Фантастика 1977 - Страница 76

– Старик, - отвечали ему, - на что голова на плечах?…

Геннадий был лет на пять старше любого из нас, но и ему не было тридцати. Картография - наука молодости и молодежи.

Нравилось нам и название планеты - Надежда.

Название придумали не мы - открыватели. Планету нашла экспедиция Жарского. Это была удача. Сотню лет корабли летают за пределами солнечной. Ищут планету земного типа.

Звезд много, и планет много. Ищут сестру Земли. А повезло Жарскому. И, как ни странно, у синей звезды. Предполагали, что планеты земного типа могут быть только у желтых солнц.

И вдруг - у синей звезды…

Это была шестая и последняя планета у солнца-карлика.

Пять, ближайшие к звезде, испепелены и расплавлены. Шестая - райские кущи: реки, озера - девичьи голубые глаза!…

Кислорода двадцать один процент, азота семьдесят восемь…

Правда, в воздухе много природного электричества - рождала сверхкорона звезды. Зато ни заводов, ни городов. Необитаемая планета!

– Как назове - Находка, Жемчужина?… - спрашивали у Жарского.

Командир корабля молчал.

Восемьдесят девять планет с органической жизнью насчитывал каталог открытий. Даже с разумной жизнью. Пусть неизмеримо ниже земной, необычной и непривычной. Но планеты заселены. Щедрая земля, расстилавшаяся под звездолетом, не только привлекала - настораживала: для кого эта щедрость?

Были планеты-трясины, без клочка твердой земли. Планеты-фугасы: стоило опуститься - почва взрывалась. Планетытайны, покрытые паутиной - капиллярами, по которым струится лимфа. Паутина живет, мыслит…

Отличные названия Находка, Жемчужина. Но всякая находка предполагает, что ее кто-то потерял и хозяин может найтись. Жемчужина? Кто не польстится на ее красоту?…

На позывные по всем диапазонам шкалы ответа не было.

– Находка, Роберт Андреевич?…

– Надежда, - ответил Жарский, ступив на зеленую земную траву.

С ним согласились. Можно было надеяться, что планета станет землянам второй родиной.

Океан занимал семьдесят процентов поверхности. Два материка тянулись в долготном направлении по обе стороны от экватора. Само их расположение определило название: Северный, Южный. Между материками по океану брошено, словно горсть изумрудов, множество островов - то-то придется поработать картографам!… Посетить и осмотреть все возможности, конечно, не было. На пятнадцатый день Жарский послал телеграмму Земле: открыта планета-двойник, необитаемая, если не считать насекомых на суше и моллюсков на прибрежных отмелях шельфа. Просил утвердить название планеты - Надежда.

На Земле утвердили. Послали картографов - две группы.

Потому две, что были утверждены две исследовательские станции - Северная и Южная, на обоих материках планеты. Южной станцией руководит Фаготин, северной - Виктор Серенга.

Связь держат при помощи спутников, сброшенных кораблем-маткой “Юноной”. Корабль улетел дальше, группам было дано времени год.

Работы проводились съемочным способом. Со спутников сфотографировали материки, нанесли на карту. Уточнения и обработка деталей предоставлялись картографам. У каждой группы по три авиетки. Машины поднимались над местностью и клетка за клеткой фотографировали квадраты шесть на шесть километров. Детали поверхности схватывались рельефно, переносились на карту. Оставалось только придумать названия.

В случае необходимости авиетку можно было опустить в квадрате, осмотреть все на месте, ощупать руками- самый древний и самый действенный способ исследования.

Так был найден первый кристалл - ощупью. На него наткнулась Иванна Скар. Кристалл не давал ни тени, ни отблеска, был невидим.

Иванна фотографировала свою параллель. Щелчок - на пленке квадрат. Через минуту опять щелчок и опять щелчок.

Внизу перелески, болото. На болоте - “пятачок” леса. Чем заинтересовал “пятачок” Иванну, она не знает. И сейчас не знает, после стольких событий. Опустила авиетку на пологий откос и пошла исследовать чащу.

