Факультет общих преображений - Страница 16

Однако в квартире было пусто, похоже, что ни Юхо, ни Лени еще не возвращались. Приняв душ, я обмоталась полотенцем и, громко распевая песню о бедной пастушке Эли, влюбившейся в короля, вышла в прихожую… А там уже были зрители.

Фарин Снейри выглядел несколько удивленным и внимательно осмотрел меня с ног до головы:

– Чудесная песня, только конец у нее не очень хороший, – наконец сообщил заместитель по учебной части.

– Она вышла замуж за короля, что же в этом плохого?

– Как что? Вы разве не знаете, чем такие браки заканчиваются? Королю с ней стало скучно через полгода, если не раньше… Она ведь деревенщина, не в обиду вам будет сказано.

– Ну что вы, с чего мне обижаться? Я ведь родилась в городе, но отец быстро понял, что не хочет, чтобы его дочь росла среди разврата и грязи, поэтому он увез нас в село. Чистый воздух, добрые работящие люди и преподаватели из города. Вам наверняка подобная роскошь и не снилась. Не в обиду будет сказано.

У мужчины брови поднялись на середину лба, кажется, он не ожидал от меня столь пылкой речи.

– Хм, ну я собственно не за этим пришел. – Снейри снова осмотрел меня, немного задержавшись на ногах. Я почувствовала, что краснею. – Вы так быстро сбежали с экзамена, даже не удосужившись взять документы. Проректор Тарлауг просил меня догнать вас и передать это.

Мне протянули небольшую бумагу, на которой были перечислены три экзамена для поступления в Академию. Напротив первой строчки красовалась надпись «зачет» и фамилия магистра с росписью.

– О, простите, я не знала, что нужно что-то забирать.

– Если вы не знаете чего-то, то необходимо обратиться к старшим, Бриана. Так мы здесь живем. Это касается не только бумаг. Любые вопросы, которые кажутся вам важными, – озвучивайте нам. И мы постараемся помочь. Всегда. Мы за вас отвечаем.

Я кивнула, хотя не совсем понимала, на что именно он намекает:

– Всё понятно, профессор Снейри, я запомню.

Мужчина хотел что-то ответить, но передумал. Поджав губы, он молча развернулся и вышел за дверь. И что это было? Неужели они не могли послать за мной кого-то из ребят? Ну, или Муна, тот помоложе как-то… Такое ощущение, будто он специально приходил на что-то мне намекнуть… Хотя, скорее всего, это просто плод моего воображения.

Дверь распахнулась, и в квартиру вбежал Юхо:

– Опа! Ты чего это уже здесь? Выгнали, что ли?

– Вообще-то я сдала экзамен. Первая. А ты прекращай во всем видеть плохое и радоваться этому, тоже мне, гений!

Гном приблизился ко мне и удивленно присмотрелся:

– Ты кто? И где моя миролюбивая соседка Бриана? Что ты с ней сделало, чудище поганое?

– Сам ты… Дал бы лучше мазь какую-нибудь от синяков, а то мной только зомби пугать.

***

Спустя минут сорок вернулась Лени. Девушка вбежала на кухню, где мы с Торном и Юхо пили какао, и громко крикнула:

– Дорогие вы мои, я сдала!!! Какая же я везучая!!! Спасибо тебе, Брианочка!

– Мне? Я-то причем?

– Как это? Знаешь, кто мне достался в вопросах о фауне Эндорры? Козел обыкновенный. А я про него чисто ради шутки читала, понимаешь? Ну, тогда, после письма от твоего бывшего…

– Ого! И правда, везучая, молодец. А флора?

– Там тоже ничего особенного – чабица ивовая. Я про нее столько списывала, что невольно всё запомнила, – эльфийка радостно засмеялась и села рядышком с Торном, «ненавязчиво» подвинув парня в сторону. – Ну а вы как? Все сдали?

– Я выдал практически лучший результат. – Юхо гордо задрал голову, – видели бы вы их удивленные лица. Привыкли все, что гномы неповоротливы и медлительны, глупцы! А уж как я стрелял по мишеням!!!

– А Бриана вообще первой пошла сдаваться. – Торн окончательно сполз с табуретки под натиском хрупкой эльфийки и отошел в сторону. – Я просто опешил от ее смелости. А наша профессорша вообще вся взбесилась, когда узнала, что она сдала. Теперь бабульку так и называют все – Жердь.

