Евреи, которых не было. Книга 1 - Страница 3
Это все — яркие, но лишь немногие из примеров, которые я мог бы привести; надеюсь, читатель уже верит мне — книга Иванова не только плохо написана в литературном отношении. Автор не просто невежествен настолько, что путает русских царей и «Велесову книгу» со «Словом о полку Игореве». Это на редкость бездарная и лживая книга.
И вся «Библиотечка…» такова: про макание мацы в кровь православных младенцев, про масонов — строителей Иерусалимского храма и про «полторы тысячи лет еврейского заговора».
Что сказать по поводу всего этого печатного маразма? В памяти всплывает вечер, проведенный в семье старых друзей семьи, Владимира Александровича и Екатерины Николаевны Плетневых. Светлый круг от лампы на столе, в круге — привезенная из Парижа эмигрантская газета «Знамя Романовых». Центральная статья газеты — про то, как оживает в Советской России аристократия. Вот Гагарин в космос полетел — а ведь, ясное дело, не мог же полететь в космос вонючий мужик?! Само собой, не мог! В космос полетел, всем это очевидно, князь Гагарин…
И помнится тонкая, с пигментными пятнами, рука Екатерины Николаевны, Плетневой по мужу, Римской-Корсаковой по отцу. Тыльной стороной этой руки отстраняет Екатерина Николаевна газетку, на лице — брезгливая гримаса:
— За дураков краснеем…
Урок этот для меня — на всю жизнь. Простите, господа инородцы, поясной поклон вам всем — за дураков мы, русские, порой краснеем. Случается.
Откровенно говоря, я не знаю, кто первым назвал этот жанр красивым немецким словом фольксхистори — то есть «истории для народа». Фольксхистори — это популярно написанный вариант выдуманной истории. Тот вариант, который почему-либо больше устраивает автора, — то ли из идейных соображений, то ли он ждет, что так ему больше заплатят. Такую выдуманную историю про борьбу Ивана Грозного с масонами невозможно подтвердить фактами, и факты в фольксхистори попросту выдумываются, перевираются или подтасовываются.
К моему огорчению, к жанру фольксхистори приходится отнести и многие книги Л. Н. Гумилева — особенно те, в которых появляются евреи. Боюсь, что взволнованный рассказ Льва Николаевича о том, как иудейская община, захватив власть в Хазарин, начала уменьшать число русов, не выдерживает никакой критики. Истории про то, как бедных славян заставляли воевать с Византией, чтобы их стало поменьше, про истребление десятков тысяч славян на Каспийском море вызывают тягостное недоумение: ну зачем он все это придумал?! Как и формулировки типа: «иудеи построили… крепость Саркел» [3, с. 94], чтобы эффективнее отбиваться от русов.
Особенно забавно положение о том, что евреи не выдерживали конкуренции с греками и армянами в торговле; потому-то они, оказывается, и помогали арабам, открывая ворота византийских крепостей мусульманам.
Забавно уже потому, что сам же Гумилев приводит текст, авторство которого приписывается хронисту и врачу Иосифу бен Иегошуа Га-Когену, жившему в XVI веке: что при нашествии арабов «и спасались бегством многочисленные евреи из страны Парас (Персия. — А. Б.), как от меча, и двигались от племени к племени, от государства к другому народу, и прибыли в страну Русию, в землю Ашкненаз и Швецию, и нашли там много евреев» [3, с. 78–79].
Все книги из «Библиотечки…» — это чистейшей воды фольксхистори. То есть попытки создать свою версию истории. Версию, устраивающую этих людей вместо существующей версии, которая их решительно не устраивает.
Есть литература, прямо противоположная по смыслу. В сочинениях некоторых евреев, особенно американских раввинов, из мглы времен встает гениальный, великий, необъятно мудрый еврейский народ, послуживший опорой и основой для всей мировой цивилизации. Наиболее примитивный вариант этого бреда — это, наверное, составление списка «Ста самых гениальных евреев», в который включается, по-моему, решительно всякий, кого только не лень туда включить. То, что в некоторые версии списка угодили поляки, французы и татары, — это я свидетельствую лично.
