Это было в каменном веке. Охотники на мамонтов. Пещеры красной реки - Страница 24

Ведь пришельцы всех перебьют и новые хозяева разожгут победный огонь на месте Вестоницкого становища, станут охотиться в здешних краях, богатых птицей и зверьем.

Группа охотников во главе с Сыном Мамонта и Укмасом все же пытается сдержать натиск незваных гостей, отдалить страшную минуту гибели, но их порыв уже не может остановить лавину. Вскоре и им приходится отступить. Внезапно из зарослей выбежал раненый мамонт. В его косматом, поросшем длинной шерстью теле торчало несколько сломанных копий. Вестоницкие охотники теперь уже бежали от косматого чудища. Пришельцы же, разгоряченные боем, недолго думая бросились на мамонта, вонзая копья в его огромное тело. Мамонт, потерявший много крови, оборонялся слабо и сам не нападал. Занявшись мамонтом, пришельцы забыли о вестоницких охотниках. И этого было достаточно для спасения.

У Дыи ждали Космач и еще несколько человек. Они видели беспорядочное бегство племени, но сначала ничего не могли понять. Потом, увидев, как велика опасность, они собрали женщин и детей на берегу Дыи и стали ждать. Единственным спасением было переправиться через реку. Наконец племя объединилось. Страх обуял людей. Они видели гибель близких, видели, как чужие насильники похищали женщин. Что ждет их? Передышка окончилась. Ветер доносил воинственные крики неприятеля. Бежать, бежать как можно дальше! Вот когда нужен был вождь, смелый и решительный. Никто не может подсказать людям, что следует делать в эти трудные минуты! Нет единства, нет послушания, смятение царит в племени! Космач, Сын Мамонта, Волчий Коготь наскоро совещались. Крепыш предлагал вернуться в становище и захватить хоть что–нибудь из запасов.

— Замолчи ты, скряга! — отмахивался Космач от скупого охотника. — До шкур ли нам сейчас!

— Все в воду! — раздался приказ.

И люди послушно начали входить в реку. Место это знакомое. Дыя здесь неглубокая, можно перейти вброд. Однако сегодня, как нарочно, очень бурное течение, оно сбивает с ног даже сильных, а медлить нельзя. Кто перейдет реку, останется жить.

— В воду! — снова призывает Сын Мамонта замешкавшихся на берегу мужчин.

— У меня в хижине рысья шкура, — не унимался Крепыш, — и волчья — на зиму…

Космач подтолкнул Крепыша, и тот плюхнулся в воду. Сова и Заяц идут впереди, они показывают дорогу и уже почти добрались до противоположного берега. Женщины с маленькими детьми на спинах борются с потоком, ища поддержки у мужчин. Подростки отважно пробираются сами, а если кого–нибудь поток и сбивает с ног, ближайший охотник спешит на помощь.

Первыми на берегу оказались Бельчонок и Копчем. Мальчики, всегда веселые и шумные, сегодня притихли, они напуганы. Они слышали, как охотники говорили, что из становища ничего уже нельзя спасти. Кто остался там, будет убит, пришельцы захватят их хижины, все запасы шкур, оружие. Они потеряли все! Спящему Ньяну, который остался в становище, не уйти живым. Не пощадят они ни женщин, ни детей…

Но Сын Мамонта и Космач торопят. Тем, кто замешкался, протягивают копья. Каждый одной свободной рукой сжимает амулет, висящий на шее. Волшебная сила, скрытая в нем, поможет одолеть стремительный поток, придаст бодрости, спасет от опасности!

Переправа через реку прошла благополучно — всем удалось выбраться на берег.

На берегу все поспешили укрыться в зарослях. Передохнули немного и двинулись за Космачом, указывавшим дорогу; нужно было действовать бесшумно: только осторожность могла сейчас спасти беглецов. Преследователи еще не показались; они, вероятно, были заняты мамонтом.

Люди шли вдоль берега Дыи. Чтобы обмануть врага, если тот все–таки отправится по их следу, часть пути беглецы прошли по воде. Но, добравшись до большого болота, которое протянулось вдоль рукава спокойной Свратки, вышли из воды и повернули на север.

Шли мрачные, все молчали. Сегодня они потеряли все. У них нет теперь ни шкур, ни оружия, ни кремней — все осталось в становище. Трудности и невзгоды ожидают их.

