"Фантастика 2024-39". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Страница 1427

Воины отряда Кулаха усиленно делали вид, что их ничего из увиденного и услышанного не волнует. Лир и Энгус Дорн-Кью играли на ходу в камень-ножницы-бумага. На щелчки, которые и отвешивать друг дружке умудрялись на ходу. Махон Дорн-Ланн болтал без умолку, обретя благодарного слушателя в лице юного здоровяка Ронана Дорн-Брак. По лицу верзилы никто не смог бы догадаться — слушает ли он очередную нескончаемую байку или витает мыслями далеко-далеко. Но такого трепача, как Махон это не останавливало. Конвей Дорн-Филху и Бирн Дорн-Брак состязались, кто вспомнит больше куплетов старинной песни о горце, воровавшем в долинах коров и попавшемся врагу в руки сонным. А Падд Дорн-Колех умудрялся читать на ходу книгу. Он купил их в Аркайле не меньше дюжины — на материке подобные сочинения называли романами. Так вот, любознательный Падд наткнулся на творения одного писателя, прозвавшегося по-благородному Шейд альт Хрофт. По мнению Кухала, не любившего читать выдуманные истории, неизвестный уроженец Унсалы неплохо заработал на книгах с похожими названиями — «Солнце цвета мёда», «Солнце цвета стали», «Солнце цвета крови» и тому подобное. Диглан Дорн-Дав со свойственной старику грубостью и прямотой пошутил, что следующий роман непременно должен зваться «Солнце цвета коровьего дерьма». На что Падд, многозначительно покрутив пальцем у виска, ответил: «У людей все мысли о том, чего им в жизни не хватает…» Волынщик обиделся, и целые сутки ни с кем не разговаривал.

Так они и шагали дорогами южного Аркайла. Догоняли войну, но теперь она не ждала на месте, а продвигалась вперёд. Чем ближе к линии соприкосновения, тем больше попадалось вооружённых людей, и не все они были настроены благожелательно. Там, где одни солдаты убивают других, всегда крутятся мародёры. Это утверждение так же неоспоримо, как и то, что оставленное на жаре мясо обязательно протухнет, или вода потечёт вниз, а не вверх, или солнце светит днём, а не ночью, или всяк, кто заключает сделку с браккарцем, будет обманут. Но шакал волку — не соперник, а вороне — не ровня орлу. Увидев отряд кринтийцев, разбойники поспешно отступали. Лишь однажды довольно большая шайка, человек сорок, попыталась заступить дорогу, но увидев фитиль в руках Энгуса Дорн-Кью и «трамп» на спине быстро опустившегося на четвереньки Ронана, быстренько ретировались, а их главарь ещё долго оглядывался.

Скоро война приблизилась настолько, что запах гари въелся и в лёгкие, и в одежду. По ночам красное зарево подсвечивало небосвод, мешая разглядеть звёзды. Беженцы утверждали, что нивы жгут солдаты, подчиняющиеся герцогу-консорту, а те поясняли, что это войска мятежников, отступая, зверствуют в бессильной ярости.

К рогатке, преграждавшей дорогу, отряд кринтийцев вышел в полдень погожего дня. Уже бежали по небу облака, свидетели начинающейся осени, но солнце пригревало, как летом. У палаток солдат на натянутых верёвках сохло исподнее бельё. Булькало в котле какое-то варево. Паслись стреноженные кони. Офицер в красе, но без шлема, то и дело вытирал лоб платком, который вытаскивал из раструба кавалерийских перчаток.

На обочине стояла телега с холщовым тентом. На выбеленной ветром и солнцем ткани красовалась облупившаяся местами надпись «Силовые жонглёры братья Веттурино». Рядом спорили вполголоса, но весьма яростно, если судить по резким взмахам рук, двое мужчин и миловидная девушка лет двадцати — золотоволосая и голубоглазая. Третий мужчина — зверообразного вида горбун с наголо обритой головой сидел в стороне на корточках и что-то рисовал палочкой в дорожной пыли.

«Занятная компания… — подумал Кухал, проходя мимо. — Интересно, что они тут делают?»

— Что нужно? — недовольно процедил офицер вместо приветствия.

— И вам доброго здравия, лейтенант, — сверкнул улыбкой кринтиец, запуская ладонь за пазуху, где хранилась заветная бумага с печатью.

— Я спросил, что нужно? — нахмурился старший охраны.

По его знаку солдаты взяли наизготовку протазаны, а один подхватил аркебузу и побежал к костру. Наверное, за угольком, чтобы поджечь фитиль.

