Европа между Рузвельтом и Сталиным. 1941–1945 гг. - Страница 3
Коллекция документов Гарримана помогает проследить динамику американских взглядов на Россию и на заключительном этапе войны. Помощник президента, став в 1943 г. послом, переехал в Москву, но по-прежнему оставался в доверительных контактах с Рузвельтом, посылая ему тщательно подготовленные телеграммы о текущих событиях в СССР и вероятных акциях России в ближайшее время. В организации аналитической работы американского представительства в Москве большую помощь послу оказывал с 1944 г. его заместитель Дж. Кеннан, еще ранее – глава Военной миссии США Дж. Дин и другие дипломаты, телеграммы и записки которых также отложились в Коллекции Гарримана. Переписка посла с Вашингтоном, а также записи, относящиеся к его личным встречам с Рузвельтом во время приезда Гарримана на краткое время в США, помогают лучше понять направленность суждений о России самого президента. В то же время Гарриман, Кеннан и другие представители американской дипломатии выдвигали собственные рекомендации относительно изменения курса к СССР. Их влияние на Рузвельта, руководителей внешнеполитического ведомства, других государственных деятелей США выражалось в первую очередь в представлении таких оценок и прогнозов о политике Москвы (к концу войны все более жестких), которые, по их мнению, наиболее полно отражали интересы США в отношениях с Россией. Рост противоречий между двумя странами по самым различным проблемам послевоенного устройства и, в конце концов, последующее сползание мира к холодной войне невозможно представить и объяснить без учета материалов, появившихся на свет в результате работы Гарримана и его ближайших помощников. Существенным моментом является и тот факт, что в коллекции Гарримана находятся и некоторые копии документов, хранящиеся ныне в Библиотеке (архиве) Рузвельта в Гайд-парке.
В настоящей работе были использованы и многие другие документы из американских архивов и ряд источников отечественного происхождения (прежде всего из Архива внешней политики РФ), касающиеся взгляда США на Россию в годы Второй мировой войны, анализа различных разведывательных и аналитических данных о потенциале СССР, переписки лидеров Антигитлеровской коалиции, некоторых данных советской стороны о характере внешнеполитического курса США, опубликованные в различных документальных сборниках и научно-исторических трудах, о которых будет сказано ниже. Важное место в книге занимают и воспоминания ряда американских и британских политических деятелей о событиях, связанных с сотрудничеством союзников в 1941–1945 гг. и последующим обострением противоречий между западными державами и СССР.
Основные опубликованные источники, касающиеся внешнеполитической деятельности американского президента и Госдепартамента, в том числе на советском направлении в военные годы, представлены в томах «Документов внешней политики США», выходивших в 1950—1960-е гг. Значительным вкладом в изучение событий периода войны стала публикация известным историком У. Кимболлом переписки между Рузвельтом и Черчиллем, в которой обсуждался практически весь комплекс военно-политических проблем того времени, включая и отношения западных держав с Россией. Весьма интересна для разработки темы корреспонденция между Рузвельтом и У. Буллитом, другие документальные работы американских исследователей; в США была также переведена переписка Сталина с Рузвельтом и Трумэном, опубликованная Министерством иностранных дел СССР1.
В 2005 году издан труд, содержащий полную корреспонденцию между двумя лидерами в годы войны «Мой дорогой мистер Сталин»2. Это первая западная работа, в которой послания публикуются в английском оригинале и с уточненными датами подписания текста. Ее несомненным достоинством являются необходимые комментарии С. Батлер, отражающие исторический фон и важнейшие решения сторон того времени. Предисловие к книге написано известным историком А. Шлезингером (мл.).
