Фарфоровый переполох - Страница 2

– А…? – спросила я, глядя на очередную ожившую вещь.

– Идите, Юна! – с нажимом велела управляющая.

И я пошла.

И все пошло не так. Совсем не так!

Вместо одного из королевских магов-людей, на которых я рассчитывала, мне в опекуны достался представитель дивного народа. Эльф, гончар, скульптор, керамист и личность неоднозначная. С одной стороны – высокий лорд, с другой – почти ремесленник, с третьей – талантливейший творец и художник, с четвертой – одновременно представитель богемы и высшего света. Его скульптуры были удивительны и прекрасны. Фарфоровые изделия – утонченны и воздушны. И даже простые глиняные или фаянсовые предметы обихода раскупались в мгновение ока и оседали в частных коллекциях.

И вот к нему я теперь попала под опеку. А как же магия? Я ведь так надеялась, что мне помогут обуздать мой дар. Потому что денег на учебу в академии у меня, естественно, нет.

– Ну наконец-то! Леди, вы теряете мое время! Где девочка? – воскликнул ослепительный красавчик эльф и направился к крыльцу, на котором мы все стояли.

Хиральдина встрепенулась, оглянулась на управляющую и на меня, в надежде, что что-то изменилось и ее опекуном станет представитель ее народа.

Но нет. Нам с ней обеим не повезло. Или всем троим, если считать и Луиса Фарфорового, как его прозвали за глаза. Хотя уверена, он знает о прозвище.

– Лорд Тейлз! Рады вас видеть, – поприветствовала его леди Ильма. – Позвольте представить вашу подопечную, которую вы так любезно согласились принять в свой дом до ее совершеннолетия.

– Ах, оставьте! Конечно же, я ни на что не соглашался! – отмахнулся эльф. – Просто мне не оставила выбора ее величество. Она отчего-то решила, что мне пойдет на пользу общение с детьми. Где этот ребенок? Мне сказали, что в пансионе только юные леди.

– Вот ваш… ребенок, – с некоторой заминкой отозвалась управляющая и взглядом указала мне, чтобы я проваливала быстрее и избавила пансион от своего общества. – Леди Юна Сетос. Талантливая и магически одаренная… сверх меры…кх-м… особа.

– А девочка? – удивился эльф.

– Вот она, – указала на меня леди Ильма.

– То есть ребенка нет, – констатировал лорд, поняв, что королева его обдурила.

Ой, нельзя же так о ее величестве. Вышло недопонимание. Да, так вроде бы нормально звучит.

– Отчего же? Ребенок есть, – опротестовала управляющая пансионом. – По законам королевства Юна еще несовершеннолетняя. Вам надлежит ее опекать до исполнения ей двадцати одного года. Или же пока она не выйдет замуж раньше.

Луис Фарфоровый смерил меня внимательным взглядом. Поморщился, словно у него заныли зубы. Я развела руками.

Ну да, я маленького роста, худая, выгляжу моложе своих восемнадцати. Если не знать точный возраст, то больше пятнадцати мне и не дают на вид. А еще я рыжая и с веснушками. И с зелеными глазами. И многие думают, что я ведьмочка. Но это не так, я маг. И моя магия – оживлять предметы и делать их одушевленными. И я безумно хотела попасть под опеку к сильному магистру, чтобы он помог мне совладать с этим неудержимым даром оживлять всё и вся случайно. Или не очень. Но чаще – все-таки случайно.

– За мной! – скомандовал эльф.

Кажется, понял, что быстро выдать замуж меня не удастся. На такое дите никто не позарится. И придется ему меня терпеть ближайшие три года.

Из вещей у меня был небольшой кофр с минимумом одежды и белья. И несколько милых вещичек, оставшихся от семьи, когда она у меня еще была. Все остальное, включая форменные платья и обувь, было казенным и оставалось в пансионе для других подросших девочек.

В карете мы с опекуном сидели друг напротив друга и украдкой изучали того, с кем предстоит теперь жить, дружить и смириться.

Лорд Луис страдал. На его лице были нарисованы му́ка и боль. Навязанная «девочка» его не радовала. Перспективы не воодушевляли. И он явно прикидывал, куда бы меня сплавить, чтобы я не маячила у него перед глазами и не мешала творить и создавать новые шедевры. Он прошелся взглядом по моей субтильной фигуре, понял, что натурщицы и модели для скульптур из меня не выйдет.

