Факультет судебной некромантии, или Поводок для Рыси - Страница 3

Комната оказалась типовой для институтской общаги – одно окно, по бокам от него стоят вдоль стен две кровати. Под самим окном стол – чтобы на нем писать, придется сидеть на постели. На столе разделительная полоса – для самых нелюдимых, что ли? Или тут так принято, все делить? Два узких шкафа, две тумбочки с противоположной столу стороны. На всю мою половину мастер наложил защиту, используя при этом мою силу, – ощущения мерзкие. Но зато не сразу догадаются, кто так обо мне заботится.

Нужно узнать, где душевые, – все то время, пока оборотень колдовал, он как-то слишком уж откровенно ко мне принюхивался. Ну а что, целый час по жаре пешком топать, с чемоданом тяжелым. Любой вспотеет. Мог бы не так уж прямо это показывать, нюхач.

Плюхнувшись на постель, я с удовольствием потянулась. Похрустев косточками, перевернулась на живот и подложила кулачки под подбородок. Какая же я молодец. Не потребовала психиатра, поверила дурманным снам – и вот, хожу, внятно говорю и буду учиться магии. Бинго!

Увы, пусть я и разложила вещи, почти полюбив выделенную мне комнату, а распорядок Академии еще никто не отменял. Преступно рано наступившее утро порадовало студентов праздничным колоколом – наступили выходные. Время, когда ученики возвращаются по домам.

Из некромантов в Академии присутствовала только я – остальные либо еще не добрались, либо испытывали терпение нашего мастера-декана. И я бы на их месте поостереглась так неразумно поступать. Про мою соседку декан высказался довольно грубо, походя уточнив, что она учится платно и давно уже могла бы окончить. Но не судьба.

Учиться я прибыла в предпоследний перед выходным день. В библиотеке перебросилась парой фраз с несколькими студентками, но имен не запомнила. Зато запомнила лица тех, кого особенно перекосило от моей фамилии.

Так что я спала, брала в столовой сухой паек и пропадала в библиотеке, чтобы прийти в комнату вечером и уснуть.

Утром выходного дня я вприпрыжку бежала к библиотеке – она работала только несколько часов. Сдав книги, я пошла вдоль полок, выбрать что-нибудь полезное. Полезное – исходя из моих представлений о грядущей учебе. И ворча себе под нос, что уже выходные, а учить нас особо не стремятся.

– Дело не в выходных. Пока что никто из вашей группы не готов приступить к учебе, – рассмеялся Данкварт, когда я, встретив его в коридоре у библиотеки, забросала вопросами. – Вам повезло, пока студенты еще добираются, вы выберете себе те учебники, что вам приглянутся. Советую взять с пометками на полях, может быть что-то интересное.

– Эм, вы знаете… – Я покрутила в руках уже пролистанную книгу рун, страницы которой пестрели неприличными надписями и рисунками. Студент, читавший ее до меня, явно скучал на лекциях и портил учебник. – Такие вещи мне уже известны. Замужем, худо-бедно, побывала.

Некромант коснулся бледными пальцами корешка книги, и та вспыхнула белым пламенем. Я с криком выронила ее на пол, и оборотень покачал головой:

– Вам следует подлечить нервную систему. Возьмите, теперь там нет смущающих пометок. Но вы отвлекли меня, госпожа фон Сгольц. Я, собственно, шел к вам, чтобы сообщить о приезде вашего… родственника.

На территории Академии есть стоянка для мелдо и редких в нынешнее время карет. Молодежь предпочитает мелдо, в крайнем случае его близкого родственника – ландо. На самом деле эти конструкции магических автомобилей выглядят довольно нелепо. Для тех, кто знаком с земным автопарком. Открытые, они полностью зависят от магии. И водить их может только маг. Или человек, которому по карману дорогущий кристалл-переходник.

Синий с зеленым отливом мелдо был мне уже знаком – именно на нем прибыл мой почти бывший супруг к зданию суда.

Барон фон Штернберг лично прибыл забирать свою непокорную вещь.

– Как ты должна приветствовать своего супруга и господина? – вкрадчиво осведомился барон.

Тело само дернулось, будто стремилось склониться перед ним. Будто в подкорку был вбит рефлекс, требующий подчиняться.

