Фантастический бестиарий - Страница 34

Генетическая связь домового с гномами весьма сомнительна, но, раз уже есть такое мнение, его следует учесть. Я бы скорее сказал, что лучше искать сходство гномов с горными — есть такие существа, исполняющие обязанности леших в горах Урала и Севера.

Гномы — трудящиеся жители подземелья, тогда как домовые ничем, кроме размеров, их не напоминают. Гном — это маленький горняк, который своим трудом создает благополучие, живет в семье, растит детей и любит себе подобных. Домовой же — махонький дух дома, нежить, которая, если трудится, так только в охране дома от напастей. А вообще — то это — бездельник, от безделья он начинает шалить, у него портится характер, так что домового нельзя назвать духом — хранителем домашнего очага, как может показаться на первый взгляд. На деле он помесь сохранителя с клопом или тараканом, умеющим кусаться.

Обратимся для начала к русским бывальщинам, потому что они лучше любой сказки или легенды показывают волшебное существо в его обыденном состоянии и обыденное же отношение людей к этим существам, если согласиться с тем, что они реальны.

Вот бесхитростный рассказ: «Лошадка у нас тогда была. Наладился кто — то к нам ходить, да косичку заплетать. Вот как — то однажды дед пошел в сарай — у лошади опять заплетены косички. Он про себя говорит: «Наверное, домовой». Смотрит старичок сидит. Он и говорит:

— Сидишь?

А тот сжался, малюхонький такой стал, да так тихонечко прокряхтел, сам косу — то плетет.

Мать моя частенько тоже говаривала, мол, уйдет куда — то, вернется, а в избе — то уж все прибрано маленьким таким старичком, седеньким».

Итак, у домового обнаружилось любимое занятие — прибирать в доме, если он с хозяевами в добрых отношениях, а также плести косы лошадям.

К чужим домовые относятся плохо. Один солдат рассказывал:

«Бывает, придет человек спать в незнакомый пустой дом, домовой на него ночью навалится и давай душить! Если такое с вами случилось, уходите из дома — не даст вам домовой покою, так как невзлюбил».

У домового есть еще одна способность — он может видеть на расстоянии. «У одной женщины сын в войну пропал, а он пришел к ней и говорит, что сын в Англии живет, из плену туда убежал». Но, конечно, домовой может это делать только по просьбе хозяйки и при большом к ней расположении, да и не каждый домовой это может, Они ведь тоже бывают разные, как люди, и, наверное, их раньше было куда больше. Когда люди из деревни из своего дома в город переезжают, в квартиру, домовые за ними редко едут — что домовому делать между бетонных плит? Не знаю, что становится с теми домовыми, что остаются в деревне, в брошенном доме, наверно, помирают вместе с домом или раньше его. По крайней мере, никаких сведений о том, что домовой может жить в лесу или другом безлюдном месте, я не встречал.

В последние годы в наш язык вошло новое слово — барабашка. Как я понимаю, это существо раньше не встречалось и в избах не жило, Но я упоминаю о нем в главке о домовом, потому что барабашка нечто вроде антидомового. Дом он не бережет, но в нем существует.

Барабашка может вызвать пожар, открыть газовую горелку, разбить посуду, нашалить, как вредный испорченный ребенок. Впрочем, говорят, что барабашка появляется в доме, когда там заводится настоящий ребенок. Я подозреваю, что барабашку вредные дети и выдумали. Натворишь чего — нибудь, подожжешь, разобьешь, а когда тебя призовут к ответу, говоришь: «Это же барабашка!». А так как взрослые куда более легковерные существа, чем дети, то озорникам удается уйти от ответственности. Да и само слово — детское, и даже подозреваю, что оно произошло от слова Чебурашка, обозначающего вполне современного нам зверька.

Специальное существо обитает на овине, так и зовется — овинник. У него есть жена — овинница. Облик их мне совершенно не известен. Имя это встречалось мне в бывальщинах дважды. Один раз в истории о том, как два мужика почему — то сели на кожу и хотели, чтобы овинник их с кожи не столкнул, а тот столкнул. «Тогда они на следующий раз сделали так: проделали в этой коже дырки, сунули руки, сплели пыльцы — как теперь овиннику их с кожи столкнуть? Овинник мучился, толкал, крутил… Потом больше не мог крутить, бросил и ушел, двери закрыл».

