Фантасофия. Выпуск 6. Трэш - Страница 4

Греарнах Большой Воин всегда приходил с богатой добычей – об этом знают все. Это потому что он умел выбирать на кого напасть. Даже если это ветерветры с верхов или великаны из другого мира…

Я видел, как это происходило. С первого мгновения, и до того как Худяк потащил меня в дыру. Там я потерял сознание.

Вернулись Наташа с Лялькой. Лялька ела банан. Наташа рассказывала о чем-то, кажется, о том, как ее любит продавец мяса…

Сначала размазался угол мясного павильона. Как масло. Да, это было такое масляное пятно, или нет – мазутное, с радужным ободком, как на мазутной луже. Пятно смазало угол мясного павильона, часть двора, пару киосков… потом оно распалось на отдельные мазки, много-много мазков, много-много… И из каждого выскочил убийца.

Я часто думал потом, как их лучше назвать, копался в памяти, перебирая всяких фэнтезийных и мифологических существ: цверги, гномы, карлики? Карлы? Не знаю, сейчас не знаю. А тогда я не сомневался в названии – это были убийцы.

Я видел все четко, я рассмотрел их в мельчайших подробностях и все запомнил. Он были низкие, мне по пояс, и широкие, кряжистые, почти квадратные. Волосы жесткие, как свиная щетина, торчат – у кого ирокезским гребнем, у кого хвостом на темени. Лица грубые, долотом тесаные, свирепые, дикие лица, яростью искаженные. Бороды лопатой, усы в косицы сплетены. Одежда – железо, куски кожи дубленой, местами мех короткий, крысиный. В руках (кулак в пол моей головы) топоры голубой стали, огромные, резаки широкие, мечи короткие. Щиты круглые, железом окованные, с железными шишаками. Убийцы.

Они начали убивать сразу. Как появились. Всех. Подряд. Людей рубили в мясо. Страшно было – я тогда не умел так, я испугался. Поэтому Ляльку с Наташей убили. Я не смог защитить их. Их убил Греарнах, вождь.

Белка ходила за пивом слишком долго. Наверное, встретила кого-нибудь из знакомых и трепалась. Безалаберная она.

Младенец заплакал. Как их там баюкают? Качать, что ли надо? Эй, малыш! Ты голодный, что ли? Черт, коляска тяжелая, не покачаешь. Трясти придется.

Вот и Белка. Появилась со стороны киосков. Скорее же – еще немного и я убегу отсюда на хрен! Или палить начну во все стороны!.. Черт, террорист хренов, хватит психовать.

А дальше… Я не понял, что случилось, увидел только, как посыпались гномы… Это точно были гномы, вылитые тангары.

Они появились прямо за Белкой. Все происходило бесшумно, она не знала, что у нее за спиной. Вдруг она обернулась… Кто-то из этих рубанул ее поперек… она сломалась, кажется… пополам. Потом был вопль. Она кричала. Кричала уже мертвая. Пока не вышел весь воздух.

Тут меня будто льдом сковало – я застыл, смотрел только – тупо и неподвижно, лишь глазами ворочал, да покачивал машинально коляску с плачущим младенцем.

Гномы быстро рассыпались по двору, быстро – в считанные секунды. Смертельные карлики, карлы.

– А-а! Курные выблядки Матери Гор! – Закричал Худяк, размахивая жезлом – через мгновение после того, как все поняли, что оказались на месте. И через мгновение, как Греарнах пролил первую кровь. – Вперед! Валите великанье племя, пока они не расчухались! А-а!

Греарнах подхватил крик.

– Во-о-о! Бей! Берите легкое железо и меха! Ходи! Ходи-бей!

Карлы врубились в толпу. Великаны не сопротивлялись, ложились под топоры. На многих были дорогие меха, их рвали прямо с порубленных тел, срезали клочьями с кровью, с мясом, совали в мешки – дома почистим.

Рынок превратился в бойню. Это был ужас, что-то дикое, невероятное, не помещающееся в черепную коробку. Кто эти звери? Откуда? Почему смерть? За что?!!