Продралась сквозь подлесок на крохотную поляну, стала пересекать ее и наткнулась на что-то твердое. Зашибла колено, руку, остановилась. Перед ней была ямка глубиной в несколько дециметров. Зато руки ощупали холодную полированную грань камня. Да, это был камень или хрусталь, граненый, стоящий торцом вверх. Иванна провела по торцу ладонью, нащупала правильный шестиугольник-кристалл. Камень был высотою по грудь, холодный, прозрачный, сквозь него виднелась росшая на земле трава. Иванна постояла минуту: откуда здесь камень? - и, когда боль в ушибленном колене утихла, обогнула камень и пошла дальше. Запомнилось ей углубление в почве: камень был врыт в землю или продавил верхний слой собственной тяжестью. Больше на островке ничего не было, Иванна обогнула его южным берегом, села в авиетку и поднялась.

В лагере она рассказала о невидимом камне, но каждый день приносил группе массу впечатлений, на рассказ Иванны не обратили внимания. Девушка перенесла остров на карту, назвала его Кристаллом и карту сдала в общий атлас.

На второй камень наткнулся Игорь Бланн в горах и тоже случайно. Камень был полузанесен песком, стоял над обрывом.

Игорь не заметил бы его, если бы не странная конфигурация наноса: песок словно вскарабкался на стену и застыл, вздыбившись. Кристалл был в рост человека и до того прозрачен, что каждая песчинка за ним выделялась отчетливо.

– Я не видел такой прозрачности, - говорил Игорь. - И тоже полированный шестигранник!

– Ну и что? - возразили ему. - Василий нашел жилу самородного золота.

– Самдар - алмазы.

– Еще какие - с орех! - кивнул Самдар.

– Находкам на планете не будет конца.

Поговорили и успокоились.

Третий камень нашел Василий Финн - тот, что открыл золотую жилу.

– Ребята! - крикнул он, возвратясь на базу. - Есть на что посмотреть!

Все, кто мог, на трех авиетках полетели с Василием.

Камень стоял в лесу, на прогалине, был вровень с вершинами крупных деревьев. Ночью пронеслась буря, сорвала с деревьев листья, они налипли на грани, и только поэтому прозрачный столб оказался видимым.

– Силы небесные! - обмерил столб Самдар. - Четыре обхвата!

– Сколько он весит?

– Кто его здесь поставил?…

Впервые пришла мысль об искусственном происхождении камня. Камней. Это был третий.

– Бросьте! - сказал Берни Скатт. - Кто его здесь может поставить?

– Однако?…

Вечером в рабочем зале станции состоялась дискуссия. Камень Иванны, как наиболее транспортабельный, к этому времени привезли и установили в центре зала. За ним слетали Иванна, Самдар и Василий Финн. Часть камня окрасили из распылителя в синий цвет, казалось, что расплывчатое пятно висит в воздухе без опоры.

– Что все это значит? - Самдар постучал ногтем - камень звенел.

Был час отдыха, вокруг камня столпились обитатели станции.

– Высказывайтесь, - предложил Самдар. - Кто что думает?

–Естественное это образование, - поддержала его Иванна, - или искусственное?

– Если естественное, - предположил Берни, - скажем, горный хрусталь, натуральнее было бы встретить его в горах, на месте рождения. Один мы нашли в горах, но другие - в лесу, даже в болоте. Горный хрусталь вырасти здесь не мог.

– Почему не мог?

– Потому что само название - горный - говорит само за себя.

– Но здесь другая планета!

– Вот именно… - согласились Иванна, Самдар.

– Может быть, камень рожден в горах, но перемещен в леса?

– Кем?

Трудный вопрос. Переместить кристалл мог кто-то. “Кого-то” на планете не было.

– Если предположить, что камень создан искусственно, то что он - маяк?

– Аккумулятор энергии?

– Памятник?… - посыпались вопросы со всех сторон.

– Погодите, - сказал Самдар, - это уже фантазия.

– Ты сам говорил, - возразила Симона Ронге, - кто что думает.

– Новый мир, - заметил Фаготин. - Здесь все возможно.

От этой мысли кое у кого по спине прошел холод.

– Планета имеет хозяев?…

– Бросьте! - возразил любимым словечком Берни. - Какие хозяева? Работаем четвертый месяц и никого не встретили.