– Никак, – покачала я головой, – мы уже не супруги. Лишь по недосмотру судей я все еще мешаю вам. Это ведь официальная ваша позиция?

Я старалась говорить спокойно. Уже пошли слухи, что я плоха как супруга, вот и расходимся. Чтобы не унижать высокородную леди, барон позволил мне инициировать развод, а не подал на него сам.

– Где же прятался твой характер целых два года? – прищурился барон. Только не вышло у него меня напугать. Та короткая вспышка страха осталась в зале суда.

– В каком-то очень далеком уголке организма, – огрызнулась я, – там, куда вы членом не доставали.

– Ты заслужила больше, чем получила, – вкрадчиво произнес он. Если верить Лауре, после этих слов он доставал плеть. И сек так, что приходилось вызывать «прикормленного» целителя.

– Одна царапина – и я иду в императорскую Канцелярию, – четко произнесла я и увидела страх в глазах чудовища.

Мой-чужой супруг – трус. Признаюсь честно, когда Лаура фон Сгольц только начала в снах рассказывать мне обо всем, я посчитала барона ярым последователем БДСМ-культуры. Но нет, он просто трусливый мудак, упивающийся чужим унижением и болью. Мне очень повезло, что неделю до суда я провела в больнице, – прошлая владелица тела все подготовила идеально.

– Хей, Рысь! – крикнула мне одна из отбывающих студенток. Ее забирали на шикарном, я научилась это определять, мелдо. Вот только кто – муж или любовник – я рассмотреть не успела. – Не забудь про понедельник!

Понедельник – день тестов. Лучше бы забыть.

– Всего несколько дней, а у тебя вместо имени прозвище, как у животного, – процедил барон. Распахнул передо мной двери и, прежде чем я успела подивиться такой галантности, сильно пихнул в спину. Я упала плашмя на пол, так он сверху еще и ногой придавил – мол, вот твое место, животное!

Злоба вскипела мгновенно. Больно ударившись головой о какой-то выступ, я извернулась, что было сил вцепилась в его лодыжку и резко вывернула в сторону. Впиваясь пальцами в податливую плоть, я упустила из виду тот момент, что дар мне не подчиняется.

Барон тоненько взвыл и рухнул навзничь. От ворот к нам ковылял старенький профессор алхимии. Я рывком переместилась на грудь своего почти экс-супруга и прошипела:

– Недавно поняла – я ведь и убить тебя могу, лю-би-мый. Хоть слово вякнешь – оторву твой гнусный отросток! Да так, что никакие целители не прирастят.

Он ведь красив. Был. Нет, я его не изуродовала. Породистое лицо, темные волосы и глаза, римский нос, чистая кожа. Фигура – приятно посмотреть, недаром в фехтовальный зал ходит. Только сейчас он дрожал подо мной, в уголках глаз выступили слезы, по вискам стекал пот. Слабый и никчемный мужчина, не будь законы так суровы ко вторым женам – Лаура уложила бы его точно так же.

– Что случилось, студентка фон Штернберг, что происходит?

– Простите, мэтр Стилдрим, барон оступился и упал, – сказала я и мило улыбнулась. Старичок терпеть меня не мог, возненавидел с первого занятия. Студенты шепчутся, от него тоже вторая жена через судебный приказ ушла.

– Так помогите своему господину! – рявкнул мэтр.

Разумно применяя силу, я стиснула предплечье супруга посильней, чтобы чувствовал, в чьих руках теперь власть.

– Тебе придется повести машину, – процедил супруг.

– И не подумаю, второй жене не положено, – ядовито отозвалась я. Понажимай на педали сломанной ногой, красавчик.

– Я вызову целителей, – учтиво поклонился мэтр барону и, бросив на меня испепеляющий взгляд, медленно, опираясь на клюку, пошел к зданию Академии.

Скинув курточку, я принялась оттирать отпечаток сапога барона со спины. Оскорбленное эго требовало отмщения.

Местная «скорая помощь» прибыла быстро. Не разбираясь, целители уложили картинно стонущего барона на носилки и занесли в машину. Я подавила в себе желание сплюнуть на мостовую – слишком долго изживала эту пацанскую привычку в детстве.

– Поедете с супругом?