Это война, детка (ЛП) - Страница 49

Вар проник в меня, и я вскрикнула.

— Это хорошо. Не думай. Просто будь со мной.

Наши рты снова слились, пока Вар снова и снова толкался в меня. По комнате эхом разносились шлепки плоти о плоть, и с каждым толчком я приближалась к оргазму. Я дрожала от желания, чтобы Вар прижимался ко мне всем телом, но сейчас была согласна на все, что могла получить. Поцелуи, его плоть внутри меня — этого достаточно.

— Идеально, — опять и опять повторял Вар.

— Я уже близко, — извиваясь под ним, я с каждым вдохом приближалась к невероятному оргазму, который мог дать мне только он.

Рыкнув, Вар нащупал мое горло. Он сжал мою шею и держал, нырнув в кульминацию, от которой задрожал всем телом. Яростно шепча мое имя, Вар через удовольствие высвободил из себя еще больше своего внутреннего ада.

Изливавшееся во мне тепло вызывало жжение, но также спровоцировало мой собственный оргазм. Я с криком поддалась блаженству, которым меня насыщал Вар.

Должно быть, это была любовь.

Тридцать минут спустя мы были достаточно чисты — после почти слишком горячего душа — устроились удобнее уже в кровати Вара.

— Ты солнце на горизонте, — тихо и с болью признался он, опустив взгляд на мои губы. — Я не понимаю, Бэй. Если я основательно об этом думаю, то начинаю зацикливаться на чем-то безумном. На испорченном мясе или бактериях повсюду в воздухе. Мысли поглощают меня. Но все, что нужно — это посмотреть на тебя, и буря во мне утихает, — Вар нежно погладил меня большим пальцем по щеке, и я задрожала от восторга. — Женщина, меня волнуешь только ты. Ты мой мир.

— Тогда займись со мной любовью снова, Уоррен. Бери меня снова и снова, пока мы не станем одним целым.

И он занялся.

На самом деле даже трижды.

Еще три полотенца и три душа спустя, и я была уставшей, но счастливой. Вар держал меня в своих сильных руках, и я таяла от его прикосновений. С ним не существовало больше ничего. Только мы.

— Все еще без ответа? — крикнул из кухни Вар.

Вытянув ноги, я поморщилась от боли. Сегодня утром у меня ныл каждый мускул. Зевнув, я переставила ноутбук на стол и повернулась посмотреть на Вара. Он стоял ко мне спинок и нарезал овощи, готовя нам завтрак.

— Без ответа. Как странно. Папа бывает грубым, но мне странно, что мама так и не написала. Она не из тех, кто долго злится или может затаить обиду. Бессмыслица какая-то. Как думаешь, с мамой могло что-нибудь случиться? Вдруг Гейб что-то с ними сделал? — меня охватила дрожь от одной этой вероятности.

— Согласно моим наблюдениям, деньги со счета продолжают снимать, — выйдя из кухни, Вар хмуро посмотрел на меня. — Я не понимаю, почему родители отказываются с тобой разговаривать.

Меня интересовали его методы исследования, но я видела, как файлы летали на экране компьютера, и могла поспорить, что он получал информацию незаконно.

— Сколько ты им отправлял? Я ни за что на свете тебя не брошу, так что можешь мне сказать.

— Всего по пятьдесят тысяч в день, — вздохнул Вар, переведя взгляд на океан.

Я моргала и ждала, когда он рассмеется. И скажет, что пошутил. Но нет.

— Постой, — осторожно начала я, — ты же говорил, что отправляешь им понемногу.

— Это немного, — кивнул Вар, направляясь обратно на кухню.

Учитывая, что папа зарабатывал сорок семь тысяч в год, электронные переводы Вара были больше, чем немного. Вскочив со своего места, я тоже поспешила на кухню.

— Вар, это не мало. Это нелепо. Ты позволил мне ругать тебя и кричать, даже пытаться подкупить тебя своим телом. Ты все время отправлял моим родителям невероятные суммы. Мама должна быть более чем в состоянии позволить себе пересадку печени. Почему они мне не отвечают?

Подкравшись ко мне, Вар притянул меня к своей груди. Я бы никогда не устала от его утешительного присутствия. Вдохнув его запах, я прижалась к нему лбом.