Выбившиеся из сил женщины умоляли устроить привал и, опустив детей на землю, присели отдохнуть. Заяц и Сокол, взобравшись на высокий пригорок, смотрели в сторону Дыи; багровое солнце опускалось в воды могучей реки. Кругом расстилалась равнина. Только на юге вздымались в небо гребни гор. Где–то там лежит оставленное Вестоницкое становище… Так и есть, вот белый столб дыма — он явно поднимался над костром их становища. Чужие охотники нашли убежище в их жилищах, разожгли их костер, который не угасал долгие три зимы! Они убили мамонта и теперь весело пируют… Заяц и Сокол посмотрели друг на друга и горько улыбнулись. Они вспомнили о недавнем пиршестве. С каким удовольствием они съели бы сейчас по куску жареного мяса!

— Посмотри туда! — вдруг испуганно прошептал Сокол.

Юноша увидел группу охотников. Они изучали их следы и шли по ним.

— Это они! Они нас преследуют! — закричал Заяц и со всех ног бросился сообщить эту страшную весть племени.

Снова измученные люди должны были продолжать путь. Нет сомнения, чужое племя очень многочисленно, если они могут послать в погоню такой большой отряд! Вестоницкое племя не может вступить в сражение даже с этим отрядом; люди слишком устали. Теперь их спасение только в бегстве. Ни слабые, ни раненые не должны задерживать. Кто отстанет — погибнет. Врбаш и Кршивик ранены в голову, Узг и Квач — в ноги; обессиленные, они упали по дороге, а люди даже не остановились. Крепыш, Толстяк и Укмас тоже ранены, но они еще держатся на ногах. Идут вместе со всеми, стиснув зубы и склонив голову. Главное — не отстать. Голодные дети все время оглядываются назад. Они еще не пришли в себя от ужаса. Молча бегут за взрослыми, тихонько всхлипывая и спотыкаясь о кочки и кусты.

Расстроенная Шкута сняла плачущего ребенка со спины и отшлепала его. Ребенок раскричался еще громче, и охотники зашикали на него — ведь преследователи могут услышать плач. Но голодный ребенок не унимался. И тогда выведенная из себя мать схватила девочку за ногу и швырнула через кусты в болото. Крик прекратился. А племя продолжало путь, словно ничего не произошло. Мать может делать со своим ребенком все, что хочет. Никто не смеет ее упрекнуть. Шкута избавилась от мешавшего ей ребенка — он принадлежал только ей. Нельзя задерживаться, надо идти вперед! Сумерки, спустившиеся на землю, спасли беглецов от преследования.

Темнота скрыла их следы.

Отряд преследователей остановился, охотники устроились на ночлег, чтобы передохнуть и утром вновь продолжить погоню. Днем следы видны лучше, по ним они наверняка настигнут беглецов.

Изнемогавшие от усталости вестоницкие охотники бежали еще часть пути.

Потом вдруг один за другим рухнули на землю.

Люди настолько устали, что им уже было все равно, догонит их неприятель или нет. Обессиленные, они тут же погрузились в тяжелый сон. Лисица подбежала и обнюхала спящего Бельчонка. Когда она ткнулась мордой в его лицо, мальчик только отмахнулся, и коварная хищница, испугавшись, убежала.

Ветер шумел в молодняке, перебирая тонкие ветви.

Луна, наполовину скрытая тучами, слабо освещала спящих.

Уже никогда больше племя не вернется к Дые.

Сильные побеждают, слабые уступают им или гибнут.

В ПОИСКАХ НОВОГО ПРИСТАНИЩА

На следующий день отряд преследователей добрался до устья Чесавы, до того места, где она впадает в Свратку. Охотники поднялись на холм, который возвышался на левом берегу реки, и перед ними открылась равнина, разделенная холмом на две части.

С севера из неоглядной дали течет сюда спокойная Свратка. Прямо под холмом, в самом узком месте низины, с востока заворачивает сюда Чесава и вливается в Свратку. Низина между обеими реками вся в болотцах и озерках. Конечно, вестоницкое племя, решили преследователи, выберет для отступления более удобный путь — через холмы. Однако они увидели, что беглецы уже переправились через Чесаву и скрываются в зарослях за рекой. Это привело пришельцев в ярость. Им не удалось настичь вестоницкое племя, они не перебили этих трусов, как приказал им вождь, а теперь те бегут, и у охотников совсем нет желания их преследовать. Они и так слишком далеко ушли от своего племени, от великой охоты на мамонтов, ушли от огромного костра, на котором теперь жарилось вкусное, пахучее мясо. Собственно, почему они должны преследовать этих несчастных, которые уже не могут помешать им быть хозяевами всего края? Вполне достаточно и того, что они отогнали их за реку.