Этруски: загадка номер один - Страница 15
А вот в другом этрусском тексте — так называемой «Перуджийской плите» — имена богов не встречаются. Текст этот состоит из 120 слов, т. е. достаточно длинный, если мерить длину его по этрусским масштабам. Поэтому многие исследователи считают его не религиозным, а юридическим, повествующим о соглашении двух этрусских родов, вернее, двух их представителей, Афуны и Велтины, на право пользоваться склепом. Но мнение это — лишь одно из нескольких версий. Какая из них правильна, мы не знаем.
В 1889 г. в «городе мертвых», некрополе древней Капуи, была открыта глиняная таблица, содержащая этрусский текст длиной в 300 слов (сейчас она хранится в Берлинском музее), Это один из самых больших и самых древних памятников этрусского письма. Естественно, что он с самого начала привлек пристальное внимание этрускологов. Было предложено несколько «переводов» этого текста; правда, все они не получили признания среди специалистов. Попытки перевести текст продолжаются и по сей день.
«Относясь с должным скептицизмом к возможности перевести такой текст при современном уровне знания этрусского языка, — пишет один из ведущих советских историков-этрускологов профессор Н. Н. Залесский, — мы признаем достижением следующих результатов. Исследователи единодушно считают, что надпись эта содержит ритуальные (жертвенные) предписания. Нет оснований сомневаться в правильности основного положения, хотя „переводы“ отдельных формул, повторяем, не могут считаться надежными… Хотя сведения о содержании капуанской таблицы весьма шатки, но памятник этот ценен уже тем, что относится к началу V в. до н. э., т. е. ко времени этрусского владычества, и носит официальный характер».
Все это — тексты, начертанные на камне, свинце, бронзе, глине и т. д., — образцы эпиграфики этрусков. Но ведь из античных источников мы знаем, что у этрусков были и книги. Например, Цицерон приводит легенды о явлении божка Тагеса, который поведал людям, как предсказывать будущее по внутренностям животных, и вожди этрусков записали слова Тагеса в свои священные книги. Находка подобного рода книги была бы величайшей сенсацией… И такая сенсация произошла. Причем книга была обнаружена при обстоятельствах не менее сенсационных.
Началось все с того, что некий чиновник Михаил Барич, проживавший в прошлом веке в городе Братиславе, с детства интересовался древностями. И больше всего — египетскими. Заветной мечтой Барича была поездка в Египет, родину этих древностей. В 1848 г. мечта, наконец, исполнилась. Барич попадает в страну пирамид и приобретает там множество древностей и раритетов. Среди них была мумия, только не знаменитого фараона, а безвестной женщины, завернутая в длинный сверток из полотна.
Почему Барич решил, что женщина, чью мумию он привез из Египта, является сестрой венгерского короля Стефана, неизвестно. Известно зато, что после смерти коллекционера брат Барича передал мумию в музей города Загреба (правда, тогда он именовался Аграмом и входил в состав не Югославии, а Австро-Венгерской империи).
Сотрудники Аграмского музея заметили, что на бинтах из льняного полотна, в которые была закутана мумия, начертаны какие-то непонятные знаки. Сначала решили, что это арабский текст, потом — эфиопский. И наконец, решили обратиться к специалисту, австрийскому египтологу И. Краллу, — пусть разбирается, ведь мумия-то из Египта… Каково же было изумление Кралла, когда он обнаружил, что на бинтах начертаны не египетские, не эфиопские, не арабские, а этрусские письмена!
Кралл публикует текст, получивший названия «аграмская пелена», «льняная книга», «загребская пелена», в 1892 г. И вслед за тем начинается целая буря вопросов, поисков, предположений, — буря, не утихшая и по сей день. Текст на бинтах написан красной краской. Занимает он шесть бинтов, причем неясно, какой бинт следует после какого, — единый текст был разорван на части, и только затем этими шестью кусками перебинтовали мумию.
