"Фантастика 2024-47". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Страница 1621

Братья встретились, обнялись. Затем Рангар не очень вежливо поинтересовался, зачем его оторвали от очень важных дел.

– Сейчас мы вылетим в Европу. Там в предгорьях Альп живут сотни тысяч несчастных людей… мутантов, калек… это одно из самых больших обнаруженных подземных поселений. Мы обязаны им помочь. Но очень долгое время ни уговоры, ни… вообще ничто не могло выманить их на поверхность. А вот сегодня они выйдут. Все.

– Хм. Извини, брат… это все очень трогательно, конечно, но… У меня несколько иные цели и интересы. И если ты позвал меня только для этого…

– Не только, – сказал Зоров, чуть нахмурившись. – А ты изменился, брат.

– Изменился… еще бы! Ты знаешь мой послужной список?

– Не знаю и не горю желанием узнать.

– Ладно, не ершись. Полетели смотреть твой сюрприз.

…Они прибыли на место, когда уже вспыхнули лазерные лучи голографических камер – событие прямым эфиром уходило в сеть глобального вещания. Местность, где они находились, напоминала скорее холмистую, чем гористую, но холмы были высокими и скалистыми, их склоны покрывала трава с частыми проплешинами и чахлый кустарник. Две параллельные нити ржавых рельсов с одной стороны терялись между холмами, а с другой упирались в колоссальные ржавые стальные ворота, которые, судя по их внешнему виду, не отворялись лет триста.

– Вот примерно сквозь такие ворота мне пришлось прорываться на Холсцене-12, а там меня уже поджидали кхерхи… не приведи тебя судьба хотя бы увидеть этих существ!

Зоров мог вполне аргументирование возразить, что он тоже “призрак”, черт побери, а не мальчик для битья, но промолчал в ожидании события.

И словно им передалось нетерпение его и многих сотен собравшихся здесь людей, стальные ворота дрогнули и медленно, с противным скрипом распахнулись. Там было темно по сравнению с солнечным днем снаружи, и все же просматривалась цепочка бледных клякс светильников на высоком потолке гигантского туннеля… но более всего бросались в глаза люди… они шли плотной, сбитой толпой, уроды и мутанты, и обычные люди (хоть их было мало), и недоверие и страх читались на их лицах, и ладони заслоняли глаза, никогда не видевшие солнца.

А впереди…

Рангар сильно, почти конвульсивно вздрогнул. И отступил на шаг, почти тем же жестом прикрыв ладонью глаза, что и обитатели подземелий.

Зоров затаил дыхание, и в его глазах невольно вскипели слезы.

Впереди разношерстой толпы шел тонкий юноша с громадными, на пол-лица глазами, и в его воздетой руке горел факел… Низкий стон, более похожий на рычание раненого зверя, раздался рядом с Зоровым, и Рангар бросился вперед… он бежал, как только может бежать “призрак”, размазанной в пространстве тенью проносясь мимо операторов и корреспондентов, мимо встречающих врачей и социологов, мимо оцепления, и только когда приблизился к юноше, остановился.

– Олвар?! – Вопрос и утверждение слились в этом вскрике, идущем из самых глубин естества человека.

– Да, отец. – Юноша светло улыбнулся и обнял Рангара. – Ты знаешь, мне был вещий сон, что мы сегодня встретимся.

– Но… как же твоя Зеленая Дорога? Ведь ты тогда ушел по ней, и я… я не надеялся тебя больше увидеть, хотя и поклялся найти тебя. И прошедшее время только убедило меня, что эта клятва – из разряда невыполнимых. И вот ты… здесь, на Земле, а не на Зеленой Дороге…

– Зеленая Дорога… Это гораздо более сложная категория, чем думаете вы, люди, и даже Предтечи не до конца понимают ее глубинную суть. Тогда, каюсь, я был чересчур самонадеян, решив, что мне по плечу ВСЯ БОЛЬ МИРА… Большого Мира, я имею в виду. Мне пришлось многое постичь, чтобы понять, что начинать надо вот с такого… ты даже не представляешь, отец, как я счастлив, что сумел помочь этим несчастным. Я пробуду на Земле, пока последний из них не поднимется на поверхность. А потом я уйду, ибо залитых горем миров так много…

– Олвар… сын… А что же я?

– Даже странно, – усмехнулся Олвар. – Звездный Рейнджер, великий герой, гроза всех негодяев и мерзавцев Вселенной. Взваливший на себя ВСЕ ЗЛО МИРА… или пусть даже его часть. Мне казалось, ты гордишься собой и тем, что ты делаешь.

– Гордился… до встречи с тобой. Теперь не знаю.

– Это плохо. Сомневающемуся приходится хуже всех в любом из миров, и более от себя самого, чем от других. Хотя именно сомневающиеся – оплот Истинного Разума. А тебе сомневаться нельзя. Делай, что делал.

– Значит, другого пути у меня нет…

– Хорошо, отец. Ответь мне: ты умеешь творить Добро? – Глаза Олвара неожиданно приобрели остроту.

– Добро? – растерянно повторил Рангар. – Но разве не делаю его я, уничтожая Зло? Тем более что и Алзор, и Хранитель говорили, что абсолютных понятий Добра и Зла не существует.

– Ну и что ты думаешь по этому поводу? – Олвар по-прежнему пытливо вглядывался в глубину отцовских глаз.

– Я думаю, что в каждом конкретном случае нужно спрашивать свою совесть.

– Вот-вот, отец. – Олвар казался удовлетворенным. Десятки тысяч жителей подземелья и все остальные люди внимали этому диалогу со жгучим интересом. Нелишне добавить, что трансляция события шла на всю Солнечную систему.

А Олвар продолжал:

– Совесть, как оказалось, есть уникальное свойство тонко организованной мыслящей материи, непрерывно взаимодействующей с информполем Вселенной. Ни Мак-Киллан, ни даже Предтечи не смогли рассчитать и предвидеть появление этого свойства. И совесть – самый действенный механизм удержания то ли индивидуума, то ли их совокупности – вплоть до цивилизации – на Пути Равновесия. Все очень просто. Когда-то вы, дядя Саша, – он повернулся к подошедшему Зорову, – в разговоре с Дальвирой – настоящей Дальвирой – пытались хитромудро сформулировать критерии удержания на Пути Равновесия. Еще раз говорю: все гораздо проще – и одновременно сложнее. Ибо мыслящим существам необходимо – а это очень трудно – возлелеять и возвысить чувство, именуемое совестью… оттренировать его, если хотите, хотя я и не сторонник последнего термина. И тогда – ТОГДА – Путь Равновесия примет всех, достигших определенного уровня в этом процессе, как гладкая и глубокая колея принимает санный полоз.

Он немного помолчал и сказал, обращаясь к Рангару:

– Ну вот и все. Я очень люблю тебя, отец, но я люблю и всех мыслящих существ… и наши пути-дорожки пока расходятся. ПОКА, я подчеркиваю. Когда-нибудь мы все окажемся на истинном Пути Равновесия… и Зеленая Дорога примет всех нас: меня, тебя, маму.

– Маму?!

– Да, и маму. Не удивляйся и жди сообщения от Алзора. Оно должно поступить очень скоро. Ну а мне пора. Прощай, отец, или до свидания, если точнее. До свидания, дядя Саша.

– Да уж, сюрпризец… – пробормотал Рангар. – Нашел и снова потерял сына…

Он произнес это нарочито грубовато, но было видно, как глубоко, сокрушительно потрясла его эта встреча.

– А по-моему, не потерял, а приобрел. И вообще, братец, ты дурак, по-моему, извини уж за прямоту. Другой на твоем месте прыгал бы от радости и гордости… – сказал Зоров, глядя в пустой зев туннеля.

Рангар ничего не ответил.

Они с Зоровым сидели на ржавых рельсах. Людей подземелья давно, увезли на огромных гравитационных платформах, покинули место события корреспонденты, врачи и социологи. Охранники из оцепления, то и дело с интересом поглядывая на Зорова и Рангара, с трудом закрыли ворота и на всякий случай заварили стык плазменным сварочным аппаратом. Теперь туда пойдут “чистильщики”. Рангар, делая вид, что не замечает бросаемых на него взглядов, прицельно сплевывал сквозь зубы, поражая белые шапочки одуванчиков.

И тут мелодично звякнули браслеты одновременно на руках Рангара и Зорова.

– Алзор!.. – выдохнули они в унисон.

На сей раз старший брат решил избрать знаковое письмо, и с циферблатов конусом выдвинулись сиреневые голографические экраны, на которых возникли фразы на интерлинге:

– Привет, братья! Саша, извини, но я был более высокого мнения о твоих умственных способностях. Разве можно оставлять одну Анну, несущую трех? И инициированную тобой? Хорошо еще, что я предвидел нечто подобное и успел вмешаться… благо навыки сотворения Рангара сохранились. Все, конец связи.