Зазвенели стекла в киосках, посыпался вывороченный товар. Визжала продавщица, потом захлебнулась. Лохматый гном вскочил на прилавок со шмотками, раскроил голову опешившей торговке. Сдернул с продавленного черепа перепачканную в мозге черно-бурую шапку-эскимоску. Карлик с хвостом на лысой башке вспорол кривым резаком брюхо пожилому грузчику, толкавшему тележку с пустыми алюминиевыми контейнерами. Грузчик был выпивши, долго не мог понять, отчего у него лезут кишки из засаленного синего халата. Так и не понял.

Но самое страшное было не это – за гномами шли их женщины. Женщины с тесаками в руках. Они вырезали раненых и собирали добычу. Почему-то это казалось страшнее всего.

Карлы быстро вырезали всех, кто был во дворе. Тех, кто бежал, не догоняли – добычи хватает. Вот добрались до иномарок перед стеклянным павильоном. Рубили топорами свое легкое железо.

Тут очнулась иномарочная братва – водилы, телохранители, которых оставили в машинах ждать хозяев. Затрещали редкие выстрелы. Кто-то из гномов споткнулся, упал – тут же вскочил с залитым кровью лицом, свирепый, бешенный. Из павильона выбежала охрана. Трое ребят в черной униформе с одним помповым ружьем на всех. Ружье выстрелило три раза. Потом ребят свалили.

Карлики ввалились в павильон. Один пробежал прямо сквозь стекло, разбив вдребезги низ огромного витража. Верхняя часть дрожала пару секунд и обрушилась, будто нож огромной гильотины. Нож рассек пополам толстую гномью бабу, бежавшую следом.

Греарнах бежал в нашу сторону. На ходу зарубил кого-то, отшвырнул. Наташа закричала, глаза у нее были совсем безумные. Он побежала, побежала почему-то прямо к Греарнаху. Я не остановил ее. Когда Греарнах замахнулся, я закрыл глаза. Когда открыл, над Наташей уже была квадратная бабища с ножом. Бабища отрубила Наташе руки и стала стягивать ее серебристую шубку. Руки должно быть мешали.

Возле Греарнаха оказался калека с гармошкой. Тот, будто не замечая ничего, заканчивал свою идиотскую песню:

Греарнах занес топор и вдруг отшатнулся – он увидел ноги калеки, две обутые в дерево культи. Позор для вождя принимать смерть от безногого – даже если так было предсказано… Греарнах испугался. Калека остался жить.

Как убили Ляльку, я не заметил. Греарнах уже рубал продавцов мороженого лука. Ко мне бежал гном с секирой.

Андрей все стоял и смотрел.

Карл с закопченной сосредоточенной мордой тащил за ногу давешнюю золотоволосую красотку. На ней не было шубы, это видимо ее спасло, потому что красотка была еще жива. Высадив боковое стекло, из павильона выскочил ее хачик, он орал что-то по-своему резко и гортанно. В его руке прыгал пистолет. Хачик выпустил всю обойму. Четыре раза попал точно – сосредоточенный карл шатался и кривился от боли. Когда у того кончились патроны, он зарезал хачика. К блондинке подбежала гномиха с тесаком. Карл двинул ее обухом по голове, гномиха отстала.

Андрей смотрел.

Вот человек в короткой куртке и с мокрыми штанами. У него убили жену и ребенка. А он застыл столбом. К нему подбежал кособокий коротышка с секирой. Замахнулся… И тут человек словно проснулся – отпрыгнул в сторону, подхватил проволочный ящик из-под лука. Парировал ящиком удар.

Широкое лезвие секиры застряло между прутьев, человек вывернул ящик, дернул – гном выпустил из рук топорище и остался без оружия. С разваленной луковой кучи прыгнул второй гном, с железной короной на голове. Он рубанул широко, медленно, будто даже с ленцой. Он перерубил человеку ноги чуть выше колен – обе, и отвернулся, сразу забыв о нем.

Дальше было что-то невообразимое – человек поднялся. Раскидывая ошметки грязного снега, встал на свои окровавленные обрубки, и в руках у него была секира. Он оказался почти одного роста со своим врагом. И человек ударил – снизу вверх. Гном обернулся как раз, чтобы увидеть летящую сталь.

Секира снесла гному пол-лица и ткнулась в корону, выбив длинную искру. Человек взревел победно и яростно, потряс в зверином ликовании кровавой секирой. Упал лицом вниз.