Вторая история еще проще: на овине что — то «мявгало — ойкало», бабы решили, что овинница рожает, пошли поглядели, а это был кот. Что, естественно, не отрицает факта существования вымышленного овинника.

Об овиннике немного рассказано в фольклорном сборнике А. Смирнова. Это, скорее, сказка, в которую вместо овинника можно вставить домового или еще кого из нечистой силы. Но попался овинник, так что возникла определенная специфика.

Однажды жили в одной избе мачеха, ее дочка, да сиротка от первой женитьбы отца. Ночью мачеха велит:

— Сходи на овин, принеси колосник.

Представляете себе — ночью понадобился колосник! В те сказочные времена колосниками назывались жерди, на которые вешали снопы для просушки, или решетка, на которую ставили снопы.

От решетки и пошло современное слово — железные колосники в печах.

Сиротка покорно пошла в темный овин. Жутко ей, как и вам, когда вы читаете эту душераздирающую историю. Конечно же, ее сразу овинник за руку — цап — царап.

Ну и начался допрос в темноте. Да что на колоснике — да лен ли, а как лен сеять, да мять, да шить из него?

Постепенно девушка успокоилась и внятно рассказала овиннику технологию возделывания льна и производства льняных тканей. Овинник тогда сообщил, что намерен лишить бедную сиротку девичьей чести. Вот тут она стала как скала и сообщила ему, что «я теперь не бодра». Наверное, так в те давние дни объясняли потребность в прокладках. Овинник устыдился и спросил, не надо ли чего несчастной девушке. А она ему в ответ по — нашему, по — простому: «Надо мне перво — наперво самую хорошую рубашку». Получив рубашку и не лишившись чести, сиротка осмелела и сказала: «А теперь надо мне хороший сарафан… А теперь мне надо хорошую подпояску… Погоди, теперь мне надо хороший платок… надо и другой… теперь же мне надо полсапожки».

Овинник понял — дело серьезное и говорит: «Иди за меня замуж». Наверное, он решил, что это ему обойдется дешевле. А в ответ: «Тогда мне надо перстень дорогой… а теперь мне надо сережки хорошие…» Покуль овинник сережки отыскал, петух и запел.

Возвратилась сиротка в избу при полном параде, с соблюденной честью и с колосником в руке.

Ну, а дальше, сами понимаете, — на следующую ночь мачеха свою дочь гонит к овиннику. Там вся история повторяется, но как — то смято, невнятно, тем более, что эта дура с порога заявила овиннику, что готова за него замуж. Что — то он с ней сделал.

Но ничего не дал, хотя у нее был с собой мамой составленный список. А к утру «в прорубь засадил кверху ногами». Мать ее у проруби и отыскала.

Где все это время обреталась овинница, история умалчивает.

На мельнице живет мельничный хозяин. Что о нем известно? Немного. Однажды приехал один мужик на мельницу, остался у мельниц в избушке ночевать, только заснул, а его кто — то за волосы дергает, не иначе как мельничный хозяин. Мужик зажег лучину — никого нет, потушил — опять за волосы! Не больно, а вот захватит за волосы, дернет и только… Вот и вся история.

Немного известно и о гуменнике, который, как вы понимаете, живет на гумне. А гумно, если вы забыли, это место, где в кладях держат зерно и где его молотят по мере надобности. То есть функционально — близкое к мельнице.

Гуменник — нежить неизвестного вида и, как писал некогда этнограф А. Харитонов, «о них так редко говорят мужики, и все, что говорят они, так противоречит одно другому, что и писать об этом, по — моему, не должно бы. Про гуменника говорят, что он мужику, дружному с Ним, заправляет, Бог весть откуда, хлеб, так что мужи к в течение зимы и весны, не прибегая к купле, сам еще продает лишний хлеб на базарах. Говорят, что он в своем владении, в гумне, не любит ночлежников».