В плане изучения активности спецслужб США на советском направлении, которые кроме непосредственно разведывательной и контрразведывательной деятельности занимались подготовкой для американского правительства специальных аналитических материалов о потенциале СССР, его возможных замыслах и альтернативах внешней политики США во взаимоотношениях с Москвой, необходимо упомянуть ряд документальных сборников, посвященных деятельности Управления стратегических служб США (УСС)3. Публикуемые в них справки, отчеты и доклады весьма интересны и информативны, однако остается далеко не выясненным вопрос об их влиянии на выработку внешнеполитической стратегии Вашингтона, в том числе по отношению к России. Говорить о важности и исключительности того или иного документа из этой серии можно лишь в том случае, если с ним знакомился президент или другие ответственные лица из его окружения.
Сегодня мы не можем сказать, что отечественная и зарубежная историография уже достаточно полно ответила на все вопросы, связанные с истоками холодной войны, понять которые невозможно без учета американских оценок роли России в делах послевоенной Европы, военно-политических и территориальных запросов Москвы. Более изученной здесь может представиться позиция британской стороны. Действительно, благодаря выходу в свет вскоре после окончания войны мемуаров У. Черчилля историки получили возможность подробного ознакомления с его отношением к советской политике, территориальным приращениям СССР и советским акциям в восточноевропейских странах4. Однако многие оценки Черчилля носят глубоко личный характер; известно также, что британский премьер имел склонность менять свое мнение о текущих событиях в зависимости от обстоятельств, позиции Вашингтона, а также собственного понимания интересов Британской империи. Динамика взгляда Черчилля на Россию требует еще дополнительного изучения с использованием новых источников. В этом отношении много было сделано официальным биографом премьера и известным историком М. Гилбертом, который опубликовал военную корреспонденцию Черчилля, содержащую, в том числе, его прогнозы будущего взаимодействия СССР5.
Любое объективное исследование документов военного времени, вышедших из-под пера Черчилля, невозможно без восприятия того факта, что еще до 22 июня 1941 г. он в целом положительно комментировал выдвижение советских войск в Западную Белоруссию, Западную Украину и Прибалтику после заключения советско-германского пакта о ненападении 1939 года. Выступая по лондонскому радио 1 октября 1939 г. он, в частности, сказал, что это решение «без всякого сомнения, было необходимо для безопасности России перед немецкой угрозой. Во всяком случае, была занята позиция и создан Восточный фронт, который немецкая армия не осмелилась атаковать». Гитлер представлялся для Черчилля абсолютным злом, грозящим самому существованию Британской империи. Следуя этой логике, британский премьер был готов помогать практически любой стране, вступившей в войну с Германией. В этом отношении угроза коммунизма, с которым он боролся на протяжении многих лет, отходила у него на второй план. Известно памятное выражение Черчилля: «Если Гитлер вторгнется в ад, я, по меньшей мере, выступлю в Палате общин с благожелательными комментариями в отношении дьявола». Примерно в этом же направлении развивались в 1941 г. и мысли Рузвельта. Так, в беседе с бывшим послом США в Советском Союзе Джозефом Дэвисом он бросил следующую фразу: «Я не могу воспринять коммунизм. Этого не можете сделать и вы. Но для того, чтобы пройти по этому мосту, я пожму руку и дьяволу»6. Для обоих западных лидеров Россия представлялась тогда в виде хитрого и достаточно мощного оппонента с непредсказуемым потенциалом. Но оппонента такого рода, который не нес непосредственной угрозы независимости англосаксонскому миру и с которым лучше избегать конфликта, используя его силу ради достижения первоочередных целей.
Исследователи не располагают мемуарами Рузвельта, умершего в апреле 1945 г., поэтому позиция президента в отношении СССР, вопросе о советских границах, к «прибалтийской», «польской» и другим спорным проблемам, участию СССР в послевоенном устройстве Европы требует специального анализа, основанном как на архивных документах и мемуарах, так и на многочисленных исследовательских работах, посвященных его деятельности. При разработке этой темы мы должны учитывать как традиционные принципы американской внешней политики, так и роль отдельных личностей в определении позиции США к России.