Фантастика 1984 - Страница 21

– А в самом деле, как насчет лямбда-члена?

– Не знаю! Но скажите: мы все знаем? Все силы нам известны? Я думаю, если на протонах, электронах и всяких там пи-мезонах живут людишки, то им ни за что не догадаться о гравитации: сильное и слабое взаимодействие знают, электромагнитные силы, а гравитацию - нет, на их уровне она слаба и теряется за более сильными силами. Так что и мы наверняка не знаем каких-то сил, слишком слабых на нашем уровне. А может, просто не догадываемся. Допустим, известная нам часть Вселенной вращается вокруг общего центра - вот вам и отталкивание, обычные центробежные силы. Или еще: а может, галактики имеют электрический заряд? Одинаковый. Он и создает отталкивание. И вообще, не отталкиванию надо искать объяснение, а притяжению - вот где загадка! Дальнодействие проклятое… А-а…

Шустеров махнул рукой и принялся искать спички. Александр Филиппович молча улыбался. И вдруг Шустерову показалось, что улыбается он снисходительно, сразу стало обидно, захотелось уйти. Да кто он такой, ты перед ним душу изливаешь, выношенное-выстраданное выкладываешь, а он улыбается, снисходит! Шустеров сцепил зубы и пробормотал:

– Совсем вас заговорил. Извините. И спасибо за сочувствие. Вы меня, как говорится, поддержали в трудную минуту. А теперь я уже в форме и мне пора. Надо идти работать - что бы там ни говорили академики, как бы кто ни улыбался, все равно - надо работать. - Он встал и начал собираться.

– Нет уж, - строго возразил Александр Филиппович. - Сядьте и не горячитесь. Если вас обидела моя улыбка, приношу самые глубокие извинения. Тем более искренние, что вы ее истолковали совершенно превратно. Улыбался я от удовольствия, очень люблю увлеченных людей, общение с ними доставляет мне радость и эмоциональный комфорт… Ну сколько вам говорить, садитесь, черт подери!

Шустеров растерянно опустился на скамью, не выпуская из рук папки и рулона с плакатами.

– Так вот. По поводу того, что вы мне тут изложили, могу сделать четыре заявления. Первое: мысль о существовании предельной частоты колебаний, по-моему, красива и заслуживает развития. Второе: ваша теория в общем для меня, неспециалиста, мeнее убедительна, чем допплеровское толкование красного смещения, так как нарушает принцип экономии мышления. Вы привлекаете три гипотезы: старение фотонов, предельная частота, силы отталкивания. Противники обходятся одним фактом: эффектом Допплера. Правда, сам этот принцип что-то доказывает, только пока нет фактов… Третье: скорее всего все эти споры напрасны, и имеют место оба явления - и перемещение галактик, и старение фотонов. Природа-матушка вовсе не экономна и реализует все возможности, не противоречащие ее основным принципам. Четвертое… впрочем, с этим пока повременю. Оставлю на потом с коварными целями: чтоб вас снедало любопытство и вы не порывались уйти…

Он снова улыбался, но теперь эта улыбка больше не казалась Шустерову оскорбительной.

– Ну, Лев Иванович, вы больше не сердитесь? Вот и умница. Давайте лучше закурим.

– Но зачем вам, вы же не курите!

– А побаловаться! - серьезно объяснил Александр Филиппович. - И вот теперь самый главный вопрос: почему вы взялись за эту проблему? Вас что не устраивает: общепринятое толкование или нестационарная Вселенная?

– Хм, - ответил Шустеров, приподняв брови и выпятив нижнюю губу. - А ведь вы правы, именно второе! Не то чтобы не устраивало, скорее не нравится, но причина действительно эмоциональная. Понимаете, - продолжал он доверительно, - теория Большого Взрыва молчаливо допускает некую инициирующую силу. Для краткости назовем ее богом. А мне это не нравится. Правда, закрытая модель Фридмана, то есть пульсирующая Вселенная, не требует бога, но вот она меня уже не устраивает. Потомков жалко, да и себя: стараешься, что-то делаешь в этом мире, как-то его улучшаешь, а он все равно сгорит при ближайшем сжатии Вселенной! Особенно теперь, когда после открытия массы нейтрино многие стали склоняться именно к закрытой модели. Видно, - он слегка улыбнулся, - биология взыграла. Хошь не хошь, а надо бороться за сохранение своего биологического вида на веки вечные. А как его сохранишь, если ему негде будет обретаться?