Я засмеялась – так ей и надо, этой занозе:

– Кстати, кто-нибудь знает, кто такие плавунцы?

Ребята озадаченно переглянулись, Лени подняла руку и захихикала:

– Вы все знаете. Просто забыли их второе название – кувшинки Мистерии. Маленькие болотные цветочки, очень ядовитые. Но! Если знать рецепт, из них готовят невероятное зелье – оно изменяет ваши магические силы.

– Конечно, про кувшинки и я знаю, – я хлопнула себя по лбу ладошкой и сморщилась – глаз все еще болел. – Такое снадобье пьют только отчаянные люди и нелюди. Те, кому нечего терять.

– Не скажи. – Торн улыбнулся и подошел ко мне поближе. – Понимаешь, есть такой принцип: богачу всегда всего мало. Вот представь. Что ты обладаешь даром огня, воды, земли… Плюс у тебя есть способность творить иллюзии. Но у твоего друга есть дар воздуха. А у тебя нет. Хочется?

– Ну, я даже не знаю, вроде и так всего полно…

– Это ты сейчас так говоришь, но стоит задуматься о новой силе однажды, как вскоре перестанешь спать, мечтая только о новом даре… Поэтому кувшинки и запретили. Во-первых, многие ими травились, неправильно делая зелье. А во-вторых – никогда не знаешь, чем для тебя обернется даже небольшая его доля. Многие сумасшедшие пили снадобье, рискуя здоровьем и силами, и теряли все. Правители Эндорры вели переписку об их использовании и сошлись на уничтожении кувшинок.

– Да, и отсюда берет начало жуткая легенда о медальоне силы. Это знают все, – Юхо усмехнулся. – Маленький серебряный кружочек с неполной луной, рассеченный молнией… Он вобрал в себя силу сотен цветов.

Я подавилась последним глотком какао:

– Не знаю такой легенды, расскажи, Юхо?

Гном удивленно уставился на меня, затем на ребят, но те тоже отрицательно покачали головами.

– Ну, вы даете! Хм, сейчас, подождите, – и парень убежал с кухни, а мы застыли в его ожидании. – А вот и я!

На столе появилась полуторалитровая бутылка чего-то мутно-коричневого.

– Доставай чашки, Торн. Они в шкафчике слева. Будем пробовать бабушкину настойку. Так и легенду рассказывать интересней, и первый экзамен обмоем. Наливай больше, что краев не видишь? Вот. Ваше здоровье, ребята!

Жидкость была сладкой с ароматом ягод. Невероятно вкусно, и совсем не пьянит!

– А теперь легенда. Когда правители закончили переписку и отовсюду стали свозить цветочки в тайное место для их массового уничтожения, один помешанный на власти артефактор создал медальон и попытался с помощью какой-то только ему известной формулы впитать силу всех цветов в свое творение. Его обнаружили на месте как раз в процессе создания артефакта и расстреляли. Медальон передали следователям, цветы уничтожили и вроде забыли обо всем. Только оказалось, что артефакт действовал. А дальше началось страшное – правители стали ругаться меж собой, каждый считал, что именно на его территории нужно спрятать медальон. Между эльфами и дроу началась вялотекущая война. Так появилась четкая граница, разделяющая огромный полуостров Эсхаатеналь на две части. Собственно, так и есть по сей день. Гномы требовали отдать артефакт им, люди хотели спрятать его у себя… Но достался он драконам. Медальон увезли на Железные острова и испытывали его на осужденных пожизненно. Там– то и выяснилось, что артефакт действует лишь, если его носить определенное время на себе. Чем дольше носишь – тем большее влияние получаешь. Кто-то становился сильнее, кто-то, наоборот, терял все силы разом. И полная непредсказуемость результатов. Эксперименты прекратили и спрятали эту нехорошую вещь подальше ото всех. А где именно – этого никто и по сей день не знает.

Лени зааплодировала, отчего я даже подпрыгнула. Вот тебе и медальончик на шее… Сколько дней я носила его на себе? Два? Три? О, Боги! Кажется, я натворила дел.

– Брианка, ты чего? Вся побледнела. Настойка бабушкина не нравится? Так не пей.

Я отрицательно помотала головой, схватила налитый заново стакан и выпила его до дна, даже не поморщившись. Стало легче, по телу разлилось тепло, а в голове опустело. Единственная мысль пробежала куда-то по своим делам, но ее смысл я не уловила и счастливо улыбнулась.