Если же мы о книгах, то лично мое воображение было потрясено творением американского раввина мистера Даймонта. Потрясено тем, как поразительно могут сходиться книжки русских и еврейских «патриотов». То есть пафос-то в этих книгах противоположный по смыслу, но главное — очень похоже. И те, и другие не хотят знать реальной истории, их она совершенно не устраивает. И тем, и другим необходима разная, но фольксхистори.
Очень похожи даже используемые выражения. У Иванова читаем: «Изменник Родины, уголовный преступник, бездарный дирижер, профессиональный картежник, антисоветчик, моральный разложенец, заядлый сионист сын Дмитрия М. Шостакович» [2, с. 213–214].
А у М. Даймонта читаем: «Ее (Америки. — А. Б.) подстрекательская конституция, известная под названием „Декларация независимости“, была явно списана с левацкой книжонки „Общественный договор“, созданной похотливым мегаломаньяком Руссо» [4, с. 385].
Уровень исторических познаний, сила аргументации, убедительность фактологической базы — все роднит Иванова и Даймонта.
«Монголы были одеты в волчьи шкуры, ели все живое — кошек, собак, крыс, вшей — и пили человеческую кровь, если под рукой не было ничего другого» [4, с. 251]. Царь лично «поручил Нилусу — печально известному монаху — придумать какое-нибудь новое обвинение против евреев» [4, с. 412].
Я уже не говорю, что это евреи изобрели алфавит [4, с. 63], и даже ратуша и колокола на ратуше изобретены пражскими евреями в XV веке [4, с. 321]. Стоит ли напоминать, что колокола на ратушах во Франции (почему-то не в Праге) датируются и XI веком. Все равно ведь мистер Даймонт не поймет.
Одним словом, «евреи Запада создали западную культуру» [4, с. 420] — так, знаете ли, скромненько, но со вкусом.
Взгляд со стороны на самих себя полезен всякой стране и народу, но много ли ценного в таком взгляде: Россия — это «гигантская, невероятная, лоскутная страна, отдельных княжеств, где рыскают татары и казаки» [4, с. 312].
Или вот: «Они (русские цари. — А. Б.) поняли, что евреи необходимы им для развития экономики завоеванных территорий. „Мужики“ же должны были оставаться послушными и невежественными. Евреи могли свободно передвигаться по Польше, Литве и Украине, но в „Святую Русь“, где 95 % населения составляли „мужики“, въезд евреям был запрещен. Царям удалось сохранить душу „мужиков“ в ее первозданной чистоте. В 1917 году, после Октябрьской революции, „мужики“, попавшие в Москву и впервые увидевшие автомашину, крестились и громко шептали: „Господи, помилуй“. Они думали, что увидели дьявола или еврея» [4, с. 313–314]. Кем надо быть, чтобы всерьез писать все это, чтобы переводить на русский язык и распространять в России подобную макулатуру, пусть думает сам читатель.
Или вот: «За одиннадцать веков своего существования Византия произвела на свет только три художественные формы: византийские церкви, византийскую живопись и кастрированных византийских мальчиков-хористов» [4, с. 281].
Ладно, Византию мистер Даймонт не любит (видимо, за преследования евреев… но какую тогда землю допустимо любить?). Но вот Эллада, к которой он вроде бы изволит благоволить:
«Период расцвета античной Греции продолжался пять столетий. Затем греки превратились в народ пастухов. Они никогда не достигли вновь своего былого величия. Совершенно иначе дело обстоит с евреями. Они сохраняют творческую активность на всем протяжении своей четырехтысячелетней истории. Они внесли свой вклад в развитие Востока и Запада, хотя и Восток, и Запад не всегда осознают значение этого вклада, и, даже осознавая, не всегда готовы признать себя в долгу перед евреями» [4, с. 5].
Ну, о величии этого вклада у нас будет время поговорить. Пока же отмечу: уважаемый мэтр, написавший огромную книгу, не имеет никакого понятия о громадных, основополагающих пластах мировой истории. Я уж не говорю, что греки и сегодня живут отнюдь не разведением коз и вовсе не являются «народом пастухов», что высказывания мистера Даймонта звучат попросту оскорбительно.