— Не знаю. Я не хотел тебе рассказывать, но искал в интернете их следы. Узнавал, что они делают. Кажется, все нормально. Используется дебетовая карта. Счета оплачиваются. И мои переводы обналичивают. Не знаю, что происходит, но у твоей семьи, похоже, все как обычно. Однако я продолжаю следить.

Я кивнула, и Вар отстранился, чтобы продолжить готовить нам завтрак, но в моей голове уже крутился миллион вероятностей. И худшая из них…вдруг мои родители были мертвы?

Одна эта мысль была невыносима, и я не стала ее озвучивать. Вместо нее я сосредоточилась на том, что была с Варом. Вместе мы бы нашли способ разоблачить Гейба. И затем я бы постаралась помириться с родителями.

Мы бы смогли.

Вар был моим «долго и счастливо».

Два месяца спустя…

Этот урод оказался умен. Он словно знал, что я его выслеживал. Мы с папой работали над поиском улик против работоргового рынка, где я купил Бейли, и даже передали их детективу Старку, задавшую еще больше вопросов, на которые у меня не было ответов. Я все еще поеживался, вспоминая свои рассуждения и глупости насчет приобретения Бейли. Но я ни разу не пожалел о том, что спас ее. Потому что, в конце концов, она спаслась от одного ублюдка и не угодила в лапы других. Она была в безопасности, и я не собирался когда-либо ее отпускать.

Вздохнув, я просмотрел новые земельные ведомости в поисках лачуги, о которой говорила Бейли. Гейб больше не жил по соседству с ее родителями. Судя по записям, в его дом въехала новая семья вскоре после похищения Бейли. Мне нужно было выяснить, куда делся Гейб.

— У нас есть крекеры?

Свернув файлы, я повернулся в кресле за письменным столом и посмотрел на свою женщину. Меня поражало, как ей удалось вытащить меня из адских глубин моего разума обратно в реальность. Время от времени у меня бывали тяжелые дни. Я по-прежнему даже не прикасался к мясу, даже будь оно единственной оставшейся пищей на планете. И, конечно, я не ходил с Бейли ни на пляж, ни куда-либо еще.

Зато я мог прикасаться к ней.

Мне даже недавно удалось обнять папу в самом неловком в мире жесте.

Бейли целыми днями исследовала психотерапевтические методы лечения ОКР и заставляла меня опробовать некоторые из них, поскольку до сих пор я отказывался посещать терапевта. Я не был готов, но уверял ее, что однажды созрею. Большинство найденных ею методов включали в себя перепрограммирование моего мозга и преодоление боли от того, что случилось с мамой. Возможно, я был далек от исцеления, но никогда в жизни не был счастливее. Папа практически поселился у нас и не только потому, что обожал мою девочку, но и наслаждался возможность проводить время со своим сыном практически без происшествий.

— Ты смотрела на нижней полке в кладовке? Там же может быть и рукав, — подсказал я. Стоило мне внимательно осмотреть Бейли, как тревоги у меня сдавила грудь, и мое сердце бешено заколотилось. — Все в порядке? Бэй, ты бледна.

— Я не очень хорошо себя чувствую, — скривилась она и обхватила себя поверх футболки. — Позвоню Лэнду и спрошу, может ли он принести мне имбирного эля.

— Вызвать тебе врача? — встав со стула, я подошел к ней. — У папы есть знакомый доктор, который может приехать.

— Нет, — пробормотала Бейли, ответив на мои объятия. — Все будет хорошо. Просто немного подташнивает. Может, в последнее время я слишком много бегаю.

Нахмурившись, я опустил ладони ей на ягодицы. На ней не было белья под большой футболкой, которую она у меня стащила. Если бы Бейли не тошнило, я бы уже утащил ее в нашу спальню и занялся бы с ней сексом.

Теперь, сумев до нее дотронуться, я не мог к ней не прикасаться. Кое-какие барьеры я еще не мог преодолеть — например, оральный секс по-прежнему казался мне отвратительным — но мы, конечно, занимались сексом чаще, чем большинство людей. В последнее время мы даже несколько раз занимались сексом по-собачьи. Я чувствовал, что со временем преодолею между нами все преграды, когда больше ничего не будет стоять у нас на пути.