Ева (СИ) - Страница 178

Но ему не добраться до этого дитя.

Я обещаю тебе это, Ева. Тише, тише.

Боже, какая всепожирающая боль!

Дроид с капсулой-контейнером для новорождённых отстранился от женщины, и Вейдер увидел под стеклянным куполом крохотного красного ребенка, яростно сжимающего кулачки и орущего во всю глотку. Ева без сил откинулась на руку Вейдера, поддерживающую её за плечи, переводя дух. Он слышал, как бьется её сердце, и вместо боли приходит покой и счастье.

Ева, бледная, без сил, лежащая на его руке, смеялась, глядя на малютку, над которой колдовал второй дроид.

— Девочка, — произнесла она. — Это девочка!

Дроиды обработали ребенка, и Вейдер, вынув кричащего младенца из медицинской капсулы, завернул его в теплую толстую белую ткань.

Глядя на маленького человечка, лежащего у него на руках, он с изумлением разглядывал маленькие ручки, крохотные пальчики с розовыми ноготками, красное личико, маленькую грудку.

Прикасаясь к сознанию младенца, Вейдер почувствовал то, что всегда пугало его самого — холод и страх.

Холод и страх знаменуют начало любой жизни.

Лишённый тепла и защиты материнского тела, ребенок ощущал пустоту и отчаянно цеплялся за то, что было ему доступно, и что вселяло спокойствие — за Силу, исходящую от отца.

Тише, малышка, тише. Мир не так страшен.

Великая Сила, разве это возможно?! Разве это маленькое хрупкое создание может быть частью него?!

Откуда он пришел, этот ребенок?

Как это вообще возможно, когда из ничего возникает жизнь?

И, касаясь этого ребенка, принимая его, он впервые в жизни почувствовал эту связь, которая делает людей бессмертными.

— Дайте, — потребовала Ева, приподнимаясь на локтях. Вейдер, переведя на нее взгляд, увидел в её глазах страх и готовность драться. — Отдайте мне моего ребенка!

— Это ведь и мой ребенок, не так ли?

Ситх взглянул на Еву, и та поняла, что скрывать что-либо бесполезно.

Однако он выполнил просьбу Евы. Шагнул к ней и положил младенца рядом с матерью.

Ева ревностно обняла орущую малютку, прижимая её к себе, и Вейдер продолжил:

— Я прекрасно знаю, что иногда случается, когда женщина и мужчина оказываются в одной постели. И считать я тоже умею. До девяти точно смогу досчитать. К тому же, ребенок родился со способностями к Силе. Таких совпадений не бывает. Это ребенок не Вайенса.

— Она была зачата на "Небесной крепости", — резко ответила Ева. — И я не собиралась утверждать, что отец ребенка — Вайенс. Её отец вы.

Вейдер вспомнил свидание на "Небесной крепости". Смесь ярости, ненависти, страсти, желания любви и желания жить… Отличное начало жизни было у тебя, Сверхновая! Родители дали тебе самое главное, что было у них.

— Но я не отдам её вам, — продолжила Ева так же жёстко, и Вейдер не сдержал улыбки. Едва оправившись, перенеся последнюю боль, Ева тотчас начала демонстрировать свой характер. — Только убив меня!..

— Что за странная фантазия, — произнёс Вейдер. — Я похож на человека, способного позаботиться о новорождённом ребенке? Впрочем, я, кажется, понимаю, кто вам внушил эти мысли, — голос Вейдера тоже стал жёстким, под стать голосу Евы. Так скрещиваются два сайбера. — Этот ребенок не должен носить имени Вайенса.

— Что за странная фантазия, — усмехнулась в свою очередь Ева, возвращая Вейдеру его колкость. — Этого никогда бы и не произошло.

— Вот как? И как бы вы объяснили свое решение генералу Вайенсу?

— У генерала Вайенса, — отчеканила Ева, глядя прямо в глаза Вейдеру, — нет ни единого повода думать, что это его ребенок. Он никогда не касался меня. Он знает, что отец — вы.

— Что?!

— Я никогда не была с Вайенсом, — повторила Ева, и её губы жестоко изогнулись. Она улыбалась, торжествуя, и Вейдер понял природу её мрачного торжества. Она смогла устоять перед Вайенсом и взглянуть свысока на его, Вейдера, отстранение, недоверие. — Я осталась верна вам.