Античные авторы сообщают, что и книги римлян писались не только на дорогом папирусе из Египта или пергаменте, но и на полотне. Оказывается, такие же книги были и у этрусков. Римские книги до нас не дошли, а этрусская сохранилась. Но почему — в Египте? И почему — разорванная на части для «упаковки» мумии? Потому, что изготовитель мумий не знал ни этрусского языка, ни ценности книги? Но разве у него под рукой не было более доступного материала, скажем, простого полотна? Неужели он был таким бедняком, что под руками у него была только нивесть каким образом попавшая в его руки «заграничная диковинка» и он решил ее использовать в качестве «оберточной бумаги»? И если это так, то почему на мумии сохранились следы позолоты? Выходит, женщина была богатой — каким же образом нищему изготовителю мумий был сделан заказ от богачей?
Ответить на эти вопросы попытался русский ученый А. К. Бекштрем. Он предположил, что мумифицирована была не египтянка, а этрусская женщина, жившая в Египте. Известно, что у жителей страны пирамид был обычай не только мумифицировать тела умерших, но и обертывать их бинтами, на которых начертаны тексты из сборника заупокойных ритуальных текстов, так называемой «Книги мертвых».
При этом египтяне, чтобы было удобней обертывать мумию, часто разрывали на отдельные полоски полотно, на котором был начертан текст «Книги мертвых». Вероятно, предположил Бекштрем, знатную этрусскую женщину мумифицировали, решив совершить похороны по всем правилам египетского ритуала, но тело обернули этрусской «льняной книгой», а не полотном, на котором был начертан египетский текст «Книги мертвых».
Но это лишь одно из объяснений. «Может быть, эта женщина была дочерью или женой этруска, который переселился в Египет, там обосновался и похоронил умершую по местным обычаям, но не забыл при этом о своей вере и вложил в одежду мумии этрусский религиозный текст? — пишут чешские популяризаторы науки Ян Буриан и Богумила Моухова в книге „Загадочные этруски“. — А может быть, отец или супруг умершей женщины служил наемником в египетской армии? Или, что вернее, был толкователем божественных знамений? А, впрочем, есть ли вообще какая-нибудь связь между умершей и этрусской книгой? Эти и подобные вопросы ставят перед собой многие исследователи, но никто не дал на них более или менее достоверного ответа. Ни одно из предположений нельзя отвергнуть, и все же ни одно никогда не станет столь бесспорным, как тот непреложный факт, что рост умершей — 162 сантиметра».
Но, собственно говоря, не так уж это и важно, каким путем попала «льняная книга» этрусков в Египет, почему она оказалась разорванной на части и обернутой вокруг позолоченной мумии женщины, рост которой 162 сантиметра. Этрусский текст, обнаруженный в Египте, заставил задуматься ученых над другим вопросом, который в самом деле необычайно важно решить.
Может быть, и сам текст этой книги является переводом на язык этрусков египетской «Книги мертвых»? Если это так, то перед нами была долгожданная билингва, да еще какая. Ведь «загребская пелена» является самым длинным этрусским текстом, в ней около полутора тысяч слов (т. е. в пять раз больше, чем во втором по длине этрусском тексте, таблице из Капуи). В этом случае загадка этрусского языка в самом ближайшем времени перестала бы существовать…
Но, увы, это не так. Текст «льняной книги» разорван на бинты совершенно произвольно, верхние буквы в некоторых местах оказались на одном бинте, а нижние — на другом. Ясно, что читать его производящие похоронный обряд люди не умели. Правда, египетские жрецы или изготовители мумий и не обязаны были знать язык этрусков. Однако и анализ текста показал, что надеждам на египетско-этрусскую билингву не суждено сбыться. Ибо в нем часто встречаются имена богов этрусков и ни разу — имена египетских богов, столь частые в «Книге мертвых».
Так что же написано а этой уникальной этрусской книге? Кстати, уникальной еще и потому, что это самый поздний из дошедших до нас текстов на языке этрусков. Он датируется I в. н. э., в то время как остальные письмена, как мы уже говорили, относятся к первым векам до нашей эры.