Я скромно улыбнулась. И в этот момент у меня заурчало в животе. Жалобно так. Долго и печально. Это был окончательный провал в попытке произвести положительное впечатление.

А нет, не окончательный.

Я открыла рот, чтобы извиниться. И чихнула.

Вот это точно крах.

Лорд Тейлз смежил веки, задержал дыхание. Под левым его глазом нервно запульсировала жилка. Лорд молчал. Наверное, считал до десяти. До ста он начнет считать позднее, когда я случайно оживлю что-нибудь в его доме. До тысячи – когда с ним заговорят его ботинок или галстук. Он же эльф и лорд, воспитание ему не позволит кричать и нецензурно браниться, как нашему истопнику́.

– Вы голодны? – спросил он, взяв себя в руки.

– Мы не успели позавтракать, – скромно сообщила я и опустила глаза.

– До моего дома мы будем добираться около трех часов. Но у меня с собой есть… что-то в корзине. Если желаете?..

– Желаю! – оживилась я.

Есть счастье в этом утре, даже если кто-то, сидящий напротив, слегка огорчен. Но, по-моему, лучше такой ребенок, как я, чем такой, как я же, но, скажем, в свои лет двенадцать. Всяко приятнее уже восемнадцатилетняя взрослая серьезная девушка, чем… она же, но еще не взрослая.

А через несколько минут я уже наслаждалась восхитительным пирогом с мясом. Врут, что эльфы все травоядные. Ох и врут, оказывается. Лорд Тейлз явно мясо любил и уважал. Вон как ноздри его замечательного носа шевельнулись, когда по карете поплыл восхитительный аромат еды. Мясной еды! Потому что после пирога мне еще достался бутерброд с бужениной. Второй мясной пирог эльф забрал себе. Жадина! Но я смирилась с ягодной слойкой, молоком и яблочной пастилой. Они явно предназначались ребенку. А значит, мне. Но похоже, мой опекун сластена. Потому что часть вкусняшек он тоже забрал себе.

Я проводила взглядом сладкую, воздушную, нежную слойку, которая в два укуса исчезла во рту лорда, печальным взглядом. А он – лорд, не взгляд – даже не подавился. Обобрал ребенка…

По пути мы больше не разговаривали. Присматривались. Принюхивались. От эльфа пахло разнотравьем и немного акацией. Почему-то. От меня – хозяйственным мылом и суровым шампунем. Мне и самой этот запах не нравился, но что уж поделаешь.

Зато у меня руки более ухоженные, чем у него. Коротко постриженные ногти, никаких заусениц и кожа мягкая. А у Луиса Фарфорового немного глины осталось на мизинце под ногтем и есть заусеницы, а кожа на пальцах огрубела от постоянной работы с камнем, глиной и инструментами.

Заметив мой взгляд, направленный на его руки, лорд их переплел на груди и уставился в окно. Ну и ладно. Подумаешь. Меня это не смущает. Я и сама с удовольствием буду возиться с глиной, если мне позволят. Интересно, у меня есть талант? Вот было бы здорово! Я бы оживляла свои чашки и тарелки. Они пели бы песенки, дули на горячий чай и вели светские беседы со своими хозяевами. А цветочные горшки могли звать хозяев, когда земля пересохла и пора полить.

А если я сама не смогу лепить, то можно зачаровать какие-то из предметов, которые сделает…

– Меня пугает ваш взгляд, – вдруг сбил меня с мысли мужской голос. – Вы задумали сбежать? Скажу сразу, ничего не выйдет.

– Что? – моргнула я. – Сбежать? Зачем?

– Откуда же я знаю? Мало ли, что у вас, взрослых детей, в голове.

– Не-е-ет! – протянула я. – Нет! Я никуда не сбегу, уверяю вас.

А вот вы, уважаемый лорд, можете попытаться. Я вздохнула. Посмотрела на мужчину с сочувствием. Нет, я специально вредить не стану, я хорошая. Но вот нечаянно… тут возможны варианты.

Остаток пути я спала. Что делал лорд Тейлз, не знаю. Может, сначала печалился, но потом точно тоже спал. Потому что в какой-то момент я вынырнула из дремы и успела его рассмотреть. Открыто-то неловко было таращиться.

Прекрасный, как все эльфы. Но не сладенькой, нежной и возвышенной красотой, как Хиральдина. А более грубой, хищной, взрослой и такой, не могу подобрать слова, опасной, что ли. Хищник, который расслабился и отдыхает, но в любой момент прыгнет.