Вейдер вспомнил свою гложущую разум ревность, и свои многочисленные видения, в которых закрывалась дверь в спальню Евы, и Вайенса, запирающегося изнутри…

И Сила подсказала ему о второй двери, и о Еве, слушающей стук в неё…

— А что я должен был думать после вашей свадьбы? — сухо произнес Вейдер, ощущая укол стыда.

— Вы могли бы больше доверять мне! — отчеканила Ева. И Вейдер снова не смог сдержать улыбки.

— Вы всегда требуете от меня невозможного.

— Нет, — отрезала Ева. — Я не требую от вас ничего, чего не смогла бы дать сама.

Невероятно, думал Вейдер, с изумлением глядя на женщину. Кто бы мог подумать, что оловянные солдатики такие крепкие?

Ситх шагнул к Еве, и, нагнувшись, поцеловал её.

— Я благодарю вас за вашу помощь и поздравления, — сухо произнесла Ева, пряча глаза. Вейдер усмехнулся, и его рука отвела влажные спутанные волосы от её разгоряченного лица.

— Ты не хочешь поздравить меня? — произнес он.

— Вам нужны поздравления? Хорошо; я поздравляю вас. У вас родилась дочь, — произнесла женщина, продолжая сохранять нарочито отстранённый холодный вид.

— А почему ты думаешь, что они мне не нужны?

— Потому что я знаю вас. Обычно вы стараетесь отгородиться от меня и всего, что со мной связано.

— Как же больно ты ранишь, маленький оловянный солдатик!

— Не понимаю, о чем вы.

— Переговоров, я так понимаю, не получится?

— Только капитуляция.

Вейдер рассмеялся и снова поцеловал её крепко сжатые губы, прижав женщину к себе.

— А зачем теперь ты отгораживаешься от меня?

— Мне надоело предлагать свои чувства тому, кому они не нужны.

— А я только вошел во вкус!

— Слишком поздно вы сделали это, — ответила Ева чопорно. — Я научилась жить без вас.

— Ты лжёшь мне. Я слышу, как бьется твоё сердце.

— Я устала, поэтому.

— Да? И обнимаешь ты меня поэтому?

Ева покраснела и закусила губу, невольно отмечая, что её бледные пальцы разглаживают толстую тёмную ткань его одежды.

— Я ненавижу вас, — с силой произнесла она, и в этом была доля правды. — Вы снова подманиваете меня к себе, а затем оставите, как обычно сказав что-то типа "я предложил тебе и так слишком много!".

— Я предлагаю тебе больше кого-либо.

— Мне этого недостаточно! Я уже говорила — я хочу не только принадлежать вам! Я хочу, чтоб и вы принадлежали мне!

— Я твой. Поэтому я сейчас с тобой.

Ева, уж было открывшая рот, чтобы продолжить спор, осеклась и замолчала.

— Что вы сказали? — переспросила она.

— Я сказал, что я твой, — глаза Вейдера смеялись. — Ты не ожидала, что я так быстро сдамся? А ведь я сдался уже давно. Тогда, на приеме у Акбара. Я не понимал, как после этой ночи ты смогла выйти за Вайенса.

— Вы улетели, не попрощавшись, — ответила Ева. — После той ночи! Удовлетворив свою страсть. Не сказав ни слова. Даже не посмотрев на меня. Как вы это делали обычно! Словно я всё ещё ничего не значила для вас!

— Я никуда не улетал, — ответил Вейдер. — Я даже присутствовал на твоей так называемой свадьбе. И видел, как Вайенс заходит с тобой в спальню. После той ночи.

— Вайенс?!!

— Давай поговорим о нём потом, — перебил Еву Вейдер. — Как ты хочешь назвать дочь? — произнёс он, зарываясь лицом в волосы Евы. Его рука в чёрной перчатке поправила одеяльце, укрывающего малышку.

— Эния. Я хочу назвать ее Эния.

Ева то засыпала, прижав к себе дочь, то выныривала из дрёмы, и тогда металлические пальцы прикасались к её лбу, и в темноте чуть слышно раздавался голос ситха, чьи пылающие глаза горели в темноте.

— Я с тобой. Спи.

Ева обнимала ребенка и снова погружалась в сон, неглубокий, беспокойный, и холодные пальцы, погладив светлые волосы, тихо соскальзывали с её лба и исчезали в темноте.

Ящерицу исаламири Вейдер велел вынести вон; сидя всю эту недолгую ночь в кресле подле постели спящей женщины, он рассматривал это величайшее чудо — мать и своего ребенка, — и в который раз изумлённо покачивал головой.