к дому Купчика. Сообразив, что третий — лишний, Игорь сразу поднялся. Голубев попросил его сегодня же зайти в прокуратуру к следователю Лимакину, чтобы «опознать одного неизвестного», и, заручившись согласием, пожал ему руку.

Таловский грузно опустился на скамейку. Явно стараясь скрыть от Голубева запах винного перегара, нервно достал из кармана пачку «Мальборо» и торопливо закурил.

— Ну, что, Паша, передать прокурору? — спросил Слава.

— Передай, что Майю Шелковникову похоронили со всеми церковными почестями, а Пашка по русскому обычаю хорошо помянул ее, — несколько раз затянувшись сигаретой, с пьяной ухмылкой ответил Таловский.

— О том, что Капелюшного убили, знаешь?

— Собаке — собачья смерть.

— С ним Жанна договаривалась насчет «Ситроен-Ксантии»?

— С ним. Он, тварь поганая, и подставил Жанну.