– Вот мы и добрались до главного. - Александр Филиппович отбросил сигарету и повернулся к Шустерову. - Именно так. Надо бороться. И теперь я могу сделать четвертое заявление. Справедлива именно закрытая модель, и это вызывает весьма серьезную тревогу у Союза Объединенных Человечеств. Настолько серьезную, что мы, эмиссары Союза, были направлены на все населенные планеты…

– Чего-чего? - скривился Шустеров. - О господи…

“Елки-палки, - думал он, - ну что за день! Мало мне было Кривозубова с его сворой, так еще этот маньяк, наш черноземный Адамски! Только зеленых человечков не хватало…”

– Вы совершенно не правы, - сдержанно сказал Александр Филиппович. - Я не имею ничего общего с Кривозубо вым, я не маньяк и не шарлатан.

– Александр Филиппович, кончайте цирк. Вы, конечно, сильный телепат, но это вовсе не доказывает, что вы пришелец. Я сам телепат, хотя и не такого уровня.

– Тоже мне телепат! В карты Зенера играется… - Он скривился. - Вот Фома неверующий! Вылавливал его три месяца, а теперь изволь доказывать, что ты не верблюд! Ладно, вы, телепат, принимайте!

И тут в мозгу оторопевшего Шустерова вспыхнули и замелькали невероятные картины, где было красное маленькое солнце в зените, бесконечная оранжевая и малиновая растительность, из которой в совершенном беспорядке торчали округленные углы строений, высокие тощие люди в невиданных одеждах, а то и без них, предметы, возникающие из ничего и шлепающиеся на землю, возможно, экипажи, потому что из них появлялись люди, какие;то невообразимо громадные корпуса, вдруг ночь и звездное небо, наполовину затянутое кисеей Млеч ного Пути… И сквозь все это пробивалась такая волна ностальгии, что Шустеров поверил.

– Это у вас… там? Откуда вы, Александр Филиппович?

– Да. Это - у нас. Дома… - Он вздохнул и помолчал.

– Ну хорошо… - Шустеров взолнованно дышал. - Да, лучше один раз увидеть! Я верю… Но это так трудно! Вы настолько земной, даже чудачества лишь усиливают убедительность!

– Господи, Лев Иванович, -о чем вы… Хороши мы были бы, если б в нас сразу можно было признать чужаков! Что, кино про Штирлица не видели? Разведчик должен быть абсолютно аутентичен…

– Так вы разведчик?

– Уже нет. Теперь я контактер. Вы, конечно, догадываетесь, что, раз я здесь, то мы успели пройти дальше вас. Но ненамного. Знали бы вы, сколько у нас еще консерваторов, до тупости нелепой осторожности! Как вы сказали, самодовлеющий идиотизм… Да мы должны были выйти на контакт еще двадцать лет назад! Страшно подумать, сколько людей погибло от войн и болезней, сколько сил, энергии вы растратили,открывая то, что нам давно известно… Столько времени! Вы могли бы так рвануться вперед! Вот вы хотя бы с вашими изысканиями - это же дикая смесь бреда и гениальных догадок. К вашим мозгам еще б настоящие знания!…

– А что ж вы раньше не установили контакт? Или чужих осчастливить никогда не поздно, успеется?

– У нас тоже не просто, Лев Иванович. Долго спорили. Одни стояли за немедленный контакт, чтоб вовлечь ваш мир в общий процесс познания, овладения и все такое прочее. А другие категорически возражали: какой контакт, дикари, чудовищная диспропорция между техникой и обществом, империалисты, неофашисты, феодалов как собак нерезаных - и все размахивают ядерными бомбами! Ну кому охота связываться с такими, знания им дарить, тащить силком в нормальную жизнь, к делу приставлять? Да пропади вы пропадом, наведете дома порядок - тогда можно и за общие дела браться. Вот такое мнение возобладало, ну и решили повременить с контактом.

– Они боялись! - Александр Филиппович недовольно шмыгнул носом.

– Что ж, можно понять… - Шустеров покивал головой. - Выходит, и у вас, как у нас…

– А что вы хотите - тупость есть неотъемлемое свойство любого разума. Ну, скажем, не тупость, а осторожность…