— Мне нужно, чтобы вы убрали рогатку и мой отряд спокойно прошёл на ту сторону, — продолжая улыбаться сказал Кухал. — И желательно, побыстрее.

— Да как ты смеешь, дикарь… — Зарычал лейтенант и неожиданно смолк, уставившись на печать Дома Серебряного Барса, которую Кухал локо сунул ему прямо под нос. — Это что такое?

— Вы умеет читать, любезный пран? Впрочем, я могу прочитать вслух. Слушаете?

Ошарашенный напором офицер кивнул.

— Предписываю всем капитанам и лейтенантам Аркайла, всем комендантам фортов, всем главам Домов и консулам магистратов оказывать всяческое содействие предъявителю сего письма. Всё, что они делают, они делают по нашему распоряжению и для блага державы. Герцог-консорт Эйлия альт Ставос из Дома Серебряного Барса.

— Чушь какая-то! — возмущённо воскликнул аркайлец. — Откуда у тебя…

— У вас.

— Откуда у вас может быть такая бумага? Дайте я сам прочитаю…

— В моих руках. — Кухал развернул письмо так, чтобы лейтенант, вздыхая и шевеля губами, смог лично убедиться в подлинности письма, подписи и печати. — Ну, и что вы стоите молча?

— А что…

— Приказывайте своим людям отодвигать рогатку! — Глава Клана Дорн-Куах позволил улыбке исчезнуть, как поспешно уходит утренний туман над заводью при первых жарких лучах солнца.

— Что вы командуете?! — попытался возмутиться офицер. — Я могу задержать вас, чтобы убедиться — не сняли ли вы эту бумагу с трупа!

— А я могу прорубиться через твою заставу силой, — Кухал понизил голос до хриплого рыка. — И оставшиеся в живых будут завидовать мёртвым, когда герцогиня узнает, что ты пытался воспрепятствовать выполнению её задания. Так что приказывай открывать рогатку, — он перешёл на шёпот, отлично понимая, что чем тише высказана угроза, тем страшнее она кажется. — А я пойду, скажу своим, чтобы были наготове надрать вам задницы.

Лейтенант задохнулся от ярости и бессилия. Кринтиец проследил за его взглядом. Вначале на двадцать отчаянных головорезов в юбках, на длинные рукоятки мечей, которыми так удобно рубить от плеча до пояса, на «трамп» за плечами Ронана, который и без уменьшенной пушки выглядел, мягко говоря, смертоносным, ростом превосходя на голову окружающих бойцов, на Диглана, уже надувшего мех волынки — на материке многие знали, что воины с полуострова любят рубиться под музыку, но инструмент старого пьяницы, кроме всего прочего, напоминал загадочное оружие. Потом на своих, которые, хоть и превосходили кринтийцев числом, но по сравнению с ними казались «жидковатыми», как деревенский плетень против тарана. Казалось, скрип мыслей, цепляющихся одна за другую слышен не только по округе, но даже в Унсале. Промокнул лоб. Снова вздохнул.

— Ладно. Езжайте! Сержант!

— Я здесь! — выскочил невысокий солдат с огромными усищами, которые стояли торчком, как рога у козла.

— Убрать рогатку! И живо мне! Совсем распоясались! — Лейтенант взмахнул кулаком, довольный, что придумал, на ком сорвать досаду и злость.

— Слушаюсь!

— Бегом, я сказал! — заорал командир, выпучивая глаза.

Сержант гулко стукнул кулаком по кирасе и исчез. Очевидно, он прекрасно приспособился к переменчивому нраву благородного прана и не страдал от излишних придирок.

— Весьма признателен вам, — снова улыбнулся Кухал и, развернувшись, зашагал к своим.

Позади уже кряхтели солдаты, приподнимая тяжёлую рогатку.

— Да ты просто чародей, — прищурился Киган Дорн-Дрэган. — Я уж думал, разомнёмся слегка.

— Успеешь ещё, — буркнул Падд, стоявший в стороне от других. Книгу он не убрал в заплечный мешок, а заложил пальцем, ожидая, когда же снова вернётся к чтению.

— К нам гости, — тихонько шепнула Морин, приподнимаясь на цыпочки, чтобы дотянуться до уха Кухала.

Он обернулся и увидел, что один из циркачей Веттурино спешит к ним, сохраняя, впрочем, видимость беспечности. Седобородый, круглолицый. Глаза чуть раскосые. Одежда чистая, но не богатая. Про такую говорят — добротная. На боку — тесак в ножнах. Значит, не из благородных. Да и кто из пранов опустится настолько, что начнёт путешествовать с бродячими жонглёрами? Мещанин среднего достатка